Дело иллюзорной удачи

Гарднер Эрл Стенли

– Вот поэтому я и говорю, Пол, что, когда имеешь дело с шантажистом, все средства хороши.

– Ты имеешь в виду что-нибудь конкретное? – полюбопытствовал Дрейк.

Мейсон кивнул:

– Ты можешь достать фотографии Гидеона?

– Конечно. Они есть в полицейских досье.

– А художника можешь найти?

– Художника? – удивился детектив.

– Полицейского художника, – пояснил Мейсон. – Мне нужна парочка хороших, вполне похожих портретов Гидеона, выполненных так, словно они составлялись с чьих-то слов. Ты же знаешь,

как это делается. Попроси полицейского художника выполнить портрет Гидеона с фотографии, и так, чтобы на нем безошибочно угадывался Гидеон, то есть был на него очень похож.

– А что потом? – заинтересовался Дрейк.

– Потом я дам ему возможность уйти от преследователей – как от грубой, так и от тонкой слежки, так что он будет предоставлен сам себе.

– А как ты собираешься это сделать?

– Я дам ему деньги. Да, да, я собираюсь дать ему деньги!

– Как только ты дашь ему деньги, начнется одностороннее движение, – предупредил Дрейк. – Это все равно что бросать их в крысиную нору.

Мейсон помотал головой и улыбнулся:

– Как только Гидеон оторвется от слежки, он автоматически лишится всех алиби, которые у него только могут быть.

– А потом?

– А потом я внезапно покажу ему этот рисунок и скажу, что он выполнен полицейским художником с описания очевидца какого-нибудь налета, убийства или другого преступления, о котором он сможет прочесть в газетах.

– Он же поймет, что ты фабрикуешь против него обвинение, – засомневался Дрейк.

– Может быть, и поймет, только поделать ни черта не сможет, – усмехнулся Мейсон. – Слабое место мошенника, который привлекался к суду, заключается в том, что, как только он начинает отрицать свое участие в преступлении, ему тотчас же вспоминают его предыдущую судимость, что подвергает сомнению все его показания.

– Но, – возразил Дрейк, – если он обратится в полицию, то выяснит, что рисунок сфабрикован, что в полицейских картотеках такого рисунка нет…

– Думаешь, шантажист, бывший мошенник, с таким трудом оторвавшийся от слежки, пойдет в полицию и станет просить их проверить картотеки?

Дрейк немного помолчал, потом рассмеялся:

– Ладно. Ты победил.

– Еще не победил, – возразил Мейсон, – но собираюсь прижать этого мягкого, вкрадчивого Гидеона к ногтю. Я предупредил его, что с шантажистами поступаю безжалостно.

– Все равно ты не имеешь права обвинить человека в преступлении, которого он не совершал, – не сдавался Дрейк.

– А я и не собираюсь это делать, – успокоил его Мейсон. – Я лишь хочу заставить его думать, будто фабрикую против него обвинение в преступлении, за которое он или попадет в газовую камеру, или проведет остаток жизни за решеткой. Есть только один способ разговора с шантажистом – это оборонительная позиция.

– О’кей, – согласился детектив. – Как далеко мы должны зайти с этой слежкой?

– Пусть твои люди не спускают с него глаз, – попросил Мейсон. – Достань фотографию, найди художника,

и пусть он сделает мне портреты Гидеона наподобие тех, что делаются в полиции.

– Ладно, сделаем, – пообещал Дрейк.

Глава 8

Когда на следующее утро, около девяти часов, Мейсон вошел в свой кабинет, Делла Стрит тотчас спросила:

– Как вчера прошла встреча с мистером Баррингтоном? Он расспрашивал вас обо мне?

– Нет, – улыбнулся Мейсон. – Я опередил его и стал расспрашивать о нем самом. А рассказав свою историю, он был уже не в состоянии задавать вопросы.

– Только что звонил Пол Дрейк и сказал, что сделал портрет, который вы просили. Чей это портрет?

– Посмотрим и увидим, узнаешь ли ты его. Позвони Полу и попроси его прийти.

Несколько минут спустя Пол Дрейк постучал в дверь, и Делла Стрит открыла ему.

– Достал? – спросил Мейсон.

– Достал, – ответил детектив, протягивал адвокату рисунок и несколько фотографий.

Мейсон посмотрел на рисунок, улыбнулся и передал его Делле Стрит:

– Кто это, Делла?

– Господи, да это же тот человек, Гидеон!

– Чертовское сходство, Пол, и выглядит так, словно выполнен полицейским художником.

– Так и есть, – подтвердил Дрейк. – У меня есть друг, который выполняет эту работу для полиции, и я дал ему фотографию Гидеона. Он набросал для меня портрет на старом листке, которым пользовались некоторое время назад. Вы же понимаете, с этим человеком очень трудно блефовать. Интеллект у него выше среднего, а отсидев срок в федеральной тюрьме, он, безусловно, приобрел такие знания в области криминального мира, что даст фору любому.

– Ты имеешь в виду меня? – усмехнулся Мейсон.

– Я этого не говорил. Но не думай, что с этим человеком тебе будет легко, Перри.

– А я и не думаю.

Зазвонил телефон, и Делла, сняв трубку, произнесла:

– Да, Герти… Кто звонит? – На ее лице отразилась досада. – Что ж, скажи ему… Минутку. – Закрыв рукой трубку, она обратилась к Мейсону: – Это тот человек, Гидеон. Сказать Герти, чтобы она дала ему от ворот поворот, что мы не хотим с ним даже разговаривать, или…

– Ни в коем случае, Делла, – остановил ее шеф, – попроси Герти соединить меня с ним, а сама послушай. – Затем он поднял трубку телефона у себя на столе и сказал: – Алло, Мейсон слушает.

– Это Гидеон, – отозвался голос на другом конце провода. – Как поживаете, мистер Мейсон?

– Хорошо, спасибо.

– Так вот, я решил ненадолго заскочить к вам.

– Мне нечего вам сообщить.

– Я догадывался, что вы не захотите встретиться со мной лично. Меня даже удивляет, что вы взяли трубку. Но я все же решил зайти и посидеть полчаса в вашей приемной, а потом уйти. Видите ли, грубая слежка по-прежнему работает, и мне хочется, чтобы ребята отработали свои деньги.

– Безусловно, – согласился Мейсон.