Шрифт:
Глава 1
Нозернхолл – независимое государство к северу Фикийской Империи, управляемое конклавом магов. Северяне – простодушные скотоводы и землевладельцы, народ маленький, но храбрый силой и духом. Интересный факт, но Империя никогда не претендовала на земли Нозернхолла.
(с) Путеводитель по Делиону
– Грифон!
На голубом бескрайнем небосклоне, где ярко сияло весеннее светило, плыло величественное облако, которое очертаниями напоминало это опасное чудовище. В одной части облака угадывались черты острого клюва грифона, а другая же была похожа на мощные крылья
Но это было не единственное плавучее судно на небосводе. Много облаков самых разных форм бороздили бескрайние небесные просторы, и двое юношей, лежащие на траве, угадывали в каждом из них что-то земное. Светило зашло за одно из таких облаков, пытаясь спрятать весенние лучи в недрах воздушного корабля.
– Смотри! Там голова дракона! – крикнул другой парень, показывая указательным пальцем на облако, подозрительно напоминающее драконий лик.
Пастухи Флавиан и Аргий часто играли в эту игру, пытаясь скрасить своё времяпровождение. Чаще всего в облаках угадывались формы мифологических существ или героев Второй Эпохи. Юношеская фантазия воссоздавала на небесах удивительные красочные картины, которые предлагала созерцать мать-природа. Услышанные от матушек, соседей или заезжавших в Утворт по праздникам менестрелей и бардов, существа и легенды всплывали в богатом воображении юношей.
– А вон то, остроконечное, похоже на нос корабля Мефиада – Аргий вспомнил знаменитый фикийский миф о мореплавателях, показывая своему другу на облако.
Красочные крутые холмы, которые местные жители издревле называли Пятихолмием, располагались к югу от Утворта и были накрыты одеялом из свежей травы. Весна не так давно заняла место промерзлой зимы, и теперь старательно накрывала своим цветочным покровом землю Нозернхолла.
Отаре деревенских овец приглянулось Пятихолмие своей сочной растительностью, богатой душистой люцерной и клевером. И вот уже третий год подряд, с тех пор как Флавиан и Аргий стали подрабатывать пастухами, выпас идет на этих холмах. Живописное место было пригодно, как для созерцания красот природы, так и для выпаса домашних животных. Лес был далеко, и волки редко появлялись в этих пределах, разве только, когда они были слишком голодными. Но на памяти Флавиана такое случалось один раз – волки загрызли одного соседского пса. Эта зима была не столь суровой, но наступившая весна невольно грозилась выгнать из лесов опасных голодных хищников на поиски пищи. Ветер стал неотъемлемым спутником и любимым другом молодых пастухов – он обдувал их лица и ласково развевал их выгоревшие на светиле волосы, похожие на копну сена.
– Вон, Аргий, гляди, – привлек внимание своего друга Флавиан. – То облако так похоже на пегаса!
Флавиану в этом году уже стукнуло двадцать оборотов, и он был ровесником своего приятеля Аргия. Обветренное загорелое лицо молодого пастуха весной было обсыпано веснушками, и каждый сезон выпаса овец его русые сальные волосы выгорали и становились светлыми. В отличие от своего полного и широкоплечего друга, Флавиан был чересчур худощав, и с трудом этого юношу можно было назвать привлекательным.
На нём были надеты заштопанные шерстяные штаны с подкладкой, сандалии из кожи бобра и мятая серая льняная рубаха. Его одежду покрывали многочисленные заплатки с ровными и аккуратными стежками – дело рук его матушки.
Он сжимал в своей руке подаренную дядей флейту. Флавиан привык её брать всегда с собой, отправляясь на Пятихолмие, где можно было сполна насладиться потоком музыки, исходящим из этого замечательного подарка, под аккомпанемент ласкового ветра.
