Дело рыжего киллера
Шрифт:
— Да я… да я просто… у Марины опять подкатил к горлу комок… Он пообещал помочь узнать о смерти Паши…
— Не хнычь ты, сказано, успокойся. На вот, воды выпей… Да не бойся же: сказано, больше трогать не буду. Мы ведь с тобой партнеры теперь. Правильно?..
Марина, едва сдерживая рыдания, чуть кивнула.
— А жизнь она, понимаешь, вещь сложная. Мало ли, что тебе делать не хочется. Может мне тоже. Но надо. Поверь, лапонька, так надо. И так будет лучше для всех. И для тебя, и для брата твоего… Не рыдай же — никто его не тронет, пока ты дурить не станешь. А с сыщиком этим не связывайся — я лучше его по своим каналам посмотрю, что там приключилось с твоим
После ухода Шварца Марина залезла в ванну, долго там сидела, как бы пытаясь смыть весь ужас и грязь прошедшего дня, и думала. Она думала о том, что ей никто не сможет помочь и теперь, чтобы спасти своего брата, придется подчиниться этому бандиту. «Никто не поможет. Даже Алексей». Впрочем, мысль, откуда Шварцу известна фамилия Нертова была сейчас для Марины не главной. «Придется подчиниться или…» Она с тоской смотрела на бритвенный станок, валявшийся в ванной наверное еще со времен прежнего владельца комнаты и представляла, что скоро для нее все кончится. Все…
Нертов прослушал запись разговора Марины со Шварцем лишь под утро. Начальник службы безопасности, когда ему доложили о происшедшем, едва смог сдержаться, чтобы не наорать на подчиненных, не вышвырнуть их с работы. Если в день первого визита Шварца прокол с поздним началом прослушивания еще можно было простить (кто ж знал, что все так серьезно?), то сегодняшний вечер не вписывался ни в какие рамки. Единственное, почему Алексей не принял сразу же решительных действий в сотрудников — то, что они честно рассказали о проколе. Хотя решение все равно принимать следовало. Только позже, так как на сегодняшнее утро новых людей все равно найти было бы сложно.
Из рассказа двух наблюдателей из микроавтобуса выяснилось, что сначала они решили «раскинуть» дежурство: один ушел по личным делам в середине дня и должен был вернуться к часу ночи. Другой же, недавно принятый на работу Игорь, собирался поехать к своей подруге ночевать. Но перспектива встретить бой-фрэнда слишком поздно подругу не устроила, она закатила Игорю скандал по телефону и заявила, мол, или ты приезжаешь как все нормальные люди вечером, или до свидания.
Игорь выбрал первый из вариантов и, заперев микроавтобус, благо у напарника тоже были ключи, около девятнадцати часов отправился на свидание. В результате во время визита Шварца лишь безотказная техника фиксировала все происходящее в квартире…
Нертов очередной раз прослушал запись. Голос мужчины казался до боли знакомым. Только Алексей не мог сообразить, где слышал этот кхекающий смех. Он знал, что обязательно должен вспомнить, кому же принадлежал голос, но память, как на зло, подводила. За то записанная информация представляла и другой интерес: очевидно, что ни о каком сговоре Марины с ее визитером говорить не приходилось. Девчонку явно запугивали и шантажировали. Причем, речь шла именно о больших деньгах. «Полученных в результате убийства Македонского и хищения в его квартире»? — Вдруг мелькнула шальная мысль, но Алексей ее тут же отбросил, решив, что с Мариной все-таки следует откровенно поговорить. Но только после того, как она еще раз встретится со Шварцем, чтобы была возможность не упустить бандита.
К утру машины наружного наблюдения обосновались у дома Войцеховской, а на подоконнике второго этажа марининой парадной надолго пристроилась «влюбленная» парочка, поддерживающая связь с коллегами из «наружки»…
Глава 5. Поздно и… никогда
…Когда Нертову запоздало позвонили лопухнувшиеся со Шварцем наблюдатели, начальник службы безопасности только что заснул. Полночи он пытался разобраться в ворохе бумаг: сегодня наконец-то удалось получить мониторинг об убийствах банкиров и предпринимателей, по материалам питерской и московской прессе за последние два года. Информации было много, а впечатления от нее не радовали. Анализ данных подтверждал, что киллеры редко застигали своих жертв на чужой им территории. Большинство убийств совершалось прямо по месту работы или жительства. И никакая охрана не могла спасти своих боссов, коли кто-то да положил на них глаз. Хуже того, сама охрана нередко и была задействована в эти убийства. Ну-ну…
Алексей вспомнил, как инструктор из Эм-Би-Ай — международной ассоциации телохранителей, основанной еще личным руководителем охраны Шарля де Голля, говорил во время стажировки Нертова: «Мы изучаем ситуацию в России. Уверен, все те убийства, о которых писали ваши газеты, можно было бы предотвратить при нормально организованной охране». Алексей тогда отнесся к словам спеца с некоторым недоверием: киллер киллеру тоже рознь, квалификация убийцы может оказаться выше, чем у бодигарда. Вот и получается, что…
Но получается, что не так уж была далека от истины старая и мудрая тетушка Андрея Артуровича: надумают убить — всегда достанут, несмотря ни на какие ухищрения даже самой первоклассной охраны. И убьют-то всегда «за дело» — просто так палить не будут. Как говорится, выстрел за выстрел.
Нынешней ночью Алексей плотно поработал над этими материалами — пытался анализировать, вычислить тенденции и традиции… Как вдруг этот звонок ошалевшего Игорька.
Вариант с мотоциклистом ни чем не помог, как ни надеялся Нертов, что сможет здесь хоть за что-то зацепиться. Марина лежала в больнице. Говорить с ней пока не было смысла. Не только из-за ее состояния. Алексей не мог быть уверен в том, что стоит идти на открытый разговор. Что, если это только бы спугнуло некую компанию, к которой она вполне могла принадлежать? Ничего нельзя было исключать. Реальная картина по-прежнему не складывалась…
Юрий Александрович, отставной оперативник, а нынче сыщик из конторы Арчи, откомандированный в больницу, изнывал от безделья: никаких визитов, никаких связей. Сыщик в сопровождении Иванова доплелся до клиники, где искусно сымитировал симптомы сотрясения мозга, для чего, впрочем, особого актерского мастерства не надо, диагноз практически записывается из анамнеза — рассказа больного. Что же касается симптомов травмы головы, нарушения рефлексов, то их при желании можно найти у любого, даже самого здорового человека. Александрыча в приемном покое попытались отфутболить в дежурную больницу, но мягкая настойчивость Николая, сдобренная купюрой, сунутой в карман дежурной медсестре, сделала свое дело: сыщик оказался в соседней палате с Войцеховской.
Когда его навещали, Александрыч постоянно ворчал от больничного смрада и утверждал, что мысль запихнуть его сюда могла прийти в голову только отъявленному садюге. Алексей с Николаем посылали строптивого коллегу подальше: за его-то зарплату плюс пенсию можно было стерпеть и не такое. Однако пребывание сыщика рядом с Мариной ничего не давало.
Тем временем Нертов продолжал искать сомнительные связи в окружении Марины. Они были. И не самые лучшие. Чего стоила ее самая близкая подруга Катька — сожительница некоего «тамбовца» Бори, бандита, ныне якобы перешедшего в легальный бизнес?