Дело Кристофера
Шрифт:
— У меня никого не разводилось…
— Эй, Джо, очнись, если ты и дальше будешь прикидываться, что не понимаешь, о чем речь, разводиться придется тебе! С Брюсом.
В этот момент дверь кафедры открывается, и на пороге Шон. Со всех сторон подлянки. Сбрасываю звонок так поспешно, будто меня застали на месте преступления.
— Профееееессор, — излишне радостно приветствую его я. Переигрываю, но что поделать, мой взгляд точно примагничивается к волнистым прядям волос Шона. Они почти касаются сзади воротника рубашки. Это еще раз доказывает то, что у меня неприятности. С трудом сглатываю ком в горле.
— На столе аспирин, окна зашторены, вчера здесь… слышали Керри… Похмелье, Джоанна? — спрашивает он с понимающей усмешкой.
— Я нормально веду занятия, тебе не на что…
— А я и не жалуюсь. Я ностальгирую, — хмыкает он.
— В смысле? — как-то пискляво спрашиваю я.
— По Риму. Ты помнишь Рим?
— Помню.
— О, это навряд ли, — выгибает он одну бровь.
— Что было в Риме? — На этот раз мой голос хрипит.
— О нет, Конелл, эти воспоминания я оставлю для личного пользования. — Разумеется, у меня шок, и я уже открываю рот, чтобы задать следующий вопрос, но он протягивает мне флэшку. — Твое задание.
— Бабочки? — мысли о Риме тут же вылетают из моей глупой головы.
— Они самые, — кивает Шон. — У тебя две недели.
И только когда дверь за ним закрывается, я понимаю, что не только не спросила о Риме, но и стояла и пялилась на него как идиотка, нервно вертя в руках телефон.
Два дня мы с Брюсом почти не разговаривали. Точнее лично я чувствовала свою вину и пыталась разобраться в произошедшем, но меня и слушать не стали. Вот как-то так. И потому на лабораторных параллельщиков я сижу с кислым видом. А они… они ничего не делают. Вообще. Как же меня бесит их группа! Сижу за столом и за неимением других вариантов изучаю коды, которые передал мне Шон, а параллельно разрабатываю планы особо изощренной мести для некоторых наглых детишек!
Где-то минут за пятнадцать до окончания пары в аудиторию входит Картер и ставит передо мной стаканчик кофе. Я на автомате сохраняю код и кошусь на презент. Это взятка такая что ли?
— Как дела с кодом? — спрашивает Шон.
— Прекрасно.
— Тогда прервись.
Попалась, блонди!
— Не настолько прекрасно, — морщусь я и утыкаюсь взглядом в экран ноутбука, демонстрируя полное нежелание общаться с собственным руководством. Однако Шон есть Шон, терпеть самоуправство он не намерен. И крышка с грохотом захлопывается, чуть мне пальцы не прищемив! Я так резко убираю руки, что больно ударяюсь спиной о спинку стула.
— Пара закончена. Все свободны, — раздраженно говорю я студентам, которые после появления ректора стали просто шелковыми. А пока они собираются, я вскакиваю и гневно шиплю на Картера: — Если ты мне сломал ноутбук — купишь новый!
— Вместо этой рухляди? Да с удовольствием, — фыркает он, раздраженно посматривая на мой ненаглядный девайс. — Кофе, — пододвигает он ко мне стаканчик. — Точно такой, как ты любишь.
— Ну и зачем ты принес мне кофе? Рассчитываешь на теплый дружеский прием? — спрашиваю я.
— На горячий и совсем не дружеский. Дружить с тобой в мои планы не входит, — буднично сообщает мне Шон. В попытке скрыть смущение, придумать достойный ответ, да и просто чтобы он не сболтнул еще что-нибудь, беру кофе и делаю глоток. Он действительно именно такой, как я люблю. Но, разумеется, я не могу не повредничать.
— Сахара мало.
— Какая жалость, — выгибает он бровь, демонстрируя вполне себе обоснованный скептицизм.
— Зачем ты пришел? — спрашиваю я, только за последним из студентов закрывается дверь.
— Решил проверить, как идут дела у нового сотрудника.
— И как они идут?
— Судя по всему, не очень, раз ты каждый день задерживаешься допоздна.
Я сглатываю ком в горле. Намекает Шон вовсе не на работу. Он следит, пытается доказать мою неправоту. Но даже если так, даже если Брюс — ошибка, спать с Картером снова я не собираюсь!
— Работы много, не хочу облажаться на первом же проекте, чтобы потом меня всю жизнь носом в это тыкала какая-нибудь Пани.
— Поверь, Пани до тебя никакого дела. У нее муж-наркоман и больной ребенок.
— Ты можешь хотя бы о своих друзьях не говорить гадости? — морщусь я.
— Это всего лишь правда. И у меня с ней проблем не имеется. В отличие от тебя.
— У меня вообще нет проблем, жизнь чудесна, — раздраженно говорю я и всплескиваю руками.
— Только вот выбираешь ты законченных неудачников. Ну и как тебе с этим Брюсом? Спокойно? Как с Киану? Сколько их тебе таких нужно, чтобы окончательно убедиться в том, что комфортная зона в постели вредна?
— Если ты пришел меня поунижать, лучше уходи, — машу я рукой в сторону выхода.
— Конелл, ты, кажется, подзабыла, кто здесь главный. Может, раньше я и подыгрывал, теперь-то у меня точно нет причин щадить твое эго.
— Ладно, уйду сама.
Я обхожу стол, чтобы смотать провода от ноутбука, но Шон хватает мое запястье и заламывает руку за спину, прижимая меня к себе всем телом. Его губы так близко, всего в нескольких сантиметрах, и я вдыхаю его выдохи, а он мои. Это даже интимнее поцелуя. Заставляю себя отвернуться, и тогда он носом зарывается в мои волосы и продолжает жадно впитывать мой запах. Я не знаю куда смотреть, веки сами собой закрываются, но этого нельзя допустить, только самоконтроль у меня и остался. Я чувствую, как Картер скользит носом по моей шее вниз, а вслед за этим прикосновением по телу распространяются предательские мурашки. Нужно это прекратить и срочно.
— Ты в курсе, что это сексуальное домогательство? — Мой голос так сипл, что едва слышен.
— А ты в курсе, что здесь не Штаты? Больше скажу, ты там больше никогда не окажешься. Здесь, в Сиднее, отношение к подобным инцидентам куда лояльнее. Да и вообще профессиональная этика не так строга. Удобно, тебе не кажется?
— Отпусти меня, — шиплю я.
— А то что? Натравишь на меня тот мешок с дерьмом? Мне он не страшен.
— Это ты зря. Просто он не такой испорченный, как ты!