Дело Белки
Шрифт:
Я огляделся и увидел, что он по-прежнему частично в небе. Видимо, один из драконов все-таки сумел дотянуться до нас своей могучей когтистой лапой. В результате передняя половина ковра с прижавшимся к ней Барсом Мурзоевичем все еще вытворяла всевозможные авиационно-акробатические трюки, а вторая оказалась в распоряжении Серого, который превратил ее в некое подобие скейтборда на воздушной подушке. Как следует оторваться от земли он не мог, зато у него получалось над ней скользить, причем с весьма приличной скоростью. Таким образом, оба Цин-луна нашли себе по персональной подвижной мишени, медленно, но верно уводящей их от изумрудного облака.
Впрочем, об облаке можно было забыть, поскольку драконы разлетелись в разные стороны, и созданная ими дымовая завеса так же быстро рассеялась. Вместо нее над поляной повисло невероятно прекрасное изумрудное солнце, и, если мне
«Ну же! Велес! Где вас черти носят?!» – чуть не стонал я про себя, понимая, что наступил, пожалуй, самый удачный момент для экспроприации камней. Шеф нашелся, но оказался слишком занят – отбивал у третьего дракона ковер Премудрой. Вот только изумрудам наши проблемы с их могучей стражей были по барабану. Лишившись поддержки Цин-лунов, груда камней неумолимо опускалась вниз. По какой-то волшебной причине двигалась она довольно медленно, но у меня не было ни малейшей уверенности, что в какой-то момент закон всемирного тяготения не пересилит окутавшее камни колдовство. И когда это произойдет, на землю рухнет несравнимо больший заряд, чем тот, который моими трудами угодил в сортир Соловья в Лысогорке. Я бросился к месту предполагаемого падения камней. Каким образом мне удастся их остановить, было еще неясно, но просто стоять и смотреть на надвигающуюся катастрофу я тоже не мог. «Требуется найти что-то мягкое!» – осенила меня гениальная мысль, вероятнее всего навеянная моим трясущимся от быстрого бега животом. Однако ни батута, ни надувного матраса, ни, на худой конец, куска поролона в чистом поле почему-то не оказалось. Зато под ноги мне подвернулся какой-то упругий предмет, споткнувшись о который я кубарем полетел на землю.
– Чтоб тебя! – выдал я первые, пока еще безобидные слова, которым предстояло стать легкой прелюдией к серии выстроившихся в моем мозгу ругательств, но им так и не случилось вырваться наружу. Слишком уж поразил меня вид того, обо что я споткнулся. Это был небольшой рыжевато-серый меховой шарик, из которого плюмажем торчал роскошный пушистый хвост. «Не может быть! Как? Откуда?!» – спрашивал я себя, поднимая из травы подрагивающее тельце зашибленного мной зверька. Ответов на эти вопросы мне, естественно, никто не дал, но теперь с ними можно было и подождать. Главным являлось то, что у меня на руках по непонятной прихоти судьбы оказался предмет всех наших злоключений и поисков – несчастная, измученная, потрепанная, но все же живая, неповторимая, волшебная Белка.
– Тише, тише, милая. Я друг! Защитник! – пытался успокоить я мелко вибрирующее от пережитого страха существо. – Все хорошо. Все позади. Слышишь?
Белка не отвечала. Блуждала из стороны в сторону мутным взглядом и тряслась. Видимо, понимала, что насчет «все позади» я сильно погорячился. Вскоре это же пришлось осознать и мне.
– Лев, беги! – долетел до меня откуда-то сзади голос волка.
Оглянувшись, я увидел приближающегося ко мне на куске ковра зверя и почти доставшего его дракона.
– Да когда же это кончится! – в отчаянии завопил я и припустил по полю.
Белка, свернувшаяся у меня на руках, не способствовала ни быстрому бегу, ни возможности достать из-за спины болтающееся там оружие. Пришлось на ходу запихивать зверька под майку и уже после этого пытаться привести в боевую готовность перепавший мне автомат. Путаясь в его ремне и в собственных, не привыкших к длительному бегу ногах, я кое-как перетащил «калашникова» на живот и даже снял его с предохранителя, и как раз в этот момент получил мощнейший удар в спину. На мое счастье, по мне прошлась не когтистая лапа, а всего лишь гибкий драконий хвост, который хоть и свернул за Серым, но не удержался от того, чтобы врезать еще одному подвернувшемуся противнику. Я снова упал в траву, постаравшись сделать все возможное, чтобы приземлиться на бок, а не на грудь и живот, где сейчас была спрятана драгоценная Белка. Однако зверек явно не оценил мою заботу и предпринял попытку вырваться наружу.
– Не сейчас, милая! Там опасно! – снова пришлось успокаивать мне обезумевшее от ужаса существо. Из-за этого я так и не смог выстрелить вслед дракону, который стремительно удалялся по полю, надеясь настигнуть неуловимого завхоза Общества. Впрочем, утихомирить Белку у меня тоже не получилось. Она хрипела, царапалась и нарезала бешеные круги по всему моему телу, пытаясь найти способ выбраться из-под пленившей ее майки. Лишь через секунду я понял причину охватившего ее ажиотажа. Прямо над нами завис огромный шар, представляющий собой тонкую золотую сеть, битком набитую волшебными изумрудами.
