Де’Бинэ Сача
Шрифт:
— Об аркане крови, будь он не ладен, разумеется, — откликнулся я.
— Вот как? — озадаченно хмыкнул собеседник. — Но ведь еще утром вы в восторге были от замечательных преференций этого древнего ритуала. А после того, как сдавленное петлей виселицы горло восстановилось за считанные часы, даже щедрую премию мне выдали…
Да я и сейчас вполне им доволен! — загорлопанил в параллель с Жаком Каспер. — Дьявольщина! Ты че задумал, поганец?! Не смей там ничего вынюхивать!
— … Возможно, вы разочарованы незначительной долей участия аркана в недавнем
— Должно быть я не точно выразился. Я ничего не имею против аркана крови. И по-прежнему считаю его лучшим отцовским вложением капитала, — поспешил успокоить обоих оппонентов и продолжил, тщательно подбирая слова. — Наоборот. Мое обращение продиктовано беспокойством о возможной потере этого замечательного бон… то есть жизненно важного помощника.
Потери?..
— Потери?.. — в унисон удивились Каспер с лекарем.
— Ну да, — ухмыльнулся я. — Ведь в последнее время мне вон как жестко прилетает отовсюду. Вот я и подумал: а что если далекий потомок, согласившийся восемнадцать лет назад на условия аркана крови, теперь, разделив со мной боль и отчаянье серьезных и смертельно опасных ранений, возьмет и откажется от дальнейшего соблюдения взятых на себя обязательств.
— Теоретически это возможно, — огорошил неожиданным согласием месье Жак. Но тут же сам себе возразил: — Однако, практически реализовать подобное у вашего далекого потомка нет ни единого шанса. Потому что отказ от взятых на себя обязательств, в данном случае, подразумевает возвращение вам принятого восемнадцать лет назад потомком золота. А из будущего в прошлое его вернуть, сами понимаете, решительно невозможно. Более того, если связанный арканом крови потомок решит наложить на себя руки, в надежде столь радикальным способом разрушить связь между вами, то и тогда действие аркане не прекратится. А просто перенесется на наследника самоубийцы. Кстати, точно так же действие аркана перенесется на наследника и в случае естественной гибели — от какой-нибудь болезни, например — потомка, связанного с вами арканом крови.
— А в случае моей смерти? — задал я ключевой вопрос затеянного разговора.
Что за глупости? Ну вот к чему это?.. — зафыркал тут же под черепушкой Каспер.
— Связанный арканом крови потомок умрет одновременно с вами, — вынес суровый вердикт Каспер. Но тут же, как водится, поспешил подсластить горькую пилюлю: — Впрочем, в ближайшее десятилетие, как минимум, уверен, вам опасаться подобного исхода не стоит. Вы молоды, господин маркиз. У вас здоровое, сильное тело. Любые же хвори или ранения, за счет разделения их с потомком, утрачивают для вас смертоносную опасность.
Дьявольщина! Вот такой прогноз мне куда как больше по душе! — оттаял Каспер.
— Месье Жак, а если б, скажем, я сам, в одностороннем порядке, пожелал разрушить связывающий с потомком аркан крови…
Но я не желаю! — фыркнул охреневший от подобной подставы Каспер.
Увы, кроме меня, бедолагу никто не услышал. И я спокойно продолжил:
— … Ведь мне не нужно возвращать никому кровавый клад. Значит, со своей стороны, я легко могу разрушить связь с потомком?
— Безусловно, — пожал плечами собеседник. — Но зачем?
Незачем! Не надо! Дьявольщина! Я не желаю больше принимать в этом участия!… — верещал под черепушкой Каспер.
— Просто, любопытно. Прошу, расскажи: как мне это сделать?
Глава 23
— Сача, блин! Это че такое?! Почему простынь под нами насквозь мокрая?! — хриплый спросонья голос Кати мгновенно развеял поглотившую меня после очередного переноса сознания непроглядную черноту, и я обнаружил, что лежу в обнимку с девушкой в широкой кровати.
Почти одновременно с вернувшимся зрением я ощутил тычок ладонями в грудь и, отвалившись на край кровати, невольно застонал от острой вспышки боли в потревоженной правой руке.
— Боже! Это кровь!.. Сача, ты снова ранен! У нас вся кровать в твоей крови! — заистерила Кати через секунду, щелкнув выключателем ближайшего торшера и осветив спальню.
Что? Где? — заверещал под черепушкой проснувшийся Каспер. — Ааааа! Кровь! Я умираю!..
— Да царапина это, — фыркнул я раздраженно обоим паникерам. И про себя удрученно добавил: — «Похоже не сработало…»
Разумеется, месье Жак удовлетворил любопытство своего юного господина. Он заверил, что для разрушения в одностороннем порядке скрепленной арканом крови связи с далеким потомком мне необходимо просто искренне этого захотеть, озвучить желание и подкрепить свой выбор кровавой печатью — то бишь, ударив себя окровавленной ладонью в район солнечного сплетения (можно через одежду). Поскольку изначально аркан строился на крови юного маркиза, кровь на ладони (печати), конечно же, должна быть его (то есть нашей).
Так-то острых, как бритва, железяк на мне навешено было, как стеклянных шаров на новогодней елке: шпага, длинный кинжал и еще аж три метательных ножа. И пустить себе кровь я легко мог в любую секунду. Однако, испытывать тут же озвученный Жаком лайфхак поостерегся по двум причинам. Во-первых, дабы не выставлять перед слугами молодого маркиза конченным чудаком на букву «м». Ну а как еще назвать командира, перед боем сознательно наносящего самому себе кровавые порезы и марающего затем роскошный камзол собранной из порезов кровью. Я-то, по любому, свалю потом восвояси, а бедолаге маркизу придется расхлебывать последствия этого моего демарша. Наверняка, подобная подстава отразится крайне негативно на моей и без того конкретно заминусованной карме, так что лучше не пороть горячку, а дождаться подходящего момента. Во-вторых, аккурат после объяснения Жака впереди на дороге из ночной мглы проступили очертания второго отряда всадников, неспешно трусящих нам навстречу. И по тому, как приветливо замахали мне два скачущих впереди предводителя встречного отряда, я еще до подсказки Жака догадался, что это приближаются двое друзей маркиза со своими людьми.
Объединенный отряд наш составил уже тридцать шесть всадников. Свернув вскоре с торной дороги, мы через луг и жидкую рощицу никем незамеченными подъехали к нужному замку.
Точно в назначенный час подкупленный накануне слуга запустил механизм поднятия воротной решетки. И по беспечно опущенному мосту мы всем отрядом, без потерь, ворвались во внутренней двор твердыни соседей-гугенотов.
Заспанные стражники были безжалостно порублены нашими головорезами за считанные секунды практически на своих лежаках.