Дело о кукле-непоседе

Гарднер Эрл Стенли

Китти несколько секунд молчала, пытаясь осмыслить положение вещей, потом задумчиво сказала:

– Сдается мне, что Хэррод на самом деле знает, кто вы. Он хочет заставить вас подписать заявление от имени Ферн Дрисколл. Тогда вы окажетесь в его власти. Он сможет заставить вас сказать или сделать все, что он захочет. Он пытается раздуть крупный скандал… Как мне жалко бедную Ферн! Я не была с ней знакома, но знаю, что Форри с ума по ней сходил… Господи, какая вышла путаница! Этот гад Хэррод не зря почуял, что пахнет жареным. Вряд ли он заблуждается на ваш счет. Чем

больше я думаю об этом, тем яснее это понимаю. Он ведь сказал па, что Ферн была на втором месяце беременности. Должно быть, узнал об этом из протокола вскрытия.

– Ферн могла и рассказать это кому-нибудь.

– Может быть и так.

– Почему она уехала?

– Она, говорят, была девицей весьма решительной. Должно быть, очень любила Форри и уехала, чтобы не доставлять ему неприятностей. Если бы даже они поженились, ребенок родился бы слишком скоро… Форри не должен был ее отпускать!

– Могу открыть вам один секрет, – сказала Милдред. – В сумочке Ферн была пачка из сорока новеньких стодолларовых купюр. В общей сложности четыре тысячи долларов.

Китти посмотрела на нее с испугом:

– Где теперь эти деньги?

– У меня, – ответила Милдред.

– Господи! – воскликнула Китти. – Хэрродовская скандальная история становится все более занимательной. Бедная молоденькая секретарша обнаруживает, что беременна от сына богатого фабриканта, и пытается убедить его на себе жениться. Папа-фабрикант вышвыривает ее на все четыре стороны и дает в придачу четыре тысячи долларов. Не может такого быть, Милдред!

Та пожала плечами.

Китти обхватила голову ладонями.

– Ох, какая путаница. Хэррод что-нибудь выудил из вас, Милдред?

– Нет, – ответила та. – Я обратилась к Перри Мейсону, знаменитому адвокату. Если появится Хэррод, я должна сказать ему вот что…

Она прочитала Китти то, что было написано в ее блокноте.

Китти внезапно оживилась:

– Отлично! Вот он, выход из положения. Мы напустим Перри Мейсона на этого грязного шантажиста.

– Боюсь, Хэррод не пойдет к Мейсону, – сказала Милдред. – Если он действительно знает, что я не Ферн Дрисколл, то постарается заманить меня в ловушку и…

В этот момент зазвенел дверной звонок.

– А вот и он сам, – встав с кресла, сказала Милдред.

– Подождите минутку, – прошептала Китти.

Милдред обернулась.

– Если вы не против, я пойду ему открою, скажу, что Ферн Дрисколл – это я, спрошу, как он смеет рассказывать всем о моей беременности, и дам ему по роже. Не возражаете?

– А он не знает вас в лицо? – приглушенным голосом спросила Милдред.

Китти отрицательно покачала головой.

– Тогда не возражаю. Только, по-моему, это бессмысленно – он должен знать, что Ферн Дрисколл погибла. Кстати, он из тех людей, что не постесняются ударить женщину.

– Ну, это уж моя забота, – ответила Китти и вышла в прихожую.

Милдред услышала, как щелкнул замок, открылась дверь и Китти сказала:

– Вероятно, вы меня не знаете. Меня зовут…

– Ну как же, как же! – перебил ее голос Хэррода. – Вы мисс Кэтрин Бэйлор. Разрешите теперь представиться

мне. Мое имя Карл Хэррод.

В голосе Китти зазвучали нотки неуверенности:

– Почему… Откуда вы знаете, кто я? Мы с вами ни разу не встречались.

Хэррод самодовольно усмехнулся:

– Не забудьте, я не новичок в своем деле. Я мог бы в точности проследить весь ваш путь сюда от отеля «Виста дель Камино», где, как известно, останавливаются члены вашей семьи. Я был уверен, что кто-нибудь из вас появится здесь, чтобы уладить это дело.

– Ну что ж, мистер Хэррод, – перебила его Китти, – я тоже искала вас. Теперь позвольте мне кое-что вам сказать. Во-первых, если вы что-то хотите от той, что живет в этом номере, то я могу вам сообщить от ее имени, что вы должны связаться с Перри Мейсоном, ее адвокатом. В вечерние часы или в случае крайней необходимости звоните в Детективное агентство Дрейка. Во-вторых, у меня есть для вас персональное послание, простое и действенное, выражающее всю глубину моего к вам уважения.

Послышались звонкая затрещина, затем грубое ругательство, дверь сразу же захлопнулась, и щелкнул замок.

Китти вошла в комнату с раскрасневшимся лицом и блестящими глазами.

– Этот Хэррод! – фыркнула она. – Где тут можно вымыть руки?

Китти прошла в ванную. Когда она вернулась, Милдред сказала:

– Послушайте, Китти, мне хотелось бы по-прежнему именоваться Ферн Дрисколл. Я вовсе не жажду становиться снова Милдред Крэст. В конце концов, какая разница? Ферн ведь уже нет в живых. Хэррод, может быть, и подозревает, что дело нечисто, но, пока я живу под ее именем, он будет немного осторожнее. Одно дело возводить поклеп на погибшую девушку, которая не может защититься, и совсем другое – на человека, способного за себя постоять. Для вас так тоже будет лучше: когда выяснится, что никакого ребенка не будет, журнал не посмеет публиковать хэрродовские россказни. Как вы, не возражаете?

Китти немного подумала и спросила:

– Когда вы открыли ее сумочку, там было что-нибудь еще?

Милдред отрицательно покачала головой. Она вспомнила о найденных там письмах Форри, но инстинктивно почувствовала, что не имеет права говорить о них Китти. Неясно было только, что с ними делать. По закону она должна была сдать все вещи Ферн Дрисколл в полицию или другим представителям властей.

– Что ж, ладно, – внезапно сказала Китти. – Если хотите и дальше играть роль Ферн Дрисколл, я не возражаю. Опасаюсь только, что вам придется столкнуться с трудностями.

– Все равно их не избежать, – вздохнула Милдред. – Боюсь я этого Хэррода.

– Да он просто грязный шантажист.

– Поэтому-то я его и боюсь.

– Обещайте мне одну вещь, Милдред. Если вы будете говорить с кем-нибудь из членов моей семьи, не упоминайте о том, что я у вас была.

– Хорошо, – согласилась Милдред и задумчиво добавила: – Зря вы его ударили.

– Этого мерзавца?! – воскликнула Китти. – Я научу вас, как с ним бороться.

– А как?

– Подождите меня здесь, – сказала Китти. – Я вернусь через пятнадцать минут.