Дело о королевском изумруде
Шрифт:
Миновав свой дом, Марк прошёл дальше и остановился у крыльца в три ступени, на верхней площадке которого стояли два стражника. Увидев подошедших, они поклонились, и один из них предупредительно открыл створку двери.
В небольшом холле было шумно, здесь, тревожно переговариваясь, стояли мужчины в белых блузах и чистых светлых фартуках. Некоторые подслеповато щурились, глядя по сторонам. Все они были расстроены и терпеливо ждали, когда их пригласят в угловую комнату, где один из сыщиков тайной полиции опрашивал свидетелей об этом прискорбном происшествии. Навстречу барону из дальних помещений появился Гаспар, и Марк с некоторым облегчением вздохнул, после чего кивнул ему и прошёл туда, куда указал ему великан.
—
Марк поднялся по ступеням широкой лестницы на второй этаж и вошёл в небольшую, мрачную комнату, где на старинной резной кровати под балдахином, с которого свисал пыльный полог, лежал старый мастер. Марк знал его, ему не раз приходилось обращаться к нему, когда он служил королю Арману, потому что тот именно ему поручал заказывать у Шаплена украшения и отделку оружия. А самому Марку нравилось обсуждать со стариком мельчайшие детали, рассматривая эскизы, которые тот рисовал угольным карандашом на желтоватых листах, и иногда внося поправки, которые тот с одобрением принимал, хваля юношу за хороший вкус и познания в запутанной науке орнаментального искусства. За прошедшие годы он не слишком изменился, разве что его густая шевелюра утратила последние рыжеватые островки, став совсем белой, да на лице добавилось морщин. Теперь, подойдя к кровати, возле которой стояли, скорбно склонив головы, три сына Шапленов, старший из которых уже и сам начал седеть, барон де Сегюр ощутил печаль от того, что не только двор королей Сен-Марко потерял замечательного ювелира, но и сам он утратил хорошего приятеля, который был добр к нему, и с которым ему было так легко и интересно.
Остановившись, он какое-то время стоял, с печалью глядя на спокойное лицо старика, но при этом ощущая всё большее беспокойство, а потом, не выдержав, повернулся к Филбертусу.
— Тебе не кажется странным, как он выглядит? — спросил он.
Тот мрачно кивнул и, приблизившись, склонился ниже и, оттянув верхнее веко покойного, осмотрел глаз. Марк тем временем с тревогой отмечал, что мертвец выглядит необычно. Он был слишком бледен, его запавшие веки потемнели, а губы приобрели синеватый оттенок.
— Думаешь, яд? — спросил он у мага, а тот нерешительно пожал плечами, и при этом было видно, что он тоже взволнован.
— Ясно, что он умер не от естественных причин, но мне незнакомы такие симптомы. Вернее, я кое-что слышал и совсем недавно, но… Мне нужно проверить, Марк.
— Проверь, — кивнул тот и, подняв глаза, взглянул на Эмиля Шаплена. — Что случилось? Почему вы, зная, что произошло ограбление, не оставили всё, как есть, а перенесли его сюда?
— Простите, ваша светлость, — пробормотал тот и вытер рукавом красные от слёз глаза. — Я ничего не знал об ограблении, просто спустился в погреб за вином и на нижних ступеньках увидел отца. Он лежал там, и в полумраке я подумал, что он просто оступился, и позвал на помощь. Мы перенесли его сюда и только после этого поняли, что он уже мёртв. А после я спустился в погреб и увидел, что тайник за бочками открыт. Его мог открыть только отец или кто-то из нас троих, — он указал на братьев. — Кроме нас никто не знал о нём. Другие сейфы расположены наверху, там хранятся запасы золота и камни, а также готовые и находящиеся в работе изделия. Но самое ценное мы держим внизу.
— Что пропало?
