Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек
Шрифт:
– Кто-нибудь проходил через холл в промежуток между тем, как девушка вошла, и моментом, когда вы услышали выстрел?
– Да, сэр, один джентльмен, высокий такой, чернявый, долговязый. Но я глянул на него через плечо, он пошел прямо наверх, в комнату профессора.
– Роберт Уорнер, – вставил сэр Ричард.
– И в какой момент это, по-вашему, было?
– Пять иль десять минут спустя после молодой леди, наверное. Точней не скажу.
– И больше вы никого не видели в этот промежуток времени, вы готовы были бы это подтвердить под присягой?
Уильямс с минуту размышлял над вопросом, тихо поцокивая языком. И затем сказал:
– Нет, сэр, больше никого. Я уверен.
Инспектор повернулся к Фену.
– А куда ведет арка напротив, сэр? Просто в другой блок комнат?
– Справа, как войдешь, кладовка скаута [75] , – ответил Фен, – гостиная слева, лестница в небольшую спальню над кладовкой и дальше выход наружу в маленький мощеный дворик.
– И куда он ведет?
– Он со всех сторон закрытый, за исключением дверцы с запада, ведущей на улицу.
75
Скаут – персональный слуга, приставленный к студенту в Оксфорде, в обязанности которого входило убирать комнаты, стелить постель и подавать завтрак (эта практика была отменена в начале 1970-х).
– И она остается открытой, как я понимаю?
– Да, до девяти вечера.
– Ага… – Инспектор выглядел довольным. – Итак, Уильямс. Я полагаю, никто со стороны двора не проходил мимо вас в тот промежуток времени?
Уильямс казался возмущенным.
– Вряд ли. Они бы тогда об меня споткнулись. Мистер Феллоуз и другой господин вышли отсюда этим вечером и направились в другую гостиную, но это было раньше, как раз перед тем, как вы, джентльмены, возвращались с ужина.
– А теперь расскажите нам, что вы сделали, услышав выстрел.
– Ну, тут я духом мчусь наверх, гляжу, а молодая леди – в том виде, в каком вы ее застали, – выпалил Уильямс.
– Будь точнее, – попросил Фен. – Что ты имеешь в виду, когда говоришь «духом»? Что конкретно ты сделал, расскажи детали.
– Ну, сэр, я как раз собрался сворачивать работенку, уж больно темно стало, и тут услыхал этот шум. Поднял я голову и сказал самому себе: «То ли ты слышал, что тебе кажется?» И тогда я сложил инструмент в сумку, оставил на ступеньках и мигом пошел сюда.
– Я бы это не назвал «духом», – возразил сэр Ричард. – Сколько это заняло у вас времени – сбор инструментов?
Уильямс заметно смутился.
– Ох, сэр, так прямо и не скажу.
– Тогда я спрошу иначе: сколько вы пробыли в спальне к тому моменту, когда мы спустились?
– Да всего пару секунд, сэр.
– Хм, а когда мы пришли, было практически две минуты с момента выстрела. Похоже, Уильямс, ваши показания нужно немного пересмотреть.
Уильямс так сильно встревожился, как будто его застали с дымящимся оружием в руке.
– Скажи мне, Уильямс, – начал Фен, – ты мог видеть, что происходило за этим окном или за окном напротив?
– Я, сэр, не скажу, что особенно смотрел. Но все равно, было так темно, что я б ничего не увидел, если бы даже хотел.
Фен кивнул.
– А выстрел прозвучал громко?
– Ну, радио-то как гремело, сами вспомните, сэр… Нет, не сказал бы, что очень громко. Не так, чтоб аж подпрыгнуть.
– Ты видел или слышал, как мистер Уорнер спускается в уборную?
– Нет, сэр, не видел и не слышал. Но там на ступеньках ковер, и смотрел я в другую сторону, так что никак не мог углядеть. Может, слыхал я, как дверь за ним захлопнулась, но под присягой бы не подтвердил.
– Не думаю, чтобы это проясняло ситуацию, – сказал инспектор, когда Уильямса наконец отпустили. – Но ведь никто этого и не ожидал. Хотя мы наверняка установили одну вещь – никто не входил в эту комнату после девушки.
– То есть мы предполагаем, – сказал Фен, – что девушка оставалась в одной из этих комнат с того момента, как вошла, до момента убийства?
– А куда еще она могла пойти?
– Она могла подняться до дверей моей комнаты (не входя в нее) или отправиться в уборную.
Инспектор переварил это новое осложнение с нескрываемым унынием.
– Это нужно будет уточнить, – нехотя согласился он, однако, если бы от него потребовали немедленных действий, ни за что не смог бы придумать, с какого боку за это взяться. – Это нужно будет уточнить, но, пожалуй, позже. А сейчас лучше допросить привратника Парсонса и постараться установить наконец точное время событий.
Найджел воспользовался этим перерывом, чтобы подняться наверх в комнату Фена и позвонить Хелен. Он застал там Роберта за чтением, но тот лишь кивнул и вернулся к своей книге.
К театральному служебному телефону подошла сама Хелен. Найджел прямо сообщил ей, что произошло. На другом конце провода повисло долгое молчание. Потом Хелен тихо сказала:
– Господи! Как это случилось?
– Пока все указывает на самоубийство, – солгал Найджел второй раз за этот вечер.
– Но… почему?
– Бог ее знает, дорогая. Я… не представляю. – Последовала еще одна пауза. Наконец Хелен медленно произнесла:
– Я бы не сказала, что по-настоящему сожалею об этом, хотя, наверное, должна. Это просто… просто шок. Когда это произошло, уже выяснили? Здесь страшный кавардак, Джейн пришлось выходить вместо Изольды, и она спотыкалась на каждом слове. Шейла рвет и мечет.
– Около двух часов назад.
В трубке чуть слышно ахнули:
– Два часа назад… Господи!
– Хелен, дорогая, ты в порядке? Мне приехать?
– Нет, друг мой, со мной все хорошо. Наверное, полицейские будут задавать мне всякие вопросы?
– Боюсь, да. Они придут утром.
– Ладно, Найджел. Мне пора идти, я еще не переоделась. Здесь холодно, а на мне почти ничего нет.
– Храни тебя бог, дорогая моя. Увидимся утром?
– Да, дорогой, конечно.
Найджел повесил трубку и вернулся вниз.