Дефицит белка
Шрифт:
— Никому! — отрезал Дионисий. — А то сама не знаешь, как в жизни бывает! Ты — сестре, сестра — мужу, муж — начальнику, начальник — любовнице, любовница — дочке, дочка — жучке, жучка в интернете гавкнула, и завтра Горэнерго в курсе.
— У моего брата нет интернета, — вдруг сказал Гамлет.
— Если мы не хотим потерять дом, — отец Дионисий обвел взглядом собравшихся, — то ни одна живая душа не должна знать. А пока постепенно собираем деньги.
Беда разразилась через два дня: утром к дому подъехал фургон, из него выскочили смуглые муниципальные рабочие. Они быстро установили абсолютно новые стеклопакеты и входную дверь самой последней модели — под горестные вопли бабы Юли.
Отец Дионисий связался с Валерой, тот хмуро выслушал новость и сообщил, что постарается выяснить ситуацию. Через час он перезвонил и сказал, что ситуация критическая: в Госэнерго уже пронюхали, и все квартиры готовы передать подставным жильцам, которые их тут уже добровольно уступят под снос. Жилнадзор готовит акт. Акт должен быть подписан завтра, но Валерию удалось нажать через своих людей и договориться, чтобы акт задержали до понедельника. Есть четыре дня, и за это время должна быть собрана вся сумма.
Отец Дионисий устроил экстренное собрание и сообщил новость.
Прошло четыре дня. Все собрались на пятом этаже у Виолетты. Федюню снова поставили внизу караулить. Деньги нашлись у всех.
Бизнесмен Валерий, как и обещал, перечислил нужную сумму без проблем — прямо отцу Дионисию. Виолетта после беседы с дядей тоже сообщила, что нужная сумма у нее найдется. Отец Дионисий продал свой мотоцикл и взял в церкви кредит. Гамлет одолжил у брата. Таджикам помогла диаспора. Удальцовым пришлось продать свой недостроенный летний домик в дачном товариществе московских дальнобойщиков на 1001 километре. Супруги Рыковы обошли все рынки и магазины района, и с каждого постоянного клиента собрали штрафов на год вперед с просьбой войти в ситуацию. Всю эту сумму они потратили на взятку кому надо, тоже с просьбой войти в ситуацию, и получили возможность три дня поработать инспекторами дорожного движения. Работали супруги на шоссе без сна, еды и перерывов, умудрились оштрафовать даже Удальцова и Лешу Пичулю, правда чисто символически, и в итоге собрали вдвое больше, чем нужно, но заработали нервное истощение. Лишь баба Юля, как выяснилось, поступила умнее всех: просто взяла в банке ссуду под залог квартиры. Это всех сильно расстроило — фактически баба Юля отделалась дешевле всех и без риска.
— Ай, нехорошо поступила! — хмуро цокал языком Гамлет. — Нам ничего не сказала!
— Умная нашлась! — возмущенно кричала Акулина. — Нас по миру пустила, а сама умная, да?
— А я-то чего? — возмущенно отмахивалась баба Юля.
— Когда мы вместе, одной семьей, — выговаривал злой и трезвый Удальцов, — друг за друга как братья кровные, тогда все нам и удавалось. А ежели щас начали каждый за себя как скоты поганые жадные, то пиши пропало.
— За… такое… почки… отбивают… — истощенно шептали супруги Рыковы.
— Тихо, тихо! — громко проорал отец Дионисий, в миру Леша Пичуля. — Вы лучше скажите, где наши студенты, Митя и Артур?
Все недоуменно замолчали.
— Я щас схожу за ними. — Дальнобойщик Удальцов угрожающе поднялся и вышел.
— Только без экстремизма! — погрозил вслед пальцем отец Дионисий.
Вскоре Удальцов вернулся, хмуро толкая впереди себя Митю и Артура. Те были слегка удивлены, но держались с достоинством.
— Объясняйтесь, — пробасил Удальцов, выпуская студентов в центр собрания.
— Его зовут Абрам Ильич, ему девяносто два года и он давно живет в Израиле, — сообщил Митя. — Мы туда высылаем квартплату.
— Деньги принесли? — прямо спросил Удальцов.
— Ты мужик, возьми себя в руки, — не выдержал Артур. — Что за тон? Мы что, нанялись ваши проблемы решать? Мы здесь всего лишь угол снимали.
— Уже нашли другую квартиру, — вставил Митя.
— Да я вас, пидарасов… — Удальцов угрожающе поднял руки, но отец Дионисий остановил его.
— А они пидарасы? — Баба Юля, высунув язык, с любопытством оглядела Митю, а затем Артура.
— Ясное дело, если вместе живут! — прогудел Удальцов.
— Гамлет с овчаркой живет, — фыркнул Митя.
— Что ты сказал, повтори? — насторожился Гамлет и зашевелил бровями.
— Тихо, тихо, тихо!!!
– закричал отец Дионисий. — Что за бардак, прости Господи? Мы здесь для этого собрались что ли? Митя, Артур, у вас есть его номер? Вы ему сообщили?
— Звонили сегодня… — кивнул Артур. — Глухо.
— Не дозвонились?
— Почему, дозвонились. Но только Абрам Ильич из ума выжил. В маразме полном и ничего не соображает.
— А что он сказал-то?
— Сказал, что пойдет посоветуется с калькулятором, и чтобы мы перезвонили через пять минут.
— И чего вы?
— Перезвонили.
— А он?
— Ответил, что этих денег у него нет, а если он возьмет их под десять процентов годовых, то это начнет окупаться только через тринадцать лет сдавания квартиры студентам, причем если за это время ничего в мире не изменится. Но в тревоге за мир он тринадцать лет не протянет, а поэтому хрен с ней, с квартирой.
— То есть как это — хрен? — возмутилась Акулина. — Пусть тогда срочно нам подарит!
— Мы так и сказали.
— А он?
— Ответил, что идея срочно подарить квартиру студентам после идиотского звонка среди ночи смешит даже калькулятор.
— Вот как… И на этом повесил трубку?
— В общем, да. Еще сказал, что шутка глупая для первого апреля.
— А что, сегодня действительно первое апреля? — заволновалась Акулина.
— Век воли не видать! — уверенно подтвердил Федюня, просунув голову в дверь.
— А ну… я кому… велел внизу… на шухере… выпорю… по почкам… — истощенно прошипел Рыков-старший, и Федюня мигом исчез.
— Подвел ты нас, Абрам Ильич… — задумчиво вздохнул отец Дионисий. — Деньги-то надо сдать сегодня, а если чьей-то доли не будет, отключат дом. Надо заплатить за старика.
— Вот ведь иуда грешная! — выразил общую мысль Удальцов.
Все хором зашумели, но как-то ни о чем и без толку.
— Пусть студенты платят! Они тут живут, им и платить! — кричал Удальцов.
Митя и Артур переглянулись.
— Счастливо оставаться, — кивнул Артур. — Мы что, больные что ли, за чужую квартиру выкуп платить?