Дело о золотых рыбках
Шрифт:
– Да.
– К тому времени мы уже сообщили вам все факты, касающиеся находящихся у мистера Стонтона рыбок.
– Вы сказали, что больше вам ничего не известно, – согласился сержант Дорсет.
– Именно так. В то время эти факты показались вам достаточно важными и заслуживающими проверки?
– Да, в то время.
– Что заставило вас изменить точку зрения?
– Я не изменял точку зрения.
– Вы получили от Джеймса Л.Стонтона заявление, подписанное Харрингтоном Фолкнером.
– Да.
– Я хочу, чтобы это заявление было представлено в качестве вещественного
– Возражаю, – произнес Мэдфорд. – Данные действия противоречат процедуре перекрестного допроса. Заявление не является частью дела. Оно несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
– Процедура перекрестного допроса нарушена, – спокойно заявил судья. – Протест поддерживается на этом основании.
– У меня все, – сказал Мейсон.
Судья Саммервил улыбнулся:
– Мистер Мейсон, хотите ли вы, чтобы сержант Дорсет остался в здании суда в качестве свидетеля со стороны защиты?
– Да.
– Свидетель остается в Суде, – объявил Саммервил, – и если у него есть документ, полученный от Джеймса Стонтона, касающийся рыбок, принадлежавших Харрингтону Фолкнеру, свидетель должен быть готов представить его по требованию защиты.
– Это то же самое, что чесать правой рукой левое ухо, – с чувством произнес Мэдфорд.
– Вы сами выразили протест относительно более легких способов, заметил судья. – Суд не желает быть слишком суровым по отношению к обвинению, но всегда придерживался точки зрения, что во время предварительного слушания, подсудимый имеет право представить любые доказательства и факты, способные пролить свет на само преступление и участие в нем подсудимого. Суд будет всегда придерживаться такой точки зрения. Вызывайте следующего свидетеля.
Несколько помрачневший и потерявший было лоск Мэдфорд вызвал фотографа, делавшего снимки тела и окружавших его предметов. Фотографии одна за другой были представлены Суду, и каждая из них была скрупулезно изучена судьей Саммервилем.
В одиннадцать тридцать Мэдфорд сказал Мейсону:
– Свидетель ваш, господин защитник.
– Все снимки были сделаны вами лично на месте преступления и показывают состояние места преступления на момент вашего прибытия, не так ли?
– Именно так.
– Но вы видели фотографируемые предметы не только через объектив, но и собственными газами?
– Естественно.
– И можете считаться непосредственным свидетелем?
– Да, сэр. Именно таковым я себя и считаю.
– Эти фотографии, возможно, помогут освежить вашу память относительно увиденного на месте преступления.
– Возможно, сэр.
– Я хочу привлечь ваше внимание к этой фотографии, – Мейсон передал свидетелю один из снимков, – и спросить: видели ли вы эмалированный сосуд. Он показан на фотографии.
– Видел, сэр. Это был сосуд емкостью в две кварты, он был погружен в воду.
– В ванне плавали две рыбки?
– Да, сэр.
– На полу лежали три журнала. Они показаны на фотографии.
– Да, сэр.
– Вы обратили внимание на даты выпуска этих журналов?
– Нет, сэр.
– Ваша Честь, – вмешался Мэдфорд, – смею заметить, что эти журналы помечены надлежащим образом и находятся у обвинения, но я надеюсь, что защита не будет со всей серьезностью утверждать, что эти журналы имеют отношение к убийству Харрингтона Фолкнера.
– Я полагаю, Ваша Честь, – спокойно возразил Мейсон, – что эти журналы станут очень интересным, возможно важным, звеном в цепи вещественных доказательств.
– Не будем тратить время на споры, – произнес Мэдфорд. – Мы согласны представить журналы Суду.
– Вы знаете, какой журнал был верхним? – спросил Мейсон.
– Уверен, что нет, – заявил Мэдфорд. – Я также не знаю, какая из рыбок лежала головой на юг, а какая – на юго-юго-восток. На мой взгляд полиция расследовала наиболее важные аспекты дела и пришла к логическому заключению, в правильности которого невозможно усомниться. Это все, что я знаю, и все, что хочу знать.
– Не сомневаюсь в этом, – сухо произнес Мейсон.
Мэдфорд покраснел.
– Вы уверены, что положение журналов настолько важно? – спросил судья.
– Уверен. Я думаю, когда обвинение представит журналы, мы изучим фотографии при помощи увеличительного стекла и определим положение журналов относительно друг друга. Верхний журнал мы сможем хорошо рассмотреть, не сомневаюсь в этом. На фотографии, которую я держу в руке, все ясно видно.
– Хорошо, – согласился Мэдфорд. – Журналы будут представлены Суду.
– Они находятся в этом здании? – спросил судья.
– Нет, Ваша Честь, но я могу доставить их сюда после обеда, если Суд согласится сейчас уйти на дневной перерыв.
– Объявляется перерыв до двух часов.
Зрители, шаркая ногами и шепотом обмениваясь замечаниями, потянулись к выходу. Салли Мэдисон, не сказав ни слова Перри Мейсону, поднялась со стула и спокойно подождала, пока судебные исполнители выведут ее из зала.
17
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк обедали в маленьком ресторанчике недалеко от Дворца Правосудия. Они часто посещали этот ресторан, когда участвовали в судебных разбирательствах, владелец ресторана знал их и всегда держал свободным небольшой кабинет.
– У тебя все неплохо получается, Перри, – сказал Пол Дрейк. – По крайней мере, тебе удалось заинтересовать судью Саммервила.
– Для нас интерес судьи к делу – самая приятная новость за последнее время, – признал Мейсон. – Некоторые судьи стараются завершить предварительные слушания как можно быстрее. Они придерживаются точки зрения, что подсудимый в любом случае предстанет перед Судом Присяжных, поэтому стараются максимально быстро завершить слушание и передать дело по инстанциям. Судья Саммервил придерживается другой точки зрения. Он считает, что в функцию Судов входит защита прав граждан на всех стадиях слушания, а в функцию полиции входит следствие и сбор вещественных доказательств по свежим следам. Я давно знаком с судьей Саммервилом и однажды в неофициальном разговоре он сказал, что прекрасно знает о стремлении полиции побыстрее найти подходящего обвиняемого и не принимать во внимание улики, опровергающие первоначальную версию.