Дело о чудовище с четвертого этажа
Шрифт:
Егор попытался вспомнить мультфильм, но дальше фразы «Привези-ка мне, батюшка…» дело не пошло. Видимо, на его лице отразилось сомнение. Василиса бросилась защищать коллегу по цеху:
– А ты чего ждал? Раз из сказки, так должна выглядеть, как модель Плейбоя в кокошнике? У неё трое детей, а муж их бросил. И алиментов ни рубля не заплатил. Она пашет на двух работах!
– Да я ничего, я вообще на другую тему… – поспешил отмазаться Одинцов. Он не знал, чему удивляться больше. Тому, что фольклор оживал на глазах. Или тому, что милую добрую Алёнушку бросило Чудовище, и теперь ей приходилось тянуть лямку матери-одиночки. – А есть тут ещё кто-нибудь
– Вон Тугарин Змей. Не туда смотришь, правей. Не последний фольк в общине, держит половину деревообработки в области. Больше вроде никого.
Одинцов покосился на лысого гладковыбритого мужика в приличном костюме. Тугарин Змей пялился в экран смартфона, ковыряя вилкой надъеденный чизкейк. Ничто в его облике не выдавало разбойной сути, за исключением уха, пробитого золотым кольцом.
– А почему вроде? Ты не всех фольков в городе знаешь?
– Только старожилов. Мы не единственная община в стране. Кто-то уезжает, кто-то приезжает. Появляются новички, это непрерывный процесс. Сейчас поменьше, а во времена Советского Союза, когда республики активно поднимали национальную литературу, фольки рождались сотнями. Если в городе появится неизвестный мне фольк в обличии человека, я об этом не узнаю, пока он не подойдёт и не представится.
– А убитая семья была как-то связана с общиной? Может, взрослые познакомились с фольком, не догадываясь об этом?
– Про знакомство ничего сказать не могу. А связь имелась. Но не прямая, а косвенная.
– Это как?
– Девушка! Подойдите, пожалуйста! – Сидевший за соседним столом владелец Лексуса двумя пальцами подманил официантку. Из-под манжеты высунулся белый ремешок смарт-часов. – Мне куриную грудку со спаржей. Нет, погодите, а спаржа у вас свежая или замороженная?
– Спаржи никакой нет, закончилась.
– Майя Георгиевна Пилипчук, бабушка из убитой семьи, когда-то возглавляла кафедру устного народного творчества и славистики в томском ВУЗе. Считалась прекрасным специалистом, защитила докторскую диссертацию по психологической инициации женщины в волшебной сказке. Но про общину ничего не знала. С чего думаешь начать? – Василиса облокотилась на скатерть и подалась вперёд, словно боясь упустить важную деталь зарождавшегося плана.
Егор задумался, водя пальцем по гранёной поверхности стакана. С мысли сбивал Светкин ухажёр, взявшийся допрашивать Алёнушку о составе салата. С каждой секундой выражение его лица становилось всё более разочарованным и утомлённым, словно у преподавателя, к которому на пересдачу пришёл бестолковый студент. И опять ничего не выучил.
«Ну и зануда…» – подумал Егор. Но бывшая девушка его мнения не разделяла. Она не сводила с кавалера восхищённого взгляда и кивала, присоединяясь к недовольству мелкими креветками. А когда подошла её очередь, попросила капучино на соевом молоке из-за плохой реакции организма на лактозу, хотя всю жизнь пачками уплетала пломбир. Наверное, тренировалась перед отъездом в столицу, откуда прибыл холёный красавец. «Не твоё дело» – сам себя осадил Одинцов.
– Поступим следующим образом. Я справлялся, на сегодня криминалисты закончили работу на Молодёжной. Завтра вернутся проверить отпечатки, нингидрин с аминокислотами медленно реагируют, за ночь проявятся новые. Но прямо сейчас там никого нет. С дверью я разберусь. Надо будет очень аккуратно, не оставляя следов осмотреть квартиру на предмет… нетипичных улик. Сможешь определить, что за колдовство там творилось?
