Дело о перстне с сапфиром
Шрифт:
– Императрице удалось убедить Его Императорское Величество, что граф не справляется с их охраной. – Виктор шел вроде и неторопливо, но мне, чтобы успеть за ним, все равно приходилось почти не бежать.
– Готов указ об его отстранении от должности.
– Вот даже как! – Мы остановились на пересечении двух аллей.
Особняк остался сзади и справа. ттуда доносилась задорная музыка, в ритме которой легко узнавалась мазурка.
– Граф Ланской разговаривал с моей матерью, - сдвинулся Виктор ближе к кустарнику.
– Она передала разговор отцу, ну а тот….
– Что – тот? – поторопила я Виктора, когда он замолчал, затягивая паузу.
– Отцу граф не нравится, от одного упоминания его имени становится безумным, вoт и в этот раз кричал так, что вдвоем с Натальей успокаивaли. Его, да матушку. Наивная она, верит всем. Сейчас мы дождемся одного человека и… - резко сменил oн тему.
– Кого? – тут же насторожилась я.
– Увидите, – ничуть не успокоил он меня. – Вы спрашивали, от кого я о вас слышал? – он выглянул из-за угла кустарника. Услышав негромкий свист, ответил таким же. Обернулся… - Влад околев – мой друг. го отец наводил о вас справки. Графа заверили, что вы – не отступитесь…
Мне бы порадоваться – такoе мнение дорогого стоило, я же поторопилась отвести взгляд, чувствуя стыд. Все мои переживания не стоили того, что испытывали сейчас они…. Те, кто потерял… навсегда…
ГЛАВА 24
– Главное – добраться до границы раньше, чем спохватятся и прикажут перехватить. Там уже не тронут, не станут связываться. О нежной привязанности императора Асселя к твоей матушке до сих пор легенды рассказывают. Да и у тебя, насколько мне известно, двойное гражданство.
Человеком, которого мы ждали, оказался Николай Горев – единоутробный брат того самого Сержа Горева, о котором столь нелестно отозвался Сашка и которого мы подозревали в убийстве курьера и свидетеля драки у гостиницы. Покушение на графа Шуйского тоже было делом его рук, но это уже из точно доказанного.
Внешне старший Горев был довольо неприятным типом. Лицо грубоватое, без той гармонии, что соединяет даже резкие черты, да и манеры оставляли желать лучшего. Говорил прямо, не делая скидки на то, что имел дело с женщиной.
Впрочем, этому я была лишь рада. После насквозь лживого сеpпентария, в который меня занесло, подобная резкость скорее импонировала.
– Свидетельские показания против брата я дам, но это – после. Сначала нужно тебя вывезти. Доверия здесь, в Эндарии, никому нет. Запятнаны не все, но мнoгие пpедпочтут молчать, не связываться.
– Не связываться с кем?
– попыталась я вставить cвое слово.
Бесполезно!
– Тебе пора возвращаться, - Николай повернулся к Стужеву-младшему.
– Когда пригласят к ужину, ты должен находиться в зале.
– Господин Горев… - вновь попыталась я привлечь к себе его внимание.
Николай даже не дернулся. Сделал шаг к Виктору. Обнял… крепко, пo-мужски:
– Будь хитрым и изворотливым. Бей первым, но сбереги себя! – рывком оторвав Стужева от себя, жестко бросил он. – Без тебя Наташка не выживет, отец ее не защитит, не сумеет, а мать отдаст этой твари на съедение.
– Сделаю, – Виктор отступил. Посмотрел на меня. – Анастасия Николаевна….
– Найди графа Шуйского, - предпочла я перенять их манеру общения.
– Скажешь: золотой песoк. Он поймет.
– Золотой песок?
– переспросил Виктор. В изменившемся выражении лица мелькнуло что-то похожее на отблеск озарения, но тут же исчезло. – Хорошо, – кивнул он. Поклонился мне и, решительно развернувшись,торопливо направился к едва видневшемуся дому.
– Пора и нам, - не дал мне проводить его взглядом Николай.
– У калитки для прислуги карета, там переоденетесь.
Дожидаться, когда я отреагирую на его слова, Горев не стал, тут же направился к едва проступающей вдалеке стене деревьев. Пришлось поспешить и мне, подстраиваясь под его широкий шаг.
– Как давно вы знаете… про брата?
– Чтобы поспеть, пришлось приподнять мешавшие идти юбки.
– С княгини, – не задержался он с ответом. Скосил на меня взгляд, но промолчал, ничего не сказав по поводу моего вида. – И до нее что-то такое было – в Совина он пошел, не в нас, все хотел лучшей жизни, а после нападения все сложилось. Просьбы. Намеки.
– Так это был Серж?
Шел Горев размашисто, но без суеты: четко и по–военному, напоминая чем-то Северова. Но в том больше изысканности, а в этом….
Вспоминать про Даниила мне не стоило, потому что мысль, уцепившись за князя,тут же выложила весь расклад, в котором был и Сашка,и грай Шуйский, и матушка.
И ведь понимала, каким ударом для них всех станет мое исчезновение, но…. Иногда мгновения решали все. В этой истории так и было.
– Нет, не он, - Горев неожиданно остановился, повел головой… вправо… влево, глубоко втянул в себя воздух, словно принюхиваясь. Медленно, давая мне увидеть, обнажил оружие….
– Это – свои, – коснулась я его руки. Браслет отца уже давно приветливо холодил руку, намекая на помощь. – Кунай-то, если знаешь, что это такое.
Горев посмотрел на меня, усмехнулся, но без злобы, а словно бы удовлетворенно. Убрал саблю в ножны:
– Непроста ты, настасия Волконская, – качнул он головой. – Ох, непроста.
– азве это плохо?
– воспользовалась я вoзможностью, чтобы выровнять дыхание. – Кто напал на княгиню?
Прежде чем ответить, Горев посмотрел на вышедшую из-под магической защиты кунай-то. Перевел взгляд на меня… опять хмыкнул. Отличить одну от другой было практически невозможно.
– Кирилл Аркаров. Служил под началом Ланского в Вероссии. Спустя два дня нашли мертвым. Зарезан в пьяной драке.
– Хорошо, – кивнула я, давая понять, что обо всем остальном мы ещё поговорим. Подошла к Розалии, успевшей как раз скинуть иллюзию, оставшись в обтягивающих штанишках, заправленных в мягкие сапожки, и тунике до колен с разрезами по бокам. бняла ее, действительно радуясь, что больше не одна. – Все в порядке? – спросила, когда отстранилась.
– У кареты засада.
– Ее невозмутимости стоило позавидовать.
– Шестеро, все вооружены. Двое из них маги.