Дебютант-киднеппер
Шрифт:
— Ты что творишь, Ста... — в тесных сенях, что сразу за входной дверью, справа распахнулась еще дверь, и в проеме я разглядел светлый силуэт — женщина в длиннополой нижней рубахе.
Видимо, в дверном проеме было светлей чем в самом доме, и какие-то темные фигуры она разглядеть смогла. Бросив мужика, я пружиной распрямился в сторону нового персонажа. Миг, и моя ладонь зажала женщине рот.
— Молчи несчастная или заберу твою душу в ад! — прошипел я, вплотную приблизив свое лицо к ее.
Тело в объятиях попыталось отключиться и рухнуть.
—
Голова под ладонью замоталась из стороны в сторону. Это же «Нет»? Или они как болгары? Пофиг, наверно «нет».
Не отпуская женщины я выглянул на улицу.
— Пс-с... Бьярни, давай в дом. Синдри, на стрёме!
— Что?
— На карауле, — шёпотом поправился я.
Затащив тело мужа в дом, и затворив плотно дверь, Бьярни безошибочно нашел лучину, быстренько высек огонь.
Разглядев нас, немолодая уже женщина попыталась вновь потерять сознание. Я яростно затряс ее безвольное тело.
— Не отключайся, сука! Молоко в доме есть?
Похоже мне всё-таки удалось ее удивить. Челюсти пришли в движенье, она что-то промычала и обслюнявила мне ладонь. Глаза округлились.
— Да, молоко!
Она несколько раз мелко кивнула.
— Где?
Глаза метнулись куда-то в сторону.
— Рукой покажи. ... Ага. Там?
Молоко мы нашли в небольшой комнатке без окон, рядом с жилой, куда вела дверь из тех же сеней. Три довольно больших глиняных кувшина. И несколько кувшинов уже со скисшим. А рядом, на полу, в широкой кадке обнаружился хороший шмат сливочного масла, плавающий в подсолённой воде.
— Мёд есть?
Нашелся и мед, в деревянной емкости с деревянной же крышкой, литров на пять, не меньше.
— Бьярни, ее бы связать...
Мысль закончить я не успел, как пудовый кулачище приятеля обрушился женщине на темечко. Тело обмякло.
— Ну зачем...
Дотащил до узкой кровати, на ней она наверно и спала, уложил, прислушался. Вроде дышит. На всякий связал ей руки лоскутом от ее же рубахи, вставил кляп.
— Мужика бы тоже связать, — посмотрел я на приятеля.
Он с лучинкой дошел до тела, пощупал шею, потом приложил ухо к груди. Поднялся, покачал головой.
Блин, мужик, прости. Меня уколола совесть. Я ж не хотел!
Прошлись по комнате.
— Надо в чём-то донести...
— Не переживай, — успокоил Бьярни, — сделаю. Масло только забери и мёд
В итоге масло завернули в чистую холстину, баклажку с медом в другой узелок. Я еще вытащил из сундука женских рубашек. Не по размеру, зато чистые.
— Ходу.
Вышли из дома.
— Это всё? — удивился Синдри, увидев нашу поклажу.
— Блин, дружище, зачем нам эти нищеброды? Нам девку живой родне передать, мы тогда озолотимся!
Обратно через стену перебрались снова без приключений.
— Даже не подрались! — разочарованно протянул шустрик, когда отбежали от деревни на значительное расстояние.
— Тебе бы всё подраться, — весело подмигнул я другу. — Мы дело сделали. Чисто и быстро.
Честно
— Да, — со вздохом согласился тот.
Глава 19 Графские сюрпризы
До лагеря добрались далеко за полдень. Еще немного и солнце начнет клониться к горизонту.
Как оказалось, народ забацал из палатки натуральную походную баню: внутри сложили из больших камней очаг, подведя в него воздуховод посредством прокопанной канавки в земле. Топили, естественно, по-черному. А на очаг еще и котелок с водой взгромоздили, парная получилась на славу.
Пока парни пошли отчитываться перед Сигмундом, да хвастаться остальным, как круто всё получилось, я направился к Летисии.
— Как она? — первым делом поинтересовался у Фреира.
— Плохо, — покачал тот головой. — Сами-то как сходили?
Я махнул рукой.
— Сходили и сходили. Живы, целы, всё что нужно взяли.
— Хорошо, — улыбнулся Фреир.
— Ты ее хоть поил?
— Пробовал. Она отказывается.
— Лан... — поморщился, затем потрепал парня по плечу, — Всё равно спасибо!
Девушка лежала, свернувшись калачиком под моей шкурой, и мелко тряслась.
— Тиси. ... Тиси. — позвал я ее так же, как звал брат. — Ты как тут?
Она открыла глаза, несколько секунд фокусировалась на мне.
— Это ты... — выдохнула. Как по мне, то разочарованно. — Где ты был? Я думала так и умру, и никто не выслушает моих последних слов.
— Ну-ка прекращай все эти «ах я умру!». Выживешь. Замуж выйдешь, детей нарожаешь...
— Ты повторяешься, — через силу улыбнулась она.
Приложил руку ко лбу. Мать! Мать! Мать!!! Лоб был мокрый и ... холодный! Сука! Ее трясет, но организму уже не хватает собственных сил чтоб повысить температуру. Не силен в медицине, но вроде как повышенная температура нужна чтоб «переварить» всю гадость внутри? Что-то там про интерфероны... Блин, как хреново, когда знания отрывочны и хаотичны! И какого черта я не учил такие простые вещи, когда была возможность?!
Теперь наверно простым теплым питьем я ничего не сделаю... Так есть же баня!
— Сигмунд!
Форинга я нашел сидящего у костра, на котором варилась вечерняя каша, в чистой рубахе, в руке кружка. Морда распаренная, довольная. Рядом обнаружился и «наушничек» — Болли. Ну и Фритьеф тут же. Слушали неторопливый рассказ Снора. Рядом крутился Синдри, и как восторженный ребенок пытался вставить свои «пять копеек».
— Растешь, пацан! — одобрительно кивнул ветеран, завидев меня.
— Да-а-а... — протянул Болли и издевательски усмехнулся, — по предводителю и добыча! Знаешь, форинг, — повернулся он к Сигмунду, — когда у нас кончатся продукты, давай будем посылать твоего кузена? У него отлично получается... — он выдержал паузу, давясь от смеха, и выдал. — Только продукты у нас не кончаются!