Дело о шаманском талисмане

Кузнецова Наталия Александровна

 — Я и не ждал, что он первой встречной станет рассказывать свою биографию. Может быть, и про армию он сказал чистую правду. Но что ему мешало и в армии служить, и в тех краях побывать? Согласитесь, что от Мурманска до Норильска или Хатанги куда ближе, чем от Москвы. Так что нам есть теперь, с чем идти к Петру Ивановичу и к племяннику.

Лиза пошла домой переодеваться, а остальные отправились на станцию. Петр Иванович Сапожков уже восседал в своем киоске.

Друзья зашли внутрь и рассказали ему обо всем, вплоть до мельчайших подробностей. И о талисмане, и о куртке, и о племяннике с его друзьями, а также о том, как они действовали сами и почему пришли к выводу, что преступником является Глеб.

 — Вещественных доказательств у нас нет, потому что он их украл и спрятал или уничтожил, но если узнать, что он был в районе речки Хатанги пятнадцать лет тому назад, то вина его будет очевидна. Вы сможете это сделать? — спросил Ромка.

 — Не знаю, но попробую, — ответил Петр Иванович. — Боюсь только, что это займет много времени.

 — Сколько?

 — А вот этого не знаю.

 — А вы приложите все силы, — взмолился Ромка. — Ведь вашего друга чуть не убили!

 — Я об этом помню. Постараюсь, — коротко ответил бывший майор.

И Петр Иванович их не подвел. Ромка даже не ожидал от него такой оперативности. Отставной майор позвонил им на следующий день, когда все четверо сидели в сарае на сене и отдыхали от трудов праведных: Лиза все утро учила роль, а брата с сестрой и Артема Нина Сергеевна заставила заниматься уборкой дома.

 — В прежние времена мне и недели бы не хватило, а сейчас, в век компьютеров, все по-другому. Я и сам не ожидал, что так быстро соберу сведения о Глебе Борисовиче, — бодро проговорил Петр Иванович.

 — И что вы выяснили? Говорите скорей, не томите! — в нетерпении вскричал Ромка.

 — Глеб — коренной москвич, проходил службу в армии пятнадцать лет назад на Севере в Мурманской области. В отпуске был весной, характеризуется положительно.

 — Ну, а летом он мог быть в тундре?

 Ответ был совсем не таким, какого ожидал Ромка.

 — Это исключено. Если бы не армия, еще можно было бы предположить такое, но оттуда не сбежишь даже в самоволку. Это же не ближний свет, одним днем не отделаться. Так что лучшего алиби и желать нельзя.

 — Значит, это не он?

 — Значит, не он.

 — Но как же так! Кто же тогда стрелял в Виктора и Еремеича? И украл куртку? Мы столько времени потратили на розыск этого человека — и, выходит, впустую? Что нам теперь делать?

 — Вам — ничего. А милиция будет искать настоящего преступника, — ответил Петр Иванович.

 Ромкино разочарование трудно было описать.

 — Ну как же так! Как же так! — то и дело повторял он.

 — А я почему-то так и думал, — сказал Артем. — И племянник был уверен, что Глеб ни в чем не виноват. Кстати, он уже, должно быть, приехал.

Давайте к нему сходим.

 Александр Федорович был дома не один. В гостях у него друзья застали... Глеба.

 — Здравствуйте, извините, мы вам, должно быть, помешали? Мы можем прийти позже, — остановившись на пороге, сказала Лешка.

 Но Глеб тут же встал.

 — Вы никому не помешали, потому что я уже ухожу. — И обратился к хозяину дома. — Значит, остальное обсудим после того, как я вернусь из Италии.

 — Хорошо, там будет видно, — ответил племянник.

 Глеб направился к выходу, по дороге скользнул взглядом по Лизиному лицу и вдруг остановился.

 — Скажи, пожалуйста, у тебя есть старшая сестра?

 — Нет. Вернее, есть. Двоюродная. А что?

 — Она на тебя похожа?

 — Ничуточки.

 — А мама твоя как выглядит?

 — О, мама у меня красивая и молодая.

 — С черными волосами?

 — Ну... Да, с черными.

 — А сейчас она здесь, в Медовке?

 — Ну... была. Уже уехала. А что?

 — Да так, ничего. Вы с ней очень похожи, — сказал Глеб и скрылся за дверью. А друзья прыснули со смеху.

 — Разве он сказал вам что-то смешное? — удивился Александр Федорович.

 Пришлось рассказать ему о Лизином перевоплощении и обо всем остальном тоже. Племянник их внимательно выслушал и сказал:

 — Я говорил Роме, что ни мои друзья, ни Глеб ни в чем не виноваты, но он не хотел мне верить.

 — Но кто-то же совершил все эти преступления! — вскричал Ромка и взмолился: — Вспомните, пожалуйста, может быть, вы видели хоть кого-то, хоть чью-то тень у той речки. Не может быть, чтобы там совсем никого не было.

 — Да что тут думать! Я сам уже голову сломал. Закрою глаза и вижу нас троих, мокрых, голодных, дрожащих от холода, а вокруг — никого, ни одной живой души.

 — Но куртка! И талисман! Откуда-то они взялись в нашей Медовке!

 Племянник глубоко вздохнул.

 — Мне подчас кажется, что все это всего лишь невероятное стечение обстоятельств, которые друг с другом никак не связаны. Что, если в Еремеича и Виктора стрелял какой-то маньяк, а то и разные люди, а куртку во дворе Еремеича присвоил какой-нибудь дачник, решив, что она больше старику не понадобится? А что касается талисмана, то я до сих пор не уверен, что он был моим.

 — А Лизино сердечко?

 — И его она могла спутать со своим. Разве нет?

 Под пристальным взглядом племянника Лиза смущенно пожала плечами.

 — Да я уж и сама не знаю. Вмятинка в нем есть, но она и на другом кулоне тоже могла образоваться.

 А Ромка покачал головой и всмотрелся в лицо племянника.

 — Вы сами-то верите в то, что говорите?

 — В жизни всякое бывает. Порой она такую несуразицу подсунет, что диву даешься.

 — Но только не в этом случае, — заявил юный сыщик, и Артем на сей раз принял его сторону.