Дело о кукле-непоседе

Гарднер Эрл Стенли

Судья взглянул на растерянного, павшего духом прокурора, потом на Мейсона.

– Если все так и было, кто же тогда смертельно ранил Карла Хэррода?

– Сделать это мог лишь один человек, ваша честь, – уверенно сказал адвокат. – Когда я разговаривал с Хэрродом, он до смерти не хотел показываться доктору. Дело в том, что в этот момент на теле его не было никакой раны. Но я настоял на том, чтобы его осмотрел врач. Тогда он сделал единственно возможную вещь – попросил молодую женщину, с которой жил, слегка царапнуть его шпателем. Та решила не упускать случая – ведь Хэррод только что получил от Бэйлора десять тысяч наличными. Он обнажил грудь. Женщина взяла на кухне шпатель,

наклонилась над ним, ободряюще улыбнулась и вонзила шпатель прямо ему в сердце. Он умер почти мгновенно. Тогда она забрала деньги, вызвала полицию и рассказала о выдуманном ею предсмертном заявлении Хэррода. Если бы окружной прокурор, вместо того чтобы возмущаться моим участием в деле, допросил бы со всей строгостью эту женщину, истина могла бы обнаружиться и раньше.

Судья оглядел зал, затем вновь повернулся к адвокату:

– Откуда вы все это знаете, мистер Мейсон?

– Мне было известно, кто на самом деле купил шпатели в универмаге. Поэтому, когда я вспомнил, что в аэропорту мистер Бэйлор махал правой рукой, а при встрече со мной не мог ее поднять, я понял, что произошло.

Судья снова повернулся к залу:

– От суда не укрылось, что как только мистер Бэйлор признал, что был ранен шпателем, мисс Эллистон покинула зал. Суд предписывает окружному прокурору связаться с полицией и принять меры к задержанию этой женщины для допроса. Суд обращает также внимание следственных органов на недопустимость отступлений от обычной процедуры опознания, подобных имевшему место в данном случае. Перед свидетелем необходимо ставить в ряд несколько более или менее похожих людей и просить указать одного. Любые отступления от этой процедуры ведут к ложному опознанию и в конечном итоге к судебным ошибкам.

– Пожалуй, для полноты картины нам надо будет выслушать еще одного свидетеля, – сказал адвокат. – Я имею в виду Ферн Дрисколл.

– Кого? – переспросил судья и затем сердито воскликнул: – Вы что, шутите?

– Отнюдь нет, – заверил его Мейсон. – Совершенно серьезно прошу вызвать мисс Дрисколл. Она ждет в комнате для свидетелей. Если пристав соблаговолит сходить за ней…

– Тишина в зале! – вскричал судья. – Соблюдайте порядок! Я не потерплю больше этих криков. Если сейчас же не будет тихо, я прикажу очистить зал!

– Ну знаете, мистер Мейсон, – повернулся он к адвокату, – не ожидал от вас такого. Понимаю, конечно, вашу любовь к драматическим эффектам, но вызывать свидетеля, которого нет в живых, – это уж слишком!

– Да вот она, – сказал адвокат.

Высокая черноглазая девушка с каштановыми волосами медленно вышла вперед, подняла руку и приняла присягу. В зале воцарилась мертвая тишина.

– Ваше имя? – спросил судья.

– Ферн Дрисколл.

Судья долго вглядывался в невозмутимое лицо Мейсона, потом сказал ему:

– Задавайте вопросы.

– Расскажите нам, пожалуйста, что произошло после того, как вы оставили работу в фирме Бэйлора.

– Я ушла не по своей воле, меня вынудили это сделать. Поэтому я была очень расстроена. Решила уехать. Собрала вещи, села в машину и направилась на запад.

– Вы кого-то подобрали по дороге?

– Да, молодую женщину. Она говорила, что ей очень не повезло в жизни: она любила женатого мужчину, который обещал ради нее развестись с женой, но когда оказалось, что у них будет ребенок, он лишь посмеялся и вышвырнул ее вон. Она осталась одна – ни друзей, ни денег; видно было, что она отчаялась. Вела она себя как-то странно, пожалуй, была не совсем здорова психически…

– Продолжайте, – сказал адвокат.

