Дебют
Шрифт:
— Со стороны Турции, ближе к ночи, на территорию Армении вошли беженцы. Судя по всему у них на территории происходило что-то неспокойное, но разведка пока не докладывала ни о каких событиях.
— Много беженцев? — уточнил я.
— Численностью свыше полутора тысяч человек, в основном женщины и дети, мужчины тоже есть, но совсем немного. Как стало известно, это были этнические армяне.
Ого, полторы тысячи это довольно много.
— Турки опять, что ли чистки устраивают? — хмуро спросил Кутепов.
— Дальше докладывайте, — прервал я генерала.
— Начальник заставы принял решение отправить мигрантов обратно, с целью принять их потом по правилам, чин по чину, чтобы не было нелегальных мигрантов, которые рассосутся по стране. Пытался связаться с турецкой стороной, чтобы те, хотя бы временно, позволили беженцам остаться на территории Турции. Но те на связь не выходили.
— Ну, в принципе, верно он поступил, — признал я, сдерживая нетерпение. Борис Михайлович повесил такую интригу, что я уже поскорее хотел узнать в чём же дело.
— Да, — согласился Шапошников. — Он даже сделал запрос, чтобы получить разрешение на пропуск беженцев, и на выделение персонала для их переписи. Плюс написал запрос с прошением, выдать людям временное жильё или где-то разместить их.
— Какой инициативный! — удивился я.
— Он сам армянин, поэтому ничего удивительного. Глупо было бы не расстараться для своих. Думаю, любой бы на его месте поступил так же — пояснил Борис Михайлович.
— Согласен, — кивнул я. — А дальше, что было? Откуда боевые действия?
Шапошников продолжил докладывать.
— Как только беженцы повернулись и двинулись в обратную сторону, турки принялись их обстреливать. Полковник Акопян предпринимал все необходимые действия для того, чтобы выйти на связь с пограничниками турецкой стороны, но те по-прежнему игнорировали его попытки и продолжали обстрел. — голос Шапошникова был сухим, но я отчётливо слышал сдерживаемый гнев в его голосе.
Ну и твари же эти турки! В слух это, конечно, я не сказал, но злость во мне вскипела мгновенно.
— Наши, естественно, тоже среагировали, — продолжил докладывать Борис Михайлович. — Организовали огневой заслон, чтобы, как минимум, отогнать турецких пограничников и защитить беженцев. Конечно же, речи о том, чтобы отправлять их на территорию Турции, уже не шло. Однако задача защитить людей, чтобы их не расстреляли, всё равно осталась. На помощь пограничникам прибыли размещённые там ранее регулярные части.
— Это те, которых разместили по приказу Николая Александровича, что ли? — уточнил я.
— Да, именно так, — подтвердил Шапошников. — Дальше завязалась перестрелка, стороны начали обмениваться ударами. Акопян пытался дозвониться до дежурного по штабу, но вышла небольшая неувязка… Дежурный долго не отвечал.
Я хмуро глянул на генерала, но тот не дожидаясь вопроса продолжил:
— Ответственный уже наказан и, скорее всего, будет разжалован и отдан под суд.
Я лишь кивнул. За такое в военное время обычно расстреливают.
— Турки как-то комментируют? — спросил я.
— Их сторона обвиняет нас в том, что мы ввязались в их внутренние дела.
— Что значит, внутренние дела?! — рявкнул я, хотя Шапошников был не при чем, а сами турки далеко. — Они расстреливали этнических армян на территории России. Это уже не внутренние разборки! Это, как минимум, стрельба на нашей территории. Чья сторона первой открыла огонь по пограничникам? Есть информация? — уточнил я.
— Крайних сейчас не отыскать, — качнул головой Шапошников. — Да и глупо это. В любом случае турки открыли огонь по российской территории.
Совершенно согласен с ним. И плевать, что гибли не подданные России, а другого государства. Но это их пули свистели на нашей территории, этого достаточно. И вообще, бьюсь об заклад, это явно тщательно спланированная провокация. Это ж надо полторы тысячи армян набрать!
Будто в подтверждении моих слов, Шапошников продолжил докладывать.
— Разведданные мы пока что не получили, однако аналитики работают. Но уже сейчас могу сказать, что собрать такое количество армян на территории Турции не сложно — армянская диаспора насчитывает несколько миллионов человек, однако на это потребуется время. Думаю, их готовили заранее, причём не один месяц. Возможно, имеется какой-нибудь лагерь, куда их свозили. Агентура полковника Фраучи начала активную работу и уже к утру обещают предоставить первые доклады.
Я кивнул.
— Благодарю вас, господин генерал. Так-с, — обвёл я взглядом всех присутствующих. — А что у нас происходит на территории Франции и Германии? Как развивается их конфликт?
Ситуация мне очень не нравилась. У меня нет никаких сомнений, что это провокация, причём уже не первая со стороны Турции. Не знаю, чего они добиваются. Нас спровоцировать? Только зачем? Для чего им это нужно? Отвлечь нас, оттянуть наши войска. Так, даже сейчас при неполной армии мы Турцию превратим в пепелище. Да, на нас потом будут косо смотреть европейцы и однозначно предъявят нам претензию за агрессию или за то, что мы под шумок, пока Европа отвлечена на собственные конфликты, решили оттяпать Босфор и Дарданеллы. А потом доказывай, что провокация была.
Да тут сколько угодно можно выдумывать, выдвигать конспирологические теории, практически все будут правдоподобны. Слишком уж это всё выглядит неестественно. И ясно одно: оставлять это так как есть нельзя ни в коем случае.
Шапошников, будто подражая мне, также окинул взглядом присутствующих генералов и приступил к докладу по Франции.
— Бои в Европе идут, но как-то странно. Войск присутствует немало, но воюет по одному батальону с обеих сторон, в то время как дивизии стоят. Прорывов нет, так и топчутся на границе, да обмениваются осторожными ударами. Либо они разучились воевать, либо это какая-то имитация, либо вовсе учения.