Делион. По следам древней печати
Шрифт:
– Да, мой плащ, оружие и доспехи сейчас находятся в покоях этого здания, на втором этаже, – ответил Галарий. – Твоего дядю я не видел уже давно, с тех самых пор, как он отправился на Морской Восток. Но я получил от него письмо.
– Письмо, – с жадным видом спросил Флавиан.
– Он писал, что отправил печать тебе в Утворт, – ответил страж. – Он попросил меня сопроводить тебя до Оплота – место базирования нашего ордена, древний остров, раскинувшийся в озерах Северноводья.
Эта информация буквально поразила северянина до глубины души. Скорее, ему стало радостно от того, что
– Когда я добрался до Утворта, он уже был уничтожен Тьмой, – продолжил говорить рыжебородый и в тот самый момент трактирщик принес с кухни пищу.
– Вот вам, месиры, мясо, по моему собственному рецепту, – хозяин заведения поставил на стол две деревянных тарелки с большими, жирными и сочными кусками мясо, вместе с подливой. – Прошу подождите мужички, сейчас я вам из погреба ячменное принесу.
Я Флавиана потекли слюни, перед ним лежал большой шмат мяса, источавший по-хорошему дикий и невероятно аппетитный аромат. Все его проблемы, казалось бы, отошли на второй и третий план, теперь ему предстояло закрывать свою пирамиду потребности с самой ее верхушки. Еда. Ночлег и крепкий сон. Остальные проблемы могут и подождать.
– Они не нашли при тебе печати, – это был скорее не вопрос, а констатация факта, на что Флавиан лишь покорно кивнул.
Пальцы мальчишки опустились на сочный кусок мяса, тактильные ощущения передавало самое настоящее блаженство. Юноша был зверски голоден, до того питавшись несколько седмиц одними лишь хлебными корочками, поэтому и аппетит он нагулял просто чудовищный.
– Не нашли, – подтвердил Флавиан, почувствовав своими пальцами каким горячим было мясо. Они нашли у меня только ложную печать.
Галарий кивнул головой, казалось, что еда ему не приносит столько удовольствия, как для Флавиана.
– Понимаю, – ответил рыжебородый. – Ты отдал ее второму, тому, кто с тобой бежал из Утворта.
– Аргию, – произнес Флавиан, несмотря на то, что он обжигался, он не переставал отщипывать куски мяса, друг за другом, разделывая этот шмат. – Ему удалось сбежать в Рэвенфилд.
– Хорошо, – кивнул головой Галарий. – Набирайся сил, я пойду за своими вещами, наёмник, который предложил услуги отряд разбойников, должен был их оставить на втором этаже.
Флавиан последовал совету того человека, кто его спас и начал потреблять мясо, в предвкушении холодного пива, которое обещал трактирщик. Мясо было очень сытным и через чур жирным, но хозяин заведения словно бы прочитал мысли мальчишки, я вышел из кухни с двумя большими дубовыми кружками.
– Несу, ячменное, месиры, – произнес мужичок, но его глаза почему-то округлились, он был чему-то очень удивлен.
– А где же ваш друг, храни его нимфиды? – поинтересовался трактирщик у мальчишки, поедавшего мяса. – Хочу вам предложить постель на ночь.
Флавиан тут же взял в руку тяжелую и полную пива кружку и сделал несколько глотков холодного ячменного напитка. Лестница, которая вела на второй этаж халупы тут же скрипнула, под тяжелой ногой Галария и страж застыл на одном месте.
– Юнец, поставь кружку на место, – грозным могучим голосом пробасил страж. – И не вздумай есть мясо.
Флавиан
– Трактирщик, скажи, а как называется твое заведение?
Хозяин заведения застыл на одном месте, в одном положении, сжимая в одной из своих рук, подол своего грязного халата.
«Тут что-то не так», – догадался юнец и тут же отодвинул кружку с пивом поодаль от себя. «Кажется Галарий говорил, что связной его ждет в Сладких топях.»
– Спящий грифон, конечно же, – улыбнулся трактирщик, но быстро сообразив что к чему, тут же побежал в сторону кухни.
В два прыжка его опередил Галарий и набросился на старого мужика, но хитрый и юркий трактирщик увернулся от него.
– Выплюни мясо! – крикнул страж. – Это наш связной!
Флавиан не мог поверить в то, что сказал ему Галарий. Вся та бойня, а точнее избиение, что происходило на кухне, прошла мимо него, пастух боролся с тошнотой, но в конце концов его вырвало.
«О боги, я ел человечину», – от этого Флавиана начало мутить еще больше, он не мог сдерживаться и начал заливать рвотой весь обеденный стол.
Шум бойни доносился до него с кухни, крики боли и крики о помощи со стороны трактирщика едва доносились до ушей пастушка. Шматы непереваренного человеческого мяса, крольчатина и пареная репа выходили из пастуха безостановочно. Следовало прекратить думать о том, что он съел зажаренную часть тела человека, однако рвотный рефлекс не стихал, и он попросту чуть не задохнулся, от фонтана блевотины. Кухня начала гореть ярким огнем и языки пламени начали облизывать деревянные стены и стойки.
Дым начал быстро заполнять всё помещение, рвота мальчика тут же прекратилась, и он начал задыхаться от едкого дыма. Галарий, вернулся спустя некоторое время, неся в одной руке плащ, а в другой доспехи и тут же начал облачаться в них.
– Уходи, быстро! – приказал ему страж, но Флавиан совершенно обессилев упал в обморок.
Спустя какое-то время он почувствовал, как чья-то могучая рука начала трясти его за плечо.
– Пойдем, быстро!
Вдруг, несмотря на все зарево, гуляющее по заведению, Флавиана сковал приступ страха и по его телу побежали мурашки. Дул затхлый могильный воздух, а покосившаяся дверь, начала судорожно биться и издавать скрипучие звуки.
– Уходим, это Тень!
Флавиан лишь краем глаза успел увидеть, что через окна врывается какая-то расплывчатая темная материя и пастуху показалось, что она была живой и умело мыслить, двигалось согласно каким-то материальным законом и в ней чувствовалось биение… Темного сердца. Казалось, что Галарий прочитал его мысли и ответил на его вопрос.
– Это Тьма от Тени, – прокричал Галарий. – Одно касание, и ты мертв.
Это воодушевило Флавиана бежать еще быстрее и даже обогнать Галария. Воин намеревался отыскать в трактире черный ход, который непременно здесь был. Одна деревянная горящая балка сверху упала прямо перед носом Флавиана, его обдало жаром, и он отступился назад. Флавиан не стал оглядываться, почувствовав, что могильный холод, источаемый Тенью и его приспешниками совсем близко, но лезть напролом через огонь тоже было равно самоубийству.
Конец ознакомительного фрагмента.