Декабрист
Шрифт:
Эти двое были в полку ротными.
— А что вторая дивизия?
Поднялся красивый штабс-капитан с романтическим смугловатым лицом, мундир которого украшали аксельбанты штаба Гвардии:
— В третьей бригаде Измайловский и Павловский полки, командиры заменены Николаем с получением им дивизии, новые полковники, Симанский и Арбузов, лично ему преданы, — доложил он.
— Вам, Муравьев, как квартирмейстеру дивизии, виднее, — заметил неугомонный Шипов (поднявшийся был Никита Муравьев, сын сенатора).
Муравьев продолжил:
— По моему мнению, Павловский полк,
— Измайловским полком когда-то лично командовал сам Николай, и солдаты могут охотно ему поддаться, — опять заметил Шипов. — Всю бывшую николаевскую бригаду не следует рассматривать в активе.
— Ерунда! — размахивая руками, вскочил смуглолицый капитан в темно-зеленом мундире Нижегородского драгунского — единственного регулярного кавалерийского полка на Кавказе. Его голову перебинтовывал черный платок — это был знаменитый бретер и кваказец капитан Якубович. — Они меня знают! Я выступлю перед ними и поведу их именем генерал-губернатора Милорадовича!
— Отлично, согласны! — раздались голоса, не желавшие выслушивать его очередную патетическую речь. Успокоенный поддержкой, Якубович сел.
— Четвертая бригада? — продолжился опрос.
Теперь подал голос Оболенский, так и оставшийся стоять за неимением сиденья:
— Егерский, свой старый полк возглавит лично Карл Иванович.
Опершийся на спинку стула Ростовцев сильно вздрогнул, но никто не обратил на это внимания.
— Финляндцы? Полковник Моллер берет на себя финляндцев? — нетерпеливо спросил стоявший доселе молча Трубецкой.
Поднялся светловолосый поручик с русыми бакенбардами и ответил с небольшим немецким акцентом:
— Ротный барон Розен. Александр Федорович со своим вторым батальоном будет дежурным по караулам Зимнего и по первому отделению — у Адмиралтейства. В кордегардии дворца будет находиться одна из его рот, но сам он, по его словам, сможет содействовать нам лишь, когда наши силы подойдут к Зимнему. Он в нашем успехе не уверен. Но я говорил со своим командиром, полковником первого батальона Тулубьевым, и ручаюсь, что батальон будет поднят.
— Благодарю, — Трубецкой кивнул и прошелся вдоль стола, как бы переняв председательство у Рылеева. Как военный теоретик, полковник был среди присутствующих наивысшим авторитетом.
— …Значит, ставку делаем на действия в городе, — заметил он. — Здесь конница не так страшна, а о том, чтобы у неприятельских пушек не оказалось зарядов, должны позаботиться наши артиллеристы и моряки…
— За своих — ручаюсь! — вскочил молодой штабс-капитан в гвардейском конно-артиллерийском мундире.
— Хорошо сказано, господин Пущин!
— Итак, господа, обобщим. Как я понимаю, точно нам можно рассчитывать на шесть полков и два отдельных батальона, то есть шесть целых полков и экипаж, и один полк под вопросом. Тогда у нас более десяти тысяч солдат. Что же, этого может хватить. Вопрос в том, сколько войск будет у противника и сможем ли мы действовать так, чтобы опередить
Глава 25
Диспозиция
— Итак, господа, теперь я предложу план, составленный штабною крысой в моем лице. — Трубецкой шутовски наклонил голову.
— Прежде всего, можно ли твердо рассчитывать на обещание Михаила Андреевича возглавить войско? — обернулся он к Якубовичу, известному приятелю генерала Милорадовича.
— Так точно, он выедет к войскам, когда они будут находиться в сборе.
— Кроме того, опальный предшественник генерала Потапова, генерал Меншиков, согласен возглавить мобилизованные поселенные войска. И наместник Финляндии генерал Закревский также поддержит нас своим войском в случае успеха, — быстро сказал Рылеев.
Трубецкой едко усмехнулся:
— Как же-с… О политической храбрости Арсения Андреевича Закревского все наслышаны…
Затем он продолжил:
— До вступления генерала Милорадовича в командование войском, я предлагаю создать временный штаб. На себя возложу обязанности начальника штаба. Вы согласны?
Единодушное «да» прозвучало в ответ.
— Тогда я назначаю помощников — полковник Булатов как военный начальник…
Эти слова были встречены одобрительными возгласами: полковник Булатов был известен своей храбростью еще с 1812 года, когда под градом вражеской картечи брал со своей ротой вражеские батареи, все время впереди своих людей, увлекая их за собой.
— …Капитан Якубович как представитель генерал-губернатора. — Недавние подвиги Якубовича на Кавказе также были на слуху.
…поручик Оболенский — как представитель командира Гвардейской пехоты.
Предлагаемая диспозиция такова:
— во-первых, полковник Булатов, как бывший гренадерский офицер, поднимает лейб-гренадерский полк и берет Петропавловку. Его заместитель — Панов. Комендант крепости Сукин не сможет оказать серьезного сопротивления, если не будет заранее оповещен. Однако если одного полка для плотного занятия крепости будет мало, к нему присоединяется с Васильевского острова Финляндский полк или хотя бы та его часть, что поднимет барон Розен. Это необходимо совершить в первую очередь;
— во-вторых, капитан Якубович, коль он гарантирует успех, возглавит Измайловский полк и идет брать Зимний дворец. При этом следует категорически ограничиться плотной внешней блокадой дворца и ни в коем случае не пытаться брать его штурмом, чтобы не пострадало царское семейство. Надеюсь, рота финляндцев под началом Моллера окажет вам посильную помощь;
— в-третьих, Гвардейский экипаж под командой братьев Бестужевых должен занять позицию, господствующую над Исаакиевской площадью: новый собор. Он берет под контроль Сенат. Сенат — верховный орган в отсутствие государя, он должен освятить наши действия. Сенаторы должны призвать законного государя-наследника немедленно явиться в Санкт-Петербург и взять власть, ему предназначенную. Этим я прошу заняться господ Рылеева, Муравьева и Пущина, как вхожих в эти круги. Вам окажет содействие в переговорах с сенаторами обер-прокурор Краснокутский;