Дело нервного сообщника

Гарднер Эрл Стенли

– Вернитесь, пожалуйста, на свидетельское место, – попросил Гамильтон Бергер. – Что произошло дальше?

– Она села в мою машину. Тяжело дышала, казалась взволнованной и выбитой из колеи. Я спросил ее, куда ехать. Она не сразу смогла ответить. Потом сказала, чтобы я отвез ее к вокзалу.

– И вы отвезли ее туда?

– Да, сэр.

– Во сколько это было?

– В мою машину она села примерно без четверти пять.

– В какое время вы подъехали к вокзалу?

– Думаю, было пять с минутами.

– Третьего

июня?

– Да, сэр.

– Защита может приступить к перекрестному допросу, – сказал Гамильтон Бергер.

Мейсон приветливо улыбнулся.

– Когда вы в следующий раз видели обвиняемую, мистер Кидди?

– Я не знаю.

– Вы не знаете? – театрально изумился Мейсон.

– Нет, сэр. Я знаю, что видел ее на следующий день на опознании в полицейском управлении, и, возможно, я видел ее еще раз вечером того же дня, но в последнем я не уверен. Понимаете, когда перевозишь столько пассажиров… да и не всегда оборачиваешься, чтобы рассмотреть, кто у тебя там сидит…

– Не обосновывайте свои действия, – сказал Мейсон. – Просто отвечайте на вопросы.

– Ваша честь, – встрял Гамильтон Бергер, – я поддерживаю свидетеля. Он имеет полное право объяснять свои ответы. Я настаиваю на том, чтобы свидетелю дали завершить объяснение.

– Я думаю, будет лучше, если вы вернетесь к этому, когда возобновится прямой допрос, – решил судья Сидгвик. – У вас будет возможность всесторонне осветить ситуацию во время допроса со стороны обвинения.

– Прекрасно, – заявил Гамильтон Бергер, пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре.

– Итак, – сказал Мейсон, – когда вы свидетельствовали на предварительном слушании, вы были совершенно уверены, что не видели обвиняемую в интервале между тем, как посадили ее в свою машину третьего июня, и до того, как вам ее предъявили на опознании в полицейском управлении на следующий день. Верно?

– Да, сэр.

– У меня все, – сказал Мейсон.

– Вы ошибались во время предварительного слушания? – задал вопрос Гамильтон Бергер.

– Я был сбит с толку.

– Вы ошибались?

– Да, сэр.

– Это все.

– Минутку, – сказал Мейсон. – Вы сказали, что ошибались, мистер Кидди?

– Да, сэр.

– То есть, находясь под присягой, вы утверждали то, чего на самом деле не было?

– Ваша честь! – воскликнул прокурор Бергер. – Я протестую против такого ведения перекрестного опроса. Это попытка запугать свидетеля.

– Я не запугиваю свидетеля, – ответил Мейсон. – Я просто спрашиваю, утверждал ли он, находясь под присягой, то, чего не было.

– Это было непреднамеренной ошибкой, – заявил Гамильтон Бергер.

– Теперь вы пытаетесь делать утверждения, касающиеся физического состояния данного свидетеля? – изобразил удивление Мейсон.

– Я излагаю суду факты.

– А я хочу, чтобы факты сообщал суду свидетель, – отрезал

Мейсон.

– Протест отклонен, – заявил судья Сидгвик.

– Итак, вы под присягой утверждали нечто, чего не было? – обратился адвокат к Кидди.

– Сэр, я ошибался. Я был сбит с толку.

– А сейчас вы не сбиты с толку?

– Нет, сэр.

– Когда же вы поняли, что ошибались?

– Окружной прокурор отыскал даму, которая остановила мое такси вечером того же дня. Он показал мне ее и сказал, что это лучшая подруга…

– Говорите только о том, что знаете сами, а не о том, что вам передали третьи лица, – перебил прокурор Бергер.

– Нет-нет, продолжайте! – воскликнул Мейсон. – Что еще сказал вам Гамильтон Бергер?

Судья Сидгвик усмехнулся.

– Ваша честь, это недопустимо, – запротестовал Бергер. – Это свидетельство, основанное на слухах. То, что я говорил или мог сказать свидетелю, ни в коей мере не подлежит обсуждению.

– Он делится с нами своими соображениями, ваша честь, – доверительно сообщил судье Мейсон.

Его интонация резко контрастировала с повышенным тоном прокурора.

– Продолжайте, – сказал судья Сидгвик, снова усмехнувшись, – отвечайте на вопрос.

– Вы говорили, – Мейсон обратился к свидетелю, – что прокурор Бергер сказал вам… Что он сказал?

– Что детективы проследили за всеми близкими и друзьями обвиняемой, чтобы найти персону, которая была в такси вместе с ней. Он указал на свидетельницу, которая выступала передо мной, и сказал, что это была она. Я узнал ее.

Мейсон понимающе улыбнулся.

– Окружной прокурор показал вам ее?

– Да, сэр.

– Где он это сделал?

– В своем офисе.

– Она вас видела?

– Нет, сэр. Я был в другой комнате. Это была комната с односторонним зеркалом. То есть с ее стороны это было зеркало, а с моей – окно.

– Окружной прокурор привел вас в эту комнату?

– Да, сэр.

– А затем привел миссис Марвел в смежную комнату?

– Да, сэр.

– Окружной прокурор вернулся к вам, указал на миссис Марвел и сказал, что это она и есть?

– Да, сэр.

– И после этого вы поняли, что на предварительном слушании дали неверные показания?

– Да, сэр.

– И под присягой утверждали что-то, чего на самом деле не было?

– Да, сэр.

– На предварительном слушании, перед тем как вы смогли воспользоваться мудрыми советами окружного прокурора, вы утверждали, что, высадив обвиняемую у вокзала, вы больше не видели ее до следующего дня на опознании. Так?

– Да, сэр.

– Прекрасно, – дружелюбно сказал Мейсон, – вас можно только поздравить – окружной прокурор проявил к вам такое внимание, столько с вами возился! Но если бы не усилия господина окружного прокурора, то вы сейчас утверждали бы то же самое, что и на предварительном следствии, не так ли?