Дело, которому служишь
Шрифт:
– Ваш?
– спросил Полбин, хотя сразу узнал связной самолет своего полка.
– Нет, не наш...
Увидев Полбина, Пресняк лихо развернул самолет "на пятке", подрулил к самым деревьям, выскочил из кабины и доложил, коснувшись шлема перчаткой:
– Прибыл, товарищ майор! Не выключать? Он повел плечом в сторону У-2, винт которого вертелся на малых оборотах. Удивленный взгляд Пресняка остановился на "Петлякове":
– А эти гости еще здесь? Чего они ждут?
– Ясно, чего, - ответил Полбин.
– Не видал У-2 по своему курсу?
Техники "Петлякова",
– Какой он у вас?
– обратился к ним Пресняк.
– Лимузин типа эс-пе?
– Он самый, - обрадовался Чубуков и, потирая руки, снизу вверх посмотрел на Свиридочкина, как бы говоря: "Кончились наши заботы".
– Нечего радоваться, - Пресняк сбил шлем на затылок.
– Видел я ваш лимузин. Сидит на бугре, прямо на пахоте, минут двадцать лету отсюда. Должно быть, "Мессер" загнал и теперь взлететь не могут.
– Он повернул раскрасневшееся лицо к Полбину: - Там "Мессеры" шныряют - жуть...
Свиридочкин с выразительным немым укором посмотрел сверху вниз на Чубукова. Совсем близко, за лесом, раздался отчетливый лязгающий выстрел из противотанковой пушки. Чубуков вздрогнул и присел на коротких ногах.
– Пробуют, - сказал Пресняк, повернувшись в сторону выстрела, и лицо его сразу стало розово-лиловым. Солнце еще не село, но за деревьями его не было видно.
Мимо быстрым шагом прошел лейтенант-артиллерист, которого уже видел Полбин.
– Почему не сматываетесь, летчики?
– запальчиво спросил он.
– Или хотите под пулями хвосты поднимать?
И пошел дальше, крича кому-то: "Ты мне так приготовь, чтоб я за каждым снарядом не бегал!.."
– Моторы прогревали?
– обратился Полбин к техникам.
– Да, - ответил Свиридочкин.
– Тогда за дело. Маскировку долой. Ну, живо!
Пресняк вскочил на крыло У-2, выключил мотор и, мигом вернувшись, тоже стал разбрасывать еловые ветки, бормоча что-то насчет бесполезной гибели елочек, которые могли бы понадобиться к Новому году. Потом ему пришла в голову мысль: если снимается маскировка, значит самолет должен улететь. Экипажа нет. Значит, лететь должен кто-то из техников. Но почему в таком случае они раньше не улетели, дождались, пока фронт вплотную подошел?..
– Постой, - растерянно спросил он Чубукова.
– Что вы сидели бестолку? Кто из вас двоих летчик-то?
– А никто, - в свою очередь растерялся тот.
– Я полечу, - резко сказал Полбин. Разбрасывая маскировочные ветки, он напрягал память, стараясь восстановить все детали давнего разговора с Рузаевым в кабине "Петлякова". Он вспоминал, какую скорость нужно держать на взлете, когда убирать шасси, на какой скорости садиться. Посадка заботила его больше всего: уже темнело, а приземляться на самолете, за штурвал которого сел первый раз в жизни, нелегко и днем. Правда, в крыле "Петлякова" есть посадочная фара, кабина хорошо оборудована приборами для ночных полетов... "В воздухе разберусь, - решил Полбин.
– Надо только взять кого-то из техников на случай справок. Кажется, этот длинный потолковее".
Но тут пришла мысль, что утлый У-2 Пресняка
– Вы летите со мной, - сказал Полбин маленькому технику.
– А вы, товарищ Свиридочкин, поможете лейтенанту Пресняку запустить У-2 и пойдете с ним. Только бреющим!
Пресняк хотел сказать командиру, что от летчиков он слыхал, будто "Петляков" очень сложен в пилотировании и переходить на него сразу, без вывозных тренировочных полетов, - риск громадный. Но приказание "только бреющим" относилось к нему, Пресняку, и он приложил руку к шлему: "Слушаю, товарищ майор!"
Полбин уже скрылся в люке самолета. Чубуков неуверенно подошел к стремянке. Он понял, что майор раньше не летал на "Петлякове", и это внушало ему тревогу: "самолет строгий, разбиться на нем - дело нехитрое".
За деревьями опять два раза выстрелила пушка. Эхо разнеслось по лесу, дробясь и перекатываясь. Чубуков с растерянным лицом взобрался по стремянке и нырнул в люк.
Через две минуты Полбин открыл боковую шторку кабины и, высунув голову, крикнул Пресняку с улыбкой:
– Будешь мне лидировать или парой пойдем? Хорошее дело - парой! Скорость "Петлякова" наверняка втрое больше... Шутка не рассмешила Пресняка, он с тревогой посматривал на Полбина. Тот опять весело сказал:
– Ты смотри, чтоб у тебя пассажир в воздухе не переломился! Сажай его на пол, а не на сиденье... А вы, Свиридочкин, не обижайтесь, вам завидовать надо - небось, в любой самолет без стремянки забираетесь...
Спокойствие и уверенность, звучавшие в этих шутках, передались Пресняку. "Значит, уже разобрался там в аппаратуре, - подумал он.
– Ну и человек, на лету все хватает!"
Где-то под капотами моторов "Петлякова" послышался тонкий свист, он все нарастал... Раздался легкий взрыв. Один мотор, вычихнув клубок голубого дыма, ровно заработал. Затем нехотя качнулись лопасти другого винта, и он тоже завертелся с бешеной скоростью. Желтая листва сорвалась с земли, закружилась и облепила ворох еловых ветвей, медленно перекатывавшихся под напором воздушного вихря.
Самолет вырулил на взлетную полосу. Пресняк вслушивался в работу моторов. Вот они взревели... Полная мощность. "Петляков" тронулся с места и побежал. Все быстрее, быстрее. Поднял хвост в линию полета.
Момента отрыва Пресняк так и не уловил. На земле уже темнело. Самолет на секунду слился с пестрым фоном леса, а потом четко вырисовался над соснами в вечернем небе. Было видно, как он деловито поджимал под себя колеса шасси.
Пресняк сорвал с головы шлем, взмахнул им и закричал "ура".
– Ты что, лейтенант?
– удивился Свиридочкин.
– Не видел, как летают?
– Видать-то видал. Побольше других, может. Но такого, чтоб человек на незнакомую машину сел без вывозных, да еще так красиво поднял, видать не приходилось...