Глава тридцать пятая
Оказавшись вблизи земли, драгоценное солнце светило уже не так ярко. Теперь его сияние не резало глаза, как раньше, зато оно словно овеществилось и превратилось в текучий ленивый поток энергетической патоки, которая наполняла силой и светом все, что к ней прикасалось. Это было восхитительное зрелище, однако что-то типа паранойи подсказывало мне, что передо мной вовсе не безобидная красота какого-нибудь светового шоу. Изумрудный шар, прессом опускающийся мне на голову, таил в себе мощь до времени задремавшего вулкана, и я почему-то был твердо уверен, что ему ни в коем случае нельзя позволить коснуться земли. Мысленно простившись с жизнью и всем тем, что было мне в ней дорого, я сжал волю в кулак и, зажмурившись, шагнул в поток волшебного света. Ничего страшного не произошло. Напротив, Белка, до тех пор непрерывно ерзавшая под моей майкой, почему-то сразу же угомонилась. У меня же возникло ощущение, будто на мою голову опустили крупную тяжелую ладонь, не слишком твердую, не слишком мягкую, которая просто изучает, что именно оказалось на пути у ее хозяина. Так было вначале. А потом ладонь начала давить.
Как-то в одном из супермаркетов я попал на коммерческую презентацию соковыжималки для цитрусовых. Купить ее не купил – жаба задавила, но запомнил. Классная была штуковина. Вся такая никелированная, блестящая, с конусом, на который кладутся половинки апельсинов, и рычагом, чтобы их давить. Девушка, проводившая презентацию, предлагала всем самим попробовать, насколько это легко и просто – мол, каждый, даже ребенок, может получить целый стакан свежевыжатого сока всего за тридцать секунд и не почувствовать при этом абсолютно никакого напряжения. Что ж, ребенок напряжения, возможно, и не почувствовал бы, а вот про апельсины этого не скажешь. Одно нажатие, и от красивых спелых плодов оставались только драные выпотрошенные шкурки. Что-то в этом духе ожидало и меня, когда я сдуру решил подставиться под стремящийся к земле клад. Конуса подо мной, к счастью, не было. Зато сверху обжимало так, что никакому рычагу и не снилось. Я уперся руками в шар, ногами в землю и застыл, гадая, что произойдет раньше: треснет моя спина, или меня сначала по щиколотку, а потом и по колено вомнет в грунт. Судя по странному ощущению в ногах, второй вариант был не так уж невероятен. Я почувствовал, что мои голени и икры что-то царапает, и решил, что это – следствие постепенного погружения в землю. Однако, глянув вниз, понял, что речи о погребении заживо пока не идет. Просто на мне копошится уже как минимум десяток белок. Более того, их количество постоянно прибывает.
– Это к тебе? – спросил я притаившуюся под моей одеждой самочку. – Прости! Оргий на себе устраивать не позволю.
Белка промолчала, зато откуда-то сверху раздался голос Василисы:
– Круто, Лев! Ты у нас прямо Атлант. Погоди. Сейчас помогу!
Царевна подогнала свой аппарат под сетку с изумрудами, после чего нам совместными усилиями удалось ее туда закатить. Ковер сразу же провалился на полметра вниз.
– Дерьмо! – выругалась Прекрасная, спрыгнув на землю. – Придется бежать рядом.
От экипажа Василисы осталась треть. От ковра – две трети. Тем не менее остаточный баланс все равно был не в нашу пользу. Но Премудрую это не смутило. Она схватилась за плотную ткань самолета и резво потащила его за собой.
– Подождите, – обратился я к царевне, пытаясь сделать одновременно сразу множество дел: отдышаться, стряхнуть со своих ног белок и главное – сообщить Прекрасной о своей чудесной находке, но ей, как обычно, было не до меня.
И тем не менее с идеей идти пешком Василиса явно чего-то недодумала. Стоило Цин-лунам просечь, что доверенное их попечению сокровище куда-то погрузили и собираются умыкнуть, как они побросали все ложные цели и рванулись разбираться со мной и Прекрасной. Первым до нас добрался ящер, которому довелось гоняться за Барсом Мурзоевичем. Не знаю, могут ли драконы потеть, но этот отчего-то блестел и вообще выглядел взмыленным. Кстати, я только сейчас смог оценить истинную величину Цин-луна. До близкой встречи с ним я считал, что кобра Куберы имеет огромные размеры, но теперь понял, что рядом с драконом она показалась бы не крупнее дождевого червя. Красота зверюги также поражала воображение. Возможно, яркостью он и уступал беличьим изумрудам, но зато орнамент, покрывавший его чешую, был подлинным шедевром. Я даже начал понимать Дмитрия, который не захотел стрелять в такое удивительное существо. Мне тоже казалось немыслимым попытаться вспороть эту шкуру очередью из вскинутого «калашникова».