Дело о сбежавшем трупе

Гарднер Эрл Стенли

– Минуточку! – закричал Холдер. – Но это же чистейший вздор. Вы просто пытаетесь внести неразбериху.

Мейсон сердито свел брови:

– Сэр, я рассматриваю ваши слова как оскорбление. Я всего лишь пытаюсь внести ясность в спорный вопрос. Я предлагаю вам проанализировать сказанное мною и найти того, кто старается «внести неразбериху», как вы изволили выразиться. Я прибыл сюда, готовый сотрудничать с вами и помочь, чем смогу. А ведь я мог бы послать вас ко всем чертям. Мог предложить оформить повестку с вызовом на допрос.

А может, потребовал бы вызвать меня на жюри присяжных, где я имел бы возможность настаивать на юридической точности ваших вопросов. Вместо этого я зафрахтовал самолет, запер контору на целый день, когда у меня по горло срочной работы. Я объяснил вам совершенно откровенно свою позицию, попросил вас поставить себя на мое место и посоветовать мне, как я должен поступить.

Вы не осмелились предложить иной путь действий, а теперь обвиняете меня во вставлении палок в колеса. Вношу неразбериху в суть дела! Мне это не нравится. Черт возьми, сэр, я отказываюсь с вами сотрудничать. Мне больше нечего вам заявить.

– Вам придется дать еще очень много показаний! – заорал Холдер. – Вы находитесь в моем округе. И не сможете покинуть его без моего разрешения.

– Что вы имеете в виду, делая такое заявление?

– Я могу вручить вам повестку с вызовом в суд. Я могу… могу вас арестовать!

– За что?

– За то, что вы сообщник… нет, пособник преступления!

– Какого преступления?

– Убийства.

– Чьего убийства?

– Эда Дейвенпорта.

– Так кто же я: сообщник или пособник убийства?

– Не знаю. Впрочем, нет, знаю. Пособник.

– Каковы элементы убийства? – холодно спросил Мейсон.

– Вы их знаете не хуже меня.

– В таком случае вам лучше их доказать, – усмехнулся Мейсон. – Одним из первых элементов является мертвое тело, труп.

– Мы пока еще не нашли его, но непременно найдем.

– Черта с два найдете! Почему вы не проснетесь?

– Проснусь от чего или для чего?

– Проснетесь для того, чтобы рассмотреть вероятность того, что Эд Дейвенпорт вылез из окна и убежал со своей смазливой секретаршей, Мейбл Нордж. Где сейчас находится мисс Нордж? Найдите ее. Приведите ее сюда. Она обвинила меня в подмене содержимого конверта. Так пусть она все это скажет мне в лицо.

– Я… Мы до сих пор не смогли разыскать мисс Нордж. Пока не смогли.

– Ваше «пока» будет очень долгим! – рассмеялся Мейсон.

– Она была страшно расстроена случившимся.

– Я адвокат, – сердито сказал Мейсон. – И не намерен сидеть здесь и выслушивать обвинения Мейбл Нордж, будто я совершил какое-то преступление. Я требую немедленной встречи с Мейбл Нордж, пусть она лично повторит свои обвинения, а я допрошу ее касательно их.

– Я допрашиваю вас… То есть пытаюсь допросить.

– Вы предъявили мне обвинения, подсказанные вам мистером Бумом и Мейбл Нордж, и в то же время отказываетесь представить мне моих обвинителей.

– Мистер

Бум здесь.

– Его обвинения основаны на слухах, он говорит с чужих слов.

– Далеко не все, мистер Мейсон!

– Все до единого! – повысил голос Мейсон и повернулся к Буму: – Как объяснила вам Мейбл Нордж причину своего появления в столь поздний час в этом доме?

– Сказала, что проезжала мимо.

– Вы прекрасно знаете, это не может быть правдой. Ей просто некуда было «проезжать мимо».

– Она могла сделать круг по подъездной дороге и выехать снова на шоссе.

– Несомненно, – подтвердил Мейсон. – Но люди так просто не «проезжают мимо». Возле дома тупик, конец дороги. Она не говорила, что заехала в дом, чтобы проверить, все ли в порядке. А заявила, что «случайно проезжала мимо», а позднее, когда я стал расспрашивать ее более настойчиво, призналась, что запуталась в словах, не так ли?

– Ну, я как-то прослушал. Возможно, конечно, но я не уверен…

– И она ничего не сказала вам о своем присутствии в доме раньше вечером?

– Ну, она работает там. Я полагаю…

– О ее приезде туда минут за тридцать до нашего прибытия?

– За тридцать минут до того, как вы приехали? Она тогда там побывала? – спросил Бум.

– Она об этом вам не упомянула?

– Нет.

– Не сообщила, что открыла письменный стол, извлекла из него шкатулку, в которой находился конверт, и заменила его другим?

– Нет, конечно нет. Вы же там были. Присутствовали при разговоре.

– Она уехала вместе с вами. По дороге она не сидела с закрытым ртом… Так она вам об этом не сказала?

– Нет.

– И не сообщила вам, как после полудня ходила в банк и сняла практически все до последнего цента со счета Эда Дейвенпорта с помощью чека, который он предварительно ей выписал, очевидно, именно на данный случай?

Бум совершенно растерялся:

– Она ничего мне про это не говорила! Я выяснил позднее в банке…

– Вот вам, пожалуйста, – сказал Холдеру сердитым тоном Мейсон. – Почему вы не можете разыскать людей в своем собственном округе? Почему не разберетесь самостоятельно в этой истории, не обращаясь к окружному прокурору во Фресно или в Лос-Анджелесе, которые уверяют вас в свершившемся убийстве, как будто вы какой-то молокосос, нуждающийся в их указке?

Почему не принимаете энергичных мер по горячим следам вместо вызова очень занятого человека из Лос-Анджелеса для того, чтобы он ответил на беспочвенные обвинения легкомысленной особы, которая тем временем ухитрилась сбежать?

Холдер оторопело спросил у Мейсона:

– Черт возьми, каким образом вы узнали про деньги, снятые со счета в банке, про исчезновение Мейбл Нордж?

– А что? Или мне не полагалось об этом знать?

– Об этом никто не знает. Этот секрет тщательно оберегался. Я распорядился в офисе вообще молчать об этом.