Вместо ответа Василиса вытаращила глаза и прошипела:
– Храбрый Баран!
– Что? – опешил Егор, приняв «барана» на свой счёт. Но потом сообразил, что девушка смотрела не на него, а куда-то за спину. Оглянувшись через плечо, он разглядел в прорехах среди зелени грузовую газель с распахнутыми дверцами. На дне кузова действительно лежал баран. Все четыре копыта стягивала верёвка, в широко расставленных глазах застыла мука. Над беспомощным животным возвышались ящики с бутылками, какие-то коробки, башни из поддонов, заполненных помидорами и огурцами.
– Зачем тебе… – заговорил Егор, но Василисы уже не было на месте. Она неслась к пузатому мужику, стоявшему возле машины с пачкой документов в руках. Рядом прикуривал красномордый водитель в потёртой кожаной куртке, только что вылезший из кабины.
– Твою дивизию, – тихо выругался Одинцов.
Глава 3. Бараньи бега
22 августа 2012 г. Среда, вечер, двадцать минут шестого.
К тому моменту, как участковый протиснулся между столиков, слетел с веранды и обогнул ресторан, возле газели разгорелся нешуточный спор. Посетители, забыв про еду, хихикали и снимали разборки на смартфоны.
– Слюшай, дэвушка, вот чеки, вот накладная. Чего тэбе надо, а? Зачэм кричишь?
– Какие чеки, баран краденый! – Василиса отпихнула сунутые под нос бумажки. – Я его узнала, он не ваш!
– Ме-е-е-е-е!
– Ну что за глюпасти нэсёшь? Купленный, как есть говорю! Я своих поставщиков знаю, дэсять лет вмэсте работаем!
– За базаром следи. Больно гнилой, отвечать придётся. – В разговор вмешался набычившийся водитель. Бросил недокуренный бычок, попёр на разгневанную девушку, оттесняя её за автомобиль.
– А ну отошёл! – Егор подоспел вовремя, когда к Василисе уже тянулась лапища с расплывшейся синей наколкой. – Что здесь происходит?
– Товарищ сержант! – Низкорослый толстяк с впечатляющим носом и густой щетиной на подбородке сцепил ладони в умоляющем жесте. – Сумасшедшая какая-то! Мнэ корпоратив обслужить надо, а она прыцепилась как банный лист! Говорыт, барана узнала! Как ты его узнала, а? В лицо, что ли? По родынке над губой?
– Ме-е-е-е-е!
– Вы – Вано Хуцишвили? – предположил Егор, изучая забитый продуктами кузов. Предмет спора приподнял лобастую голову, засучил связанными ногами, колотясь о ящики и коробки. Желтоватая шерсть свалялась и побурела от грязи. Выпученные глаза таращились на участкового. На секунду Егору показалось, что среди отчаянного блеяния промелькнуло: «Ме-е-ерзавцы!». Хотя скорее это шалила фантазия, подстёгнутая событиями последних часов.
Одинцов перевёл на Василису вопросительный взгляд. Та еле заметно кивнула, подтверждая догадку.
– Я Вано, да. В жизни ни рубля нэ украл! Я – честный человек! И мой дэд быль честный человек, и отец быль честный человек. Хоть у кого спроси, всэ знают Вано. Лючший шашлык в городе дэлаю!
Услышав про шашлык, баран завертелся с утроенной силой, пытаясь избавиться от пут. Плотное бочкообразное тело елозило по полу, размазывая пыль. Раскачивались ящики, дребезжали бутылки. Одно копытце сумело-таки растянуть узел, ослабив верёвку. Егор взял накладные и принялся их листать, лихорадочно обдумывая следующий шаг. Что делать? Попробовать надавить с помощью заявления про газовые баллоны? Или припугнуть санитарной инспекцией? Он, конечно, не специалист. Но вряд ли свежие овощи и живой скот дозволялось возить вот так, в одной машине.