Дело о золотой маске
Шрифт:
—Бу-а-ка-гашеньки, — изрекло нечто, напоминающее помесь муравьеда с птицей Гкох и яйцеглавым клювастым гремучником, покрытое радужным оперением. Телом с ним поделился муравьед, хвостом — гремучник, уж слишком явно выделялась погремушка на кончике, от птицы ему достались крылья с острыми перьями. Головой же существо уродилось в китоглава, который и сам по себе представлял забавное зрелище.
— Нечасто встретишь такое прекрасное сочетание изречения и сути, — пробормотал Итен. — И… это кто?
— Охранник, — ответила
— А я что? Я ничего. И кого охраняет?
Ирвина ссадила существо на мостовую, извлекла из кармана ошейник с поводком и ловко нацепила на магического охранника. Тот, похоже, подобной подлости не ожидал, но и сопротивляться не начал, разразившись лишь ором «бу-а-ка-гашенек».
— Подержи. Только не позволяй себя кусать, — Ирвина сунула поводок Итену и выудила из мешка маленькую клетку с…
Итен охнул, но вовсе не из-за поведения врученного существа. Бу-а-ка-гашенька смирно сидел и ничего предпринимать не собирался. В клетке же пышно цвела синяя роза с розовыми прожилками на лепестках, а в ее центре сидела крошечная девочка в лиловом сарафанчике с прозрачными стрекозиными крылышками за спиной и расчесывала длинные волосы нежно-голубого цвета.
— Это… фея что ли? — спросил Лидар, не поверив собственным глазам.
— Очень важный и ценный экспериментальный вид, пока существующий в единственном экземпляре, — сказала Ирвина.
— Фея… — завороженно прошептал Итен, наклонившись поближе к клетке.
Девочка ему улыбнулась, блеснула изумрудными глазками, отчего-то вдруг ставшими оранжевыми и сложив ладони лодочкой, дунула в его сторону.
— Тьфу! А-апчхи!
Набережная под ногами, не прекращающие свой бег волны, серое небо, с которого продолжали сыпаться снежные хлопья — весь окружающий мир потрескался, словно хрупкий, едва сковавший озеро ледок под напором сапога. Трещины полыхнули алым, из них выбилось пламя и тотчас опало, сменившись тьмой, полной ясных колких звезд. Трещины стали шириться, приближаться к нему, пока Итену не показалось, что все наоборот: он сам становится меньше и летит… летит в бездну с каждым мигом все скорее и скорее. Некто ждал его именно там, причем очень давно. Уже весь извелся и злился на непонятливого человеческого мага, погрязшего в своих маленьких людских делишках. Из-за водного горизонта раздался оглушительный вой морского рога, и перед глазами окончательно потемнело.
Глава 15
— И как только, инспектор Сирен, ты дожил до своих лет? — вплыл в уши голос Ирвины. Спокойный, чуть насмешливый и устало-удивленный, словно ничего иного она и не ждала от оболтуса-подчиненного (а в ООМП почти все были именно такие, иные у них не работали), но все равно удивилась глубине людской беспечности. Боевые маги ею отличались в принципе. Кого же не испортит собственное могущество и возможности пройти там, где спасует, повернет назад или погибнет почти любой?
— Как-как… — пробормотал Лидар. — Всем известно, что лишь благодаря дракону и его покусительству.
После этого замечания Итен понял, что очнулся окончательно, открыл глаза и вздрогнул. Он полулежал на камне, облокотившись о валун, но холода не чувствовал, а жуткая зверушка, чей поводок он по-прежнему сжимал, разлеглась на его коленях. Погремушка змеиного хвоста покачивалась у самого носа.
— А можно как-нибудь убрать с меня, — начал Итен, сглотнул и закончил: — Этого охранничка?
— Вряд ли. Он пока нужен, — сказала Ирвина. — Но ты поднимайся уже. Только медленно. Он не помешает.
Итен повернулся на бок, подставил локоть, моргнул несколько раз, но невесть откуда взявшийся золотой туман отогнать не сумел. Существо пошевелилось, чавкнуло, разинуло пасть, из которой высунулся длинный сиреневый язык, захлестнул туман и втянул внутрь, действуя на подобие трубы, отсасывающей грязь.
— Чав-чав-чав, — комментировало существо в процессе. — Бу-а-ка-гашеньки!
— Н-да… — проговорил Итен. — А ты называла его охранником. Пылесос он, а не охранник.
С чего он взял, будто существо поглощало именно золотую пыль? И почему был уверен, будто пыль эту распространила фея? Итен не знал, но был уверен: видать, погулял рядом с каким-нибудь миром-обиталищем похожих мелких пакостниц. Правда сам этого не запомнил. Сноходцы постоянно носили из сновидений всякое, вплоть до предметов, а уж сколько словечек и поговорок ходило благодаря им…
— Не обзывайся, — сказала Ирвина.
— Мне кажется, — задумчиво проговорил Лидар, — фею он не охраняет, а…
Погремушка убралась от носа. Существо обернулось в единый миг, Итен не успел даже испугаться. Язык «охранничка» снова выметнулся из пасти, поменял окрас на лимонно-зеленый и принялся вылизывать ему лицо.
— Тьфу! Фу! Прекрати! — Все попытки отстранить существо оказались тщетными: Итен почему-то не мог его ухватить. — Ирвина, можно это как-то остановить?
— А неделю ходить сомнамбулой хочешь? — огрызнулась та. — Сейчас окончательно приведет тебя в чувства и закончит.
— Чав-чав-чав.
Набережную затопил приглушенный звон. Итен скосил взгляд. Фея, скрестив руки на груди, сидела на дне клетки, изображая недовольство всем своим видом.
— Стережет.
— Что, извини? — не понял Итен.
— Фею он не охраняет, а стережет, — повторил Лидар.
— Перед тобой не охранник монстра, а защитник от монстра, — объяснила, наконец, Ирвина и скомандовала: — Пуся, ко мне!
Лидар закашлялся, не слишком умело скрывая смех. Зверушка оставила, наконец Итена в покое, перестала чавкать и слезла с коленей. Жить сразу стало легче и даже веселее.