Дело огня
Шрифт:
— Такаока-сан, у меня к вам большая просьба. Я сейчас пойду туда, а вы соберите всех, кого можете собрать, и постарайтесь окружить контору. Только запомните, плотность огня должна быть очень высокой. Там собрались серьезные люди. Вам имя Кагэ-но-Ато что-нибудь говорит? К слову о рыцарях возрождения. И о том, с кем вы едва не связались.
— В какой ситуации прикажете открывать огонь?
— По моей команде. Или по своему разумению. Если вы сохраните рабочих, какое-то количество живых свидетелей у вас будет.
Он зашагал вниз по склону, стараясь держаться как можно прямее. Кто-то, тяжело дыша, спешил навстречу. Инспектор без суеты обнажил меч.
— Стой, кто идет.
— Маруя… ах! — Нисигава узнал утреннего гостя.
— Куда так торопимся, господин помощник управляющего? — ласково спросил Сайто. — На дамбу? Рано еще. Видите — люди не переправились.
— Лес горит… — Нисигава явно не знал, что сказать.
— Да. Я прошу прощения. А телеграмму вы отослали?
— Отослал, а…
— Ну и замечательно.
Это была бы адова работа, внедрять телеграфистов по всей линии, да так, чтобы никто не заметил. Если бы ее нужно было делать. Но господин министр обороны — чрезвычайно предусмотрительный человек.
— Постойте, отдохните, — Сайто подождал, пока последние рабочие не минуют баррикаду. — Всё, идите, взрывайте плотину.
— А вы… — Нисигава снял очки, протер, снова нацепил на нос. — Простите, но…
— Прощаю. Спешите. Лес горит. И на вашем месте я бы не возвращался в контору.
Нисигава кивнул.
— Но и не исчезал. В ваших интересах, если вас найдет полиция, а не… сами понимаете кто.
Оружия у Нисигавы не было, люди с оружием двигаются иначе. Сайто поправил пояс и пистолет за поясом. Нет, до чего же приятно носить кимоно — европейская одежда непременно бы встопорщилась, а в хакама да под хаори — ружье, если хочешь, можно спрятать. Обрезы, во всяком случае, ему лично доводилось находить.
В пальцы ткнулось что-то угловатое и неловкое. Сайто достал заморский амулет Асахины, подержал за самую нижнюю палочку и сказал:
— Не хотелось бы оказаться тем самым дураком, который написал на руке знак «Тигр» и показал злой собаке. Если вы понимаете, о чем я, господин бог.
С другой стороны, я в ваших делах не разбираюсь, да и вам не хозяин. Интересно, только ли политическими соображениями руководствовался безумец Иэмицу [119] , истребляя эту веру, — или ему кто-то присоветовал? Но об этом я спрашивать не буду. Нужные мне ответы я уже получил.
Они пойдут меня искать. Они обязательно пойдут меня искать, если уже не ищут, и я должен попасть в их поле зрения как можно скорее. Потому что иначе они налетят на капитана Такаоку — и тут он, конечно, поймет, почему не стоит поддерживать именно этот мятеж, но будет уже поздно.
119
Токугава Иэмицу (1604–1651) — третий сёгун династии Токугава; издал эдикт об окончательном закрытии Японии от иностранцев и запрещении христианства.
— Лучше уж самому быть злой собакой, которая не умеет читать, — добавил инспектор.
Солдаты внизу не обратили на него внимания — еще один охранник куда-то торопится. Охранники же думали, что он коллега с шахты. В деле, где замешано много народу, всегда можно рассчитывать на подобную путаницу. Он вспомнил, как вечно голодный Харада затесался на чью-то свадьбу и каждая сторона до поры считала, что он гость с другой стороны, а когда разобрались и выгнали — он был уже сыт и пьян.
Подходя к конторе, он надел значок, а под значок спрятал амулет Асахины. Взял пистолет. Сбросил хаори с плеча, освобождая для меча левую и одновременно прикрывая пистолет в правой.
Катящий навстречу холод — словно ветер впереди лавины. Напор так силен, что Сайто на секунду остановился, согнулся и задержал дыхание — а потом резко выдохнул, тряхнул плечами, словно в дзю-дзюцу сбрасывал противника через голову, — и зашагал дальше.
Он был уже достаточно близко от конторы, чтобы увидеть, как отшатнулся Уэмура. Шагнул в очерченный факелами круг света и прокричал:
— Господин Уэмура! Вы арестованы по обвинению в заговоре против Его Величества! Саботаже! Незаконных финансовых и торговых операциях! Жестоком обращении с людьми! Убийствах! Сдавайтесь или я, инспектор Фудзита, буду иметь честь взять вас силой!
Со стороны, вероятно, это выглядело смешно. Впрочем, господин Уэмура, кажется, любитель протокола и формальностей. А у нас тут довольно много свидетелей. И сопротивление полиции, даже если полиция в моем лице сошла с ума, — само по себе преступление.
И даже хорошо, что смешно. Потому что если бы его приняли всерьез — расстреляли бы на этом самом месте. А Такаока, может быть, еще не привел людей. Сайто намеревался начать действовать одновременно со взрывом — это должно было отвлечь даже кёнси. А пока что следовало продолжать спектакль.
Открывшаяся сцена выглядела так: вытоптанную полянку перед конторой окружали девять солдат и одиннадцать охранников с дубинками — на случай, если попрет толпа. За этим оцеплением сбились солдаты, не стоящие в карауле и не имеющие оружия. Самый узкий круг оцепления составляли кёнси, всего семеро — Сайто уже научился безошибочно отличать их от людей по бледности, худобе и резким, птичьим каким-то, движениям.
На крыльце еще трое держали Хараду, один — Асахину. Видно, решили, что одного ему достаточно. Уэмура стоял посередке, женщина — то ли мертвая, то ли в обмороке — лежала у его ног.
— И как же вы намерены взять меня, господин инспектор? — Уэмура сделал своим людям и нелюдям знак расступиться. — Эта штука, что вы спрятали под значком на груди, не поможет вам. Одно дело — остановить или даже отразить волну страха. Но взять они силой — совсем другое. Гайдзинский божок на это не способен.
— Осталось выяснить, способен ли на это я, — шаг вперед. Еще шаг. Первое дело при встрече с уличной бандой — свести происходящее к личному конфликту между тобой и главарем. А это может получиться. А может и не получиться, но я ничего не теряю. Только выигрываю.