Дело тайны падчерицы
Шрифт:
— Это не ваше дело. Я говорю вам с глазу на глаз — держитесь в стороне от этого дела и не мешайте мне.
— Как вы не понимаете, что шагаете по зыбучим пескам. Вы погружаетесь с каждым шагом все глубже и глубже…
— Я знаю, что делаю, мистер Мейсон. Я хочу выиграть время. Именно поэтому я заплатила полторы тысячи.
— Затем они выдвинут новые требования.
— К этому времени они сломают себе шею.
— А вы очень решительная женщина.
— И изобретательная, — с улыбкой добавила она. — Не забывайте
Мейсон в задумчивости посмотрел на посетительницу.
— Может быть, вы все-таки скажете мне, что у вас на уме, мисс Эндрюс.
Я могу дать вам совет, который поможет, если так можно сказать, объединить наши силы.
Она резко покачала головой.
— Эта информация, о которой идет речь в письме, вам она известна?
— Да.
— Может, расскажете?
— Конечно же нет. Это мое и только мое личное дело.
— Вполне возможно, — сказал Мейсон, — что по каким-то причинам вы полагаете, что сможете выиграть несколько дней или недель, а затем изменить ситуацию в лучшую для вас сторону.
— Может быть.
— Неужели вы думаете, что с течением времени что-нибудь изменится?
— Да.
— Люди, приславшие письмо, звонили вам по телефону?
— Думаю, это вполне естественно.
— Они как-нибудь выдали себя?
— Я не собираюсь обсуждать это… Цель моего визита, мистер Мейсон, убедить вас не вмешиваться. Я не нуждаюсь в услугах адвоката. Я все делаю сама, у меня свои планы, я сама веду свои дела и не потерплю вмешательства. Поэтому прошу вас держаться в стороне от моих дел. Таково мое официальное заявление.
Произнеся эти слова, она резко повернулась и вышла из кабинета.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
— Попытайся дозвониться до Бэнкрофта.
Несколько минут спустя секретарша сказала:
— Он на линии.
— Алло, Бэнкрофт, — произнес Мейсон. — У меня только что была ваша падчерица. Она прямо-таки горела от ярости.
— Интересно, откуда она узнала о вас?
— Очевидно, ей стало известно, что вы звонили мне вчера утром и назначили срочную встречу. Она также уверена, что вы прочитали полученное ею письмо, пока ее не было дома. Вы положили его не на то место, и она это заметила.
— Что же хочет Розена? — спросил Бэнкрофт.
— Она заявила мне, что ей не нужен адвокат, что она сама в состоянии позаботиться о себе, что у нее свои планы, и она не хочет, чтобы я вмешивался.
— Меня не волнует, что она сказала, — ответил Бэнкрофт. — Делайте свое дело. Она молода, энергична и самоуверенна. Слишком самоуверенна. Она полагает, что может справиться с профессиональными шантажистами. Но как она ошибается!
— Может быть, — заметил Мейсон, — поскольку она знает, что вы видели письмо и беспокоится о вас не меньше, чем вы о ней, вам следует откровенно поговорить с вашей падчерицей? Вы можете с ней спокойно все обсудить.
— Нет, она должна
— Учитывая ее требования о невмешательстве в ее дела, я чувствую себя несколько связанным.
— Что вы имеете в виду?
— Я не могу выступать от ее имени.
— А вам не следует этого делать, — заметил Бэнкрофт. — Вы представляете меня. Я не хочу, чтобы в обществе стали известны кое-какие факты. Я должен этого добиться. Я имею полное право нанять вас как своего адвоката. Тем более, вы так опытны, что заставили шантажистов отступить.
Делайте свое дело… Кстати, вам нужны еще деньги?
— Пока нет.
— Как только понадобятся, сразу же звоните. Но мне не хотелось бы, чтобы Розена оказалась в опасности.
— Хорошо. Мы сделаем все возможное.
— Допустим, шантажисты думают, что она обманула их?
— Вряд ли. Они скорее полагают, что кто-то из их же банды решил получить лишние полторы тысячи. Такова будет их первая реакция, ведь ваша падчерица делала все так, как они требовали. Далее, они уверены, что по ошибке выловили не ту банку, а шумиха в газетах заставит их изрядно понервничать.
— Тем не менее меня беспокоит безопасность Розены.
— У нее постоянная вооруженная охрана.
— И она знает об этом?
— Нет еще.
— А может узнать?
— Конечно.
— Тогда она может причинить вам массу беспокойства.
— К этому времени, — сказал ему Мейсон, — почти наверняка на первом плане будут другие события.
— Хорошо. Вам виднее, — сказал Бэнкрофт. — Однако мне хотелось бы, чтобы вы знали, что Розена очень решительна и вооружена.
— Что?
— Она вооружена. По крайней мере, я так думаю. Либо Розена, либо Филлис, моя жена, в общем, кто-то из них взял мой револьвер тридцать восьмого калибра, который лежал в ящике туалетного столика.
— Вы в этом уверены?
— Всего несколько минут назад я решил, что неплохо иметь револьвер под рукой и заглянул в ящик. Оружия там не оказалось. Либо Розена, либо Филлис взяли револьвер.
— Когда вы видели его? — спросил Мейсон.
— Он все время лежал в ящике.
— Меня интересует, когда вы видели его в последний раз?
— Точно не знаю, примерно неделю назад.
— Где сейчас ваша жена?
— Все еще в городе. Делает приготовления к благотворительному балу.
— Лучше было бы, если бы вы с ней приехали сюда. Небольшой семейный разговор при таких обстоятельствах был бы не лишним.
— Я-то не против, — ответил Бэнкрофт. — Но в данном случае инициатива в их руках.
— Лучше бы вы сделали так, как я сказал, пока Розена не проявила своей собственной инициативы и не воспользовалась вашим револьвером.