— Только одна вещь, бесценный изумруд размером и формой напоминающий голубиное яйцо. Отец недавно заказал его в Гарце и собирался сделать новую корону к восемнадцатилетию
— В сейфе ещё что-то было?
— Диадема с рубинами, которую её величество заказал ко дню рождения вдовствующей королевы Элеоноры, и двенадцать крупных кабошонов из звёздчатых опалов, предназначенных для оформления шатра над ракой короля Армана. Всё это на месте.
— Сейф был взломан или открыт? — спросил Марк.
— В том-то и дело, что он был открыт, и сделать это мог только отец! — воскликнул средний брат. — Мы с Рожером всё утро работали в мастерской, а Эмиль ходил к графине Блуа, чтоб обсудить с ней эскиз нового колье взамен недавно украденного.
— И в дом никто из посторонних не входил?
— Здесь работает двадцать человек, — напомнил Эмиль. — Чужака бы заметили.
— Когда вы в последний раз видели отца?
Они задумались.
— Вечером за ужином. Он ушёл спать сразу после этого, а мы задержались в гостиной, чтоб обсудить дела. Утром он всегда встаёт раньше всех, идёт на кухню, готовит себе завтрак, а, поев, отправляется к себе и работает до обеда. Без особой нужды его никто не беспокоит в это время.
— Утром светло и глаза ещё не устали, — пояснил младший брат. — После обеда он уже не мог работать, занимался другими делами, обучал молодых мастеров, рисовал эскизы, проверял изделия, которые в работе, и вносил поправки.
— Ладно, — проговорил Марк, — давайте спустимся вниз и осмотрим погреб.
Его проводил Эмиль Шаплен, который нёс в руках застеклённый фонарь со свечой. В погребе было темно, хоть в этот день здесь и стояли несколько таких же ламп, в тщетной попытке осветить мрачное сводчатое помещение, где в ряд стояли шесть бочек с вином. Вторая и третья из них были придвинуты к соседним, открывая узкий проход к стене, в которой находилась небольшая ниша, обычно закрытая тяжёлой металлической заслонкой, имитирующей камень кладки. Дверца сейфа тоже была толстой, но сделана искусно, устройство замка с тремя блестящими штырями было спрятано между бронзовыми пластинами, украшенными причудливым узором. Осмотрев дверцу, в которой чернели две замочных скважины разной формы и размера, Марк не заметил никаких следов взлома.
Эмиль Шаплен тем временем пояснил, что сейф был сделан замочных дел мастером Гроссо, который тоже был известен Марку, поскольку делал замки тайников, сейфов и сундуков для королевского дворца. Он был надёжен, и к тому же умер несколько лет назад, передав ученикам своё искусство, но унеся с собой в могилу секреты изготовленных им замков.
— Ключи хранились в разных местах, — продолжал Эмиль. — Один в тайнике в спальне отца, второй в сейфе в его кабинете. Мы нашли их у него в кармане. Я проверил сейф и убедился, что замок не взломан, всё, что должно было там храниться согласно ведомости, на месте.
— Выходит, он спустился в погреб, сам открыл сейф, затем, не закрыв его, направился обратно, упал на нижних ступенях и умер, а изумруд при этом исчез. Его точно не было при нём?
— Мы обыскали всё тщательно, — заверил барона Эмиль Шаплен. — Только убедившись в пропаже камня, а также заметив, что отец выглядит странно, решились отправить гонца во дворец.
Ещё раз внимательно осмотрев погреб, уделив особое внимание тайному рычагу, который приводил в движение механизм, раздвигавший в стороны вторую и третью бочки, а также открывавший фальшивый камень-заслонку сейфа, Марк снова поднялся наверх. Он вернулся в спальню Шаплена и осмотрел небольшой тайник за кроватью, где обычно хранился ключ от сейфа, а потом прошёл в мастерскую старика и тщательно обследовал всё там. Он не переставал думать об этом странном происшествии, и при этом у него было неприятное ощущение, что он упускает из виду что-то важное.