– Улучив момент, она ударила меня чем-то тяжелым по голове, схватила мою сумочку, где было немного денег,

и выбросила меня из машины. Когда я пришла в себя, оказалось, что я лежу на обочине шоссе. Машина и вещи пропали. Я заявила в полицию, что меня ограбили, но они лишь записали мои показания и ничем мне не помогли. Я надеялась, что машина скоро найдется, мне не хотелось, чтобы эту женщину строго наказали, – она была в таком состоянии, что не могла отвечать за свои поступки. Время шло, но никто не обращал на меня никакого внимания, пока наконец утренняя газета не напечатала, что некая Ферн Дрисколл ограбила банк и что ее ищет ФБР. Они нашли меня за час. Кстати, я даже не подозревала, что меня считают погибшей и что эту девушку судят за то, что она взяла мою сумочку и жила под моим именем.

– Вы хотите сказать, что это не та девушка, которую вы тогда подобрали?

– Конечно, не та.

Мейсон повернулся к Гамильтону Бергеру:

– Можете задавать вопросы.

– Какие уж там вопросы, – отозвался огорошенный прокурор.

– Вы не хотите ничего добавить? – спросил его судья.

Бергер отрицательно покачал головой.

– Дело по обвинению Милдред Крэст в убийстве прекращено, – объявил судья Болтон. – Суд удаляется.

Ферн Дрисколл встала, сделала несколько шагов к выходу, затем остановилась. Она увидела пробиравшегося к ней высокого молодого человека.

– Форри! – тихо сказала девушка и улыбнулась.

Тот, не теряя времени, заключил ее в объятия.

– Дорогая! – повторял он. – Моя дорогая!..

По щекам его бежали слезы.

Фотографы торопились запечатлеть сей исторический момент, так что Мейсон и его клиентка смогли ускользнуть из зала незамеченными.

Глава 18

Когда чуть позже Мейсон и Делла вошли в свою контору, секретарша не могла скрыть своего изумления:

– Как же это, черт возьми, вы узнали, что она жива?

– Понимаете, когда факты говорят, что человек совершил поступок, который он по складу своего характера совершить не мог, значит, что-то здесь не так. Если бы письма Форри были у Хэррода, я мог бы допустить, что Бэйлор с ним сговорился. Но письма-то были у меня! Значит, Хэррода можно было не опасаться – без писем тот не смог бы опубликовать свою скандальную историю. И все-таки Бэйлор ходил перед ним на задних лапках. Почему?.. Далее, исходя из того, что нам известно о Ферн Дрисколл, все ее поведение, начиная с того, что она голосовала на дороге, совершенно не в ее духе. Не могла она назвать себя куклой-непоседой, не могла пытаться покончить с собой, не могла даже, если хотите, быть беременной. Когда я узнал, что в ее сумочке украденные из банка деньги и что ее автомобиль потерпел аварию, не так уж трудно было догадаться, что в машину к Милдред Крэст села совсем другая женщина. Поэтому я решил объявить по стране, что Ферн Дрисколл разыскивается по подозрению в ограблении банка. Только так я мог узнать о ее судьбе. Как видите, нам повезло. Агент Пола связался с ФБР и доставил ее сюда как раз к последнему акту нашей драмы. Как только я вызвал Бэйлора-старшего, весь клубок распутался сам собой.

– Но вы же не собирались его вызывать, правда?

– Знаете, лучше догадаться поздно, чем никогда. Моя основная ошибка в том, что я смотрел на вещи с точки зрения полиции, вместо того чтобы составить собственное мнение. Я же знал, что Милдред не могла ранить его тем шпателем, который мне продемонстрировали в суде. Поэтому, либо полиция перепутала шпатели, что маловероятно, либо Хэррода могла убить лишь Нелли Эллистон.

– Кстати, вы говорили с Милдред? Что с ней теперь будет?

Лицо адвоката посуровело.