– Не очень-то и похоже, – в этот раз Аргий
Аргий был с Флавианом одногодками, но с самого детства у него были проблемы со здоровьем. Аргий мучился от лишнего веса и с трудом бегал наперегонки с Флавианом, постоянно проигрывая своему другу. Его пухлые щеки постоянно были румяного оттенка и резко контрастировали с зелеными глазами Аргия. Несмотря на то, что юношу можно было назвать полным, тучным он не был. Ножки у него были тонкими, словно две тростинки, на которые взгромоздилась тяжеловесная лягушка.
– Может быть, сыграешь? – Аргий улыбнулся и кивнул головой на музыкальный инструмент.
Флавиан оторвал свой взгляд от небосклона. Больше всего в жизни ему нравились две вещи. Нет, три. А может быть, и четыре. Пять? В любом случае, он очень любил созерцать все, что было создано Двенадцатью богами: природу, животных, небо, особенно ночное. Ночью он тайком удалялся из Утворта под гам и лай собак, взбирался на одно из самых высоких деревьев и удобно устроившись, вглядывался в бесконечный ночной купол, под созданную на флейте мелодию.
Второй любимой вещью Флавиана была музыка. Он тяготел каждый раз, когда забывал дома флейту, пусть это и было редко, но без нее он ощущал себя одиноким. Все остальное он любил чуть меньше. Например, дядя привил ему интерес к истории и мифологии, научил его читать. Каждый раз, когда дядя Клепий приезжал в Утворт, он дарил своему племяннику книжки, которые Флавиан любил перечитывать раз в месяц, если не чаще.
Некоторые книги он знал практически наизусть. Мальчик всегда любил истории про разных имперских героев, таких как Дарс, сын Фонарщика, Гудрий Драконоборец, а особенно он любил мореплавателей Мефиада и Витерия Однопалого. В то время, когда девчонки у печей заслушивались рассказами о беззаветной любви амазонки Руады к вампиру Гасколу или о тяжкой смерти русалки Вивицы от руки собственного избранника, юный пастух слушал пылкие и бойкие речи бардов о первой войне с Тьмой, о великих завоеваниях Риалия Кровь Грифона и других полководцев.
А вот что еще любил Флавиан – так это пиво! Настоящее, холодное, настоявшееся на крепком хмеле и солоде. В свободное время он любил с Аргием забрести в подлесок с небольшим бочонком крепкого пива и провести там всю ночь, обсуждая тот или иной миф или героя.
– Ну и чего тебе сыграть? – улыбнулся юноша в ответ, взяв в руки флейту. – Что-нибудь веселое? Или что-нибудь грустное?
– Давай веселое, что-нибудь, – ответил Аргий. – Ныне же праздник.
Красные, опухшие и обветренные губы Флавиана прикоснулись к флейте, а пальцы, наложенные на музыкальный инструмент, начали свой безудержный танец. По всему Пятихолмию разлилась веселая музыка. Казалось, что даже овцы начали блеять в такт игре молодого пастуха. Юноша поддался музыке, закрыв глаза. Он начал сочинять ее на ходу, от чего она казалась еще более живой и настоящей. Юный пастух любил сочинять музыку именно таким образом, чтобы она сама изливалась из его души.
Утворт располагался практически на самом юге королевства Нозернхолл – самого северного независимого королевства людей, которое граничило с Империей. Нозернхолл был небольшой страной для людей с большим сердцем, в отличие от Империи, которая раскинулась от северных ледовитых пустошей Съердии до пустынь Морского Востока. Нозернхолл не был богат, скорее наоборот, люди жили здесь преимущественно в деревнях, а большие города можно было пересчитать по пальцам однорукого цверга. Флавиан и Аргий жили в одном из таких поселений, на окраине этого королевства, и являлись самыми обычными пастухами, которым было суждено попасть на страницы самой необычной истории Делиона. Сейчас они лежали и наслаждались свежим теплым ветром под музыку, которую творила эта «волшебная» флейта, даже не задумываясь о том, что им предстоит пережить.