Дело об исчезнувшей красотке
Шрифт:
— Согласен с тобой.
— То-то же. Если сможете снять, сколько уйдет времени, чтобы их идентифицировать?
— Сначала снимем или сфотографируем, посмотрим, как получится, — может, ты их все смазал, — и сверим с картотекой. Если в нашей не окажется, запросим дальше. Пошлем запросы в Сан-Диего, в Вашингтон. Можно сделать срочно, тогда ответ из ФБР в Вашингтоне придет уже через несколько часов. Буквально перед этим у нас такая же процедура заняла два часа.
— Неплохо работаете.
— Здорово, не то что неплохо. Уж не веришь ли ты той чепухе, что пишут в газетах? Мы чертовски здорово работаем! — Сэм ехидно скривил
— Да! Ну а что насчет Сипелей?
— Ты слишком долго, Шелл, собирался это спросить! Позвонить мне ты тоже собирался слишком долго. Результат — у нас только один из Сипелей. Другой пошел прогуляться. Куда — неизвестно.
— Отлично. Это я виноват, Сэм. Слишком увлекся девицей.
— Бывает. Я послал туда своего человека. К сожалению, ты слишком спешил, Ромео. Даже ручку ей не пожал.
Сэм на меня всегда очень хорошо действует. Я от него заряжаюсь. Временами, правда, он груб и достает как никто, но полицейский он что надо. И все его шуточки я воспринимаю нормально. Как и эту, про Ромео. Я знаю, случись что, он сам вместо меня вперед полезет. Впрочем, я тоже, если он попросит, не задумываясь дам руку отрубить. Но ведь он не попросит. Такой уж он парень, Сэм.
— А ты мой револьвер там не видел? — спросил я.
— Нет. Никаких револьверов. А ты что, свои где попало разбрасываешь?
— Угу. Времени не было вернуться. И еще, Сэм, хочу знать твое мнение.
— О чем?
Я достал из внутреннего кармана странного вида и странного запаха сигаретку, прихваченную в «Эль Кучильо» у Мэгги со стола. Я не забыл переложить ее, когда менял костюмы.
— Вчера подобрал, — пояснил я Сэму, — перед тем как идти к Нарде. Я даже успел несколько раз затянуться, но почувствовал, что что-то в ней есть. Может, туда чего намешано?
Сэм взял сигарету, надорвал ее с конца, посмотрел на табак и закурил:
— Ты думал, марихуана? Нет, только не это. Сигарета как сигарета. Не поймешь, чьего производства, но что-то здесь нацарапано, посмотри. Название похоже на мексиканское.
Я взял у Сэма сигаретку, набрал полные легкие дыма и закатил глаза к потолку:
— Да, похоже на Мексику. Скорей всего, так и есть.
— А зачем ты мне ее подсунул, Шелл? Твоя новая подколка?
— Нет, Сэм. Это меня накололи. Но ничего, я смеюсь. Ха-ха-ха. Не забудь про пальчики, о'кей?
— Пальчики проверим. О'кей. Та машина, которую ты угнал, зарегистрирована на Пола Сипеля. Это тот, который мертв.
— Мертвый — это Пол? Значит, Питер сейчас ищет меня?
— Думаю, что да.
Я встал. Я так Сэму ничего и не сказал о похищенных у Нарды журналах для записи посетителей. Не то чтобы специально, просто решил сам сначала кое-что проверить.
— Передай привет супруге, — бросил я, уже уходя, — она у тебя отважная женщина.
Глава 12
Все гуппи сбились в стайку в передней части аквариума и, завидев меня, отчаянно заметались. Я с ними поступил как последний подлец — не кормил с самой субботы. Хотя им это иногда даже полезно. Торопясь побыстрее загладить свою вину, я насыпал корма в кольцо, и маленькие рыбки, отталкивая друг дружку, суматошно устремились к нему. Я проверил температуру воды и только после этого прошел к столу.
Если кто впервые увидит мой рабочий стол, то может подумать, что я огребаю штук сто в год. Как бы не так.
Кроме стола есть еще один крутящийся стул, это для себя, и два обычных, обтянутых кожей, — для посетителей. А еще этажерка для папок с бумагами и книжный шкаф. В нем «Британская энциклопедия», сборники «Кто есть кто» и другие книжки, включая три тома собрания Фрэнка Харриса о его жизни, женах и любовницах. Сверху на шкафу — аквариум с десятью галлонами воды и дюжиной гуппи, на стене — темно-синий ковер, вот, пожалуй, и вся обстановка.
Два журнала для регистрации верующих я принес с собой, потому что какое-то шестое чувство мне подсказывало, что эти списки не так безобидны, как кажутся, и будет лучше, если их спрятать. Не долго думая, я взял два толстых старых номера «Тру», вырезал острым ножом внутренности — да-да, издевательство, согласен, — и спрятал в каждый по журналу. Подошли тютелька в тютельку. Начиненное таким образом старье я оставил на столе на самом видном месте. Не очень оригинально, зато надежно.
Затем я плюхнулся на вращающийся стул, закинул ноги на край стола и углубился в созерцание носков кордовских ботинок. Последний раз я был в офисе с Джорджией, Джорджией Мартин. С нее все и началось. Боже, как давно это было, как будто месяц или два назад! А на самом-то деле всего только тридцать шесть часов прошло. С двух в дождливую субботу после обеда и до двух ночи в понедельник. Унылый и мрачный понедельник. И тем не менее в это время сумели вместиться и насильственная смерть, и убийство, и мягкие нежные губы, и сеанс гипноза, и горячее дыхание пороха.
В усталом мозгу одна за другой проносились картины случившегося. Лина в черных шортах и алом болеро, вот она кричит и пытается увернуться от летящего ножа; пристальный тяжелый взгляд из-под белого тюрбана; кровь, толчками выбрасываемая из простреленного горла умирающего; застенчивая зеленоглазая красавица в разорванном белье; внушительная фигура человека с воздетыми к небу руками на фоне неясного светящегося портрета; толстая жирная баба, хлопающая себя по животу; безвольно повисшая рука Джорджии, упавшая на пол автомобиля…
Я выпрямился и убрал ноги со стола. Полтретьего. Чуть было не заснул. Потянувшись, достал из плаща пистолет. Калибр 32-й. Я вынул обойму — оставалось два патрона. Без тридцать восьмого под мышкой я чувствовал себя безоружным. «Интересно, где же мой кольт сейчас? — подумал я. — В последний раз его забрал Пол Сипель. Там, у Нарды». У меня вообще-то всего одна пушка. Ни о каком арсенале и речи быть не может. И знаете почему? Ну прежде всего потому, что мне этого вполне хватает. А вот один пистолет в деле просто необходим. Хотя применяешь его, как правило, в одном случае из десяти. В девяти случаях можно обойтись. Но на десятый… Если его не будет, то одиннадцатый уже не возникнет. А еще в моем деле так: если у тебя пистолет забирают, то ты его либо возвращаешь, либо им больше не пользуешься. Ни своим и никаким другим. Но мне повезло, поэтому у меня оказался другой. Уйма патронов для тридцать восьмого и тридцать второй в кармане.