Дело о сокровище Дианы дель Рео
Шрифт:
— И как?
— Я не раскрываю своих секретов, молодой человек. Я не хочу, чтоб он был готов к моей атаке. Пусть знает, что я не боюсь его и готова к священной битве, но не догадывается о том, когда и как я нападу.
— Это мудро, — кивнул лис.
— Оставим это, — произнёс Марк. — Вернёмся к нашему делу, мадам. Вы убеждали барона де Ретеля в том, что Бланка дель Рео — ведьма, и даже будто бы видели её в тумане на кладбище. Я не спрашиваю, что вы сами там делали, но скажите, откуда вы узнали, что ваша племянница занимается тёмным колдовством? Вам кто-то сказал об этом?
— Да, я узнала об этом от
— Кому ещё вы рассказывали об этом, кроме вашего племянника?
Она задумалась.
— Немногим. Я мало общаюсь с людьми. Кажется, я говорила об этом Жозиане, супруге Сирила и, может, кому-то здесь в Мон-Леране: жене старосты, которая иногда приходит навестить меня, и трактирщику, привозящему мне продукты. Больше никому. У вас ещё есть ко мне вопросы? Я сказала всё, что знаю. Дело к вечеру, и я рано ложусь спать. Думаю, вам пора ехать.
Марк задумчиво взглянул в окно, за которым было совсем темно.
— А я думаю, что ехать ночью в незнакомой местности довольно опасно, — заметил он. — Почему бы вам не оказать нам гостеприимство?
— С какой стати? — удивилась она.
— Разве святая Гертруда, покровительствующая путешественникам, не завещала своим последователям предоставлять приют тем, кого ночь застала в пути? Я полагаю, что, приютив нас, вы тем самым воздадите должное своей святой.
— Ладно, — мрачно взглянув на него, произнесла дама, — оставайтесь. Дом большой, места хватит. Но учтите, у меня не так много еды, а мяса и вина здесь и вовсе не бывает. Выбирайте любую спальню, кухня на нижнем этаже, кладовая рядом. И учтите, претендуя на приют святой Гертруды, вы должны будете оставить ей щедрые пожертвования.
— Непременно, — улыбнулся он.
— Что ты об этом думаешь? — поинтересовался Фонтейн, когда они шли по длинному коридору, заглядывая во все комнаты подряд. — Вот, смотри, кажется, спальня! Мы поместимся втроём на этой кровати?
— Я не хочу спать с ним в одной комнате, — закапризничал Джин Хо.
— Иди, ищи другую! Входи, Марк!
— Нам не стоит разделяться, — ответил тот и подтолкнул лиса в комнату. — Мне не понравились её разглагольствования о демоне, которого она распознала и собирается убить. Одну ночь мы переночуем здесь втроём, а потом решим, что будем делать дальше.
— Зачем ты остался здесь, если считаешь, что тут опасно? — спросил Фонтейн, доставая кисет с огнивом, чтоб зажечь свечу на столе.
— Я хочу осмотреть дом. Я слушал её и не мог понять, она сумасшедшая или просто прикидывается. Всё выглядело так, словно она сама верит в то, что говорит. Заметь, она не стала перечислять обычные непотребства, в которых обвиняют ведьм, вроде танцев нагишом, вызывания духов и полётов на метле. Она сказала только об одном случае, причём он произвёл на неё большое впечатление, и она уверовала в то, что её племянница занимается колдовством.
— Да, я заметил, — кивнул Джин Хо. — Эта прогулка со склянкой, куда она собирала светлячков, выглядит как-то необычно для злой ведьмы. Думаю, что если б она хотела
— Вы хотите сказать, что она видела её на кладбище? — уже привычно возмутился Фонтейн.
— Что-то или кого-то она явно видела, — пробормотал Марк, подходя к окну. — Меня смутили ещё две детали: она сказала, что о Бланке ей кто-то рассказал, а вот она никому кроме своего племянника и его жены об этом не рассказывала. Не значит ли это, что за слухами о твоей даме сердца стоит кто-то другой?
— Пожалуй, — согласился Фонтейн, немного подумав.
Он зажёг свечу и тоже подошёл к окну.
— Здесь как-то жутко, Марк. И эта дама явно не в своём уме. Она не отрицает, что подговорила барона де Ретеля напасть на Шанталь и вовсе не удивилась его гибели.
— Надо было спросить у неё, почему она считает, что чёрный пёс принадлежит Бланке, — заметил лис.
— Наверно ей сказал об этом тот же человек.
— То есть, он что-то знает об этой собачке? Нам нужно будет вытащить из неё имя этого человека. Возможно, дело не в ней, а в нём.
— Не исключено.
— Я хочу есть, — проворчал Фонтейн. — Мало того, что мы завтракали рано, а потом провели столько часов в сёдлах, так и время обеда уже давно миновало. Как думаете, насколько прилично пойти сейчас в кладовую возле кухни и посмотреть, что есть в запасе у этой старушенции?
— Она разрешила, — пожал плечами Марк. — Будем уезжать, заплатим ей за постой и еду, пусть даже она называет это пожертвованием. Сходить с тобой?
— Нет, каравай хлеба и кусок сыра я и один донесу, а вина у неё всё равно нет.
Ворча что-то себе под нос, он вышел из комнаты. Марк задумчиво вглядывался в темноту за окном, а Джин Хо улёгся на кровать и с интересом изучал тёмные доски тяжелого балдахина.
— Тебя не смутило, что она распознала в тебе демона? — спросил Марк, спустя какое-то время.
— Меня смутило, что она не распознала меня, — ответил тот. — Следовало ожидать, что моя внешность, которая так часто приводит в замешательство несведущих аборигенов, лишь слегка удивила её, но она не сочла меня демоном.
— С чего ты взял? — удивлённо обернулся к нему Марк.
— Ты же слышал, она сразу же бросается на тех, кого считает колдунами и демонами, но на меня смотрела совершенно спокойно, разве что слегка удивлённо. К тому же, она назвала меня молодым человеком, следовательно, именно таковым я ей и показался. И ещё, когда она говорила о демоне, она смотрела на меня, но мне показалось, что обращается она к кому-то другому…
— Фонтейн! — воскликнул Марк и поспешно выбежал из комнаты.
Уже оказавшись в коридоре, он услышал где-то далеко крики и низкое рычание, а добежав до лестницы, понял, что это где-то внизу. Спустившись по ступеням, он увидел сбоку дверной проём, откуда лился неяркий свет. Именно оттуда слышался отчаянный голос Фонтейна, который словно кого-то уговаривал, а потом завопил, зовя на помощь. Марк бросился к нему и оказался в кухне, где стоял большой пустой стол, а в огромном очаге едва теплился огонь. Это пламя освящало странную картину: у стены, прижимаясь к ней спиной, стоял Фонтейн, с ужасом глядя на даму де Рошеруар, а она надвигалась на него, занеся над головой странное оружие, которое поблескивало стальными лезвиями.