Дело петрушечника
Шрифт:
Даже сквозь платок был слышен благодарственный выдох полицмейстера.
На входе в управление их уже ждали флегматично курящая Лилия и Максим Жук, который аж подпрыгивал от нетерпения при виде подъезжающей двуколки.
— Господин Муромцев! — закричал он, как только тот занес ногу над ступенькой. — Мы с госпожой Ансельм нашли удивительную несостыковку!
«Господи, это же копия Нестора, — мелькнуло в голове у Муромцева. — Только невероятно юная и такая же невероятно красивая. Надо будет держать Барабанова подальше от него, а то еще, не ровен час…»
— В чем именно несостыковка?
— Яков Кобылко — второй приемный сын Жумайло! — захлебываясь, продолжил ободренный Жук. — Тот принял его под опеку семнадцать лет назад. Сейчас Кобылко работает полотером.
— Так. И? — Муромцев бросил быстрый взгляд на Лилию. Та продолжала курить, глядя в сторону.
— А живет он в меблированных номерах в Протопоповом переулке. Это же отель в районе на Ляшских воротах! Вот адрес, смотрите, — Жук затряс какой-то бумагой.
— И?
— Так это же самые дорогие апартаменты в городе, — обескураженно пробормотал Жук, пораженный такой холодностью. — И не совсем, скажем так, пристойные. Там живут и элитные проститутки, и скупщики краденого антиквариата, и нелегальные торговцы оружием, морфием и кокаином. Но даже не в этом суть, номера стоят очень дорого. Откуда деньги у простого полотера?
— Сосед? Друг?
— Нет! Живет он там один, никакого друга нет. И соседа нет.
Голос Лилии был холоден и отдавал скукой:
— Вы, мужчины, иногда так пытаетесь вычеркнуть из реальности то, что вам не по нраву. Или, наоборот, то, о чем вы всегда втайне мечтали, но получил это кто-то другой…
Полицмейстер потряс головой, словно отгоняя назойливую муху.
— Госпожа Ансельм, я извиняюсь, но не могли бы вы немного… ммм… развить эту тему? Если она, конечно, имеет отношение к делу.
Лилия искоса взглянула на него.
— Красота — тоже капитал. И если молодой человек достаточно красив… Нашего полотера может содержать богатая дама.
С фотокарточки широкой, обольстительной улыбкой сверкал молодой парень. Он действительно был очень красив — той слащавой смазливой красотой, которая цепляет на крючок и юных девочек, и старых дев, и даже вдов без определенного возраста.
— А может быть, — Лилия пожала плечами, — и не одна дама.
Муромцев быстро стер с лица появившуюся там мельком ухмылку и повернулся к полицмейстеру:
— Установите за ним негласное наблюдение. Срочно.
— Но… — Цеховский скривился.
— Не тратьте ни минуты! В свете недавних событий это может стать ключом к разгадке.
— Любите же вы тратить впустую человеческие ресурсы… — недовольно проворчал Цеховский.
Однако небрежным жестом дал понять, что даст распоряжение немедленно.
Глава 25
Вопреки пессимизму полицмейстера уже на следующий день вскрылась новая информация, причем информация интригующая и тревожная. Один из агентов, которые вели негласное наблюдение за Кобылко, помятый, с красными от недосыпа
— Я только что был у Цеховского на докладе, — агент торопливо прикурил предложенную папиросу и жадно затянулся, — но, думаю, вам будет интересно в первую очередь. Кобылко действительно непростой фрукт и уж точно не обычный полотер…
— Почему же вы так решили? Нашлась его богатая покровительница? Или он соучаствует в скупке краденого? Или… Точно! Он торговец морфием!
Барабанов так вертелся и подпрыгивал на скамейке, сыпля версиями, что Муромцеву пришлось призвать его к порядку.
— Наверняка что-то из этого, — пожал плечами агент, — а может быть, и все вместе. Но что мне известно наверняка, так это то, что обычных полотеров не запускают как дорогих гостей в особняк на Десятинной улице. Туда и господам-то без приглашения вход заказан, а Кобылко тамошний швейцар пропустил чуть ли не с поклонами.
— Ну и что с того? Может, он туда пришел полы воском натирать?
Барабанов разочарованно махнул рукой. Но его коллегу это известие заинтересовало куда сильнее.
— И что же это за дом? Какое-то благородное собрание? — оживился Муромцев.
— Ну уж, благородное! — усмехнулся агент. — В благородное собрание не ездят инкогнито и за опущенными шторами от людей не прячутся. Это место, где уважаемые господа проводят время как хотят, если вы понимаете, о чем я, причем так, чтобы ни один любопытный нос об этом не пронюхал. Содержит его вроде бы какой-то француз. Так вот. Кобылко вышел из дома под утро, аккуратно одетый, с большим дорожным саквояжем, и отправился в особняк на Десятинную, это не более десяти минут ходу от Ляшских ворот. Позвонил в звонок у входа, через минуту ему открыл мордоворот-швейцар и пропустил его как родного. Я прождал почти до полудня, покуда он оттуда выйдет, но так и не дождался. Сейчас там стоит мой напарник, но от него вестей тоже пока что нет.
— Может, он через какой-то тайный ход ушел? — предположил Барабанов, но агент скептически покачал головой в ответ:
— Может. Только зачем? Нашей слежки он точно не заметил, да и не прятался особо. Скорее всего, он до сих пор там. Один из моих информаторов, из тех, что связаны с контрабандистами, дал точную наводку, что в особняке нынче ночью будет закрытый бал-маскарад. Наверное, это лучший способ попасть туда и узнать, зачем туда пришел Кобылко и почему остался.
Сыщики переглянулись.
— Необходимо сегодня же устроить облаву! — вскочил-таки со скамейки Барабанов. — Окружить дом двумя десятками агентов, нагрянуть разом и всех арестовать!
Агент потушил папиросу и рассмеялся, уперев руки в колени.
— Если бы мы так себя вели, наш полицмейстер не просидел бы на своем месте столько лет! Да и к тому же — чего мы добьемся, кроме конфуза и нескольких семейных скандалов среди почтенных горожан? Нет уж — дудки, чтобы играть в такие игры, дураков у нас в управлении нет.