Дедушкины рассказы
Шрифт:
Надо сказать, что в тот период судьба отнеслась ко мне на редкость благосклонно: она свела меня с удивительным человеком, обладавшим действительно государственным умом, ясно понимавшим психологию коммунистического режима, природу советского строя, с его неспособностью решать острейшие экономические и социальные проблемы, это – покойный муж Жени. Он очень поддержал меня, а после защиты диссертации помог с трудоустройством. Я всегда буду благодарен ему и Жене, которые оказались рядом в самые трудные времена моей жизни.
Гриша глубоко вздохнул, видно не просто давалось ему это откровение, и продолжал, все более поражавший
– Уже будучи на работе, я убедился, что мои замыслы никого не трогают. Удалось самостоятельно подготовить научный труд. Когда взял уже изданную книгу в руки, увидел себя последним в перечне фамилий, оказавшихся в числе авторов. Было противно, но отнесся спокойно, без эмоций: знал, с кем работал. Так было принято на всех уровнях и это действовало на меня особенно болезненно. Я, конечно, ничего изменить не мог, но и продолжать такую жизнь уже был не в состоянии; что меня окружало – ложь, фальшь, фарисейство? Бесстыжее вранье было во всем – ив наших бесконечных успехах по повышению благосостояния трудящихся, и в «заботе» партии и правительства о простых людях, и в экономических показателях, которые вот-вот превзойдут американские. Славили только Сталина, партию.
Ложь проникла во все поры нашей жизни. Свобода слова? Чудовищное вранье! Попробуй покритикуй явного мерзавца из номенклатурного ряда! Судебная система? Такая же: преследование инакомыслящих могло начаться в любой момент по указке сверху или по собственной инициативе. Избирательные компании превратились в насмешку, потому что обеспечивали выборы угодных властям, а не тех, кто достоин. Кругом фальшь! А, чтобы верили – вселяли в души людей страх. От него коченели мозги, страх парализовал, превращал в послушное стадо. Непокорных ожидали тюрьмы, лагеря, психушки, судьба диссидентов.
Я вам скажу больше. Сталин уничтожил Советский Союз. Да, да, именно он уничтожил как организм. Все перекроил на свой лад. Вспомните, какой постулат в фашистской германии был священным? – «Один народ. Одна империя. Один фюрер». Что здесь противоречит сталинскому постулату? Как две капли воды!
Сталин воспитал советского человека таким, при котором он всегда выглядел великим вождем, богом на земле. А сколько миллионов жизней этот бог погубил до войны, разорив деревню, уничтожив интеллигенцию, командные кадры в армии и на флоте? А в Великую Отечественную, бездарно вмешиваясь в руководство операциями? А геноцид чеченцев, ингушей, крымских татар, немцев Поволжья, евреев?
Друг мой, ведь все это было освящено гением Сталина. Какой чудовищный фарс!
Сталин отравил соотечественников ядом партийной пропаганды, превратил советского человека в восторженного дикаря, который получал любую духовную пищу не только пережеванной, но и переваренной! У меня это вызывало тошноту.
Я родился и вырос в Азербайджане. Баку мой родной город, и хорошо знаю разницу в отношении к русскому и азербайджанцу, утверждаю, что в стране провозглашался интернационализм только на словах. На деле – шовинизм, национальное чванство, помните лозунги партии: «человек – человеку друг товарищ и брат!», «Россия – старший брат» и т. д. О каком братстве речь? Когда у нас была такая братская коммуна? В союзных республиках первыми секретарями ЦК компартий были национальные кадры, для проформы, а вторыми – русские, для руководства и контроля! это как, по-братски? не было откровения. Вместо него – зависть, наушничество, подсиживание. Меня, математика, но еврея по национальности, допускали к работе только до определенного уровня служебной лестницы. А выше – табу! Пятый пункт! И это братство? Все ложь от начала до конца.
А взять атмосферу, в которой мы работали? Из нас лепили усредненную личность, с усредненной зарплатой и усредненным мышлением. Люди бездельничали, а кто мог их упрекнуть? Да никто, потому что подхалимы, льстецы были на всех уровнях, и задача то у них была одна – восхвалять эту самую власть, которая подкармливала их из закрытых распределителей, бесплатными путевками на курорты, обустроенными квартирами и персональными автомобилями, это был грандиозный сумасшедший дом: умных, порядочных людей затирали карьеристы и приспособленцы. Как здесь можно было оставаться, с кем жить, с фарисеями, политическими проститутками?
Меня гнало из страны даже не унижение, как еврея, как человека второго сорта, хотя я испытал на себе все последствия государственного антисемитизма. Меня выталкивала система! Я задыхался в условиях чудовищного бюрократизма, был творчески скован. Я хотел, чтобы во мне видели личность, считались с моим мнением, но вокруг была пустота, и я думал об Америке. Я думал о ней постоянно. Она привлекала меня творческой вольницей. Я рассчитывал там осуществить некоторые идеи, которые по моим расчетам должны были заинтересовать кампании по производству компьютерной техники и получить статус человека, имеющего права не только на идеи, но и на их реализацию.
Я ждал своего часа и, когда в начале семидесятых стали выпускать евреев за границу, незамедлительно воспользовался своим правом.
Никто из знакомых ребят меня проводить не решился: привычный страх оказался сильнее обыкновенных человеческих отношений. Но я не в обиде: знал, как это могло обернуться против них.
Когда пересек государственную границу, – первый раз вздохнул полной грудью. Понимал, что трудности только начинаются, но они будут совсем иными. Их преодоление будет зависеть от меня одного. Но главное свершилось: я был свободен!
Почти тридцать лет как я американский гражданин. Я счастлив, что сумел осуществить многие замыслы, кстати, не реализованные в Союзе не по собственной вине. Я доволен своей страной и своей судьбой. У меня есть все, чтобы нормально трудиться и хорошо жить. Сейчас я откровенно могу сказать, что достиг цели, о которой мечтал. Большего мне не надо.
Африка по-американски
Американцы умеют не только хорошо работать, но и весело отдыхать. Гриша предоставил нам возможность не только убедиться в этом, но и самим поучаствовать в развлечениях рядовых граждан Америки. В один из дней он предложил посетить центр увеселений «Марине Ворлд» под Оклендом.
– Вам понравится. Вот увидите, – сказал он весело, выводя машину из гаража.
На сей раз нас в автомобиле было не трое, как обычно, а четверо: в поездку Гриша пригласил спутницу, о которой мы до этой поры даже не слышали. Банни оказалась милейшей, общительной женщиной средних лет, хороша собой и с превосходным характером, который, вероятно, сыграл важную для Гриши роль в выборе Банни на амплуа хозяйки дома. Действительно, они поженились вскоре после нашего отъезда и продолжают жить в согласии и любви. Дай им Бог.