Дело тайны падчерицы
Шрифт:
— А как с теми деньгами, которые вы собирались утаить от него? — спросил Мейсон.
— Моя игра с Евой Эймори не имела никакого отношения к Джилли.
— А как вы собирались заставить его выплатить вам половину суммы, полученной им от обвиняемой?
— При моем бизнесе, — медленно произнес Келси, — есть разные способы заставить обманувших вас людей заплатить вам впоследствии.
— Какой бизнес вы имеете в виду?
— Мы вновь, — усмехнулся Келси, — возвращаемся к тому, с
Я уже заявлял вам, что не собираюсь обсуждать эту тему. Меня освободили от ответственности только по этому делу, а не по другим.
— При условии, что вы выдержите перекрестный допрос?
— Вы просто пытаетесь к чему-нибудь придраться, мистер Мейсон. Я не собираюсь лезть в петлю. Если я выдержу допрос, я — в безопасности; если нет — значит нет. О Келси могут много чего наговорить, но никто не скажет, что он дурак.
— Так вы заинтересованы в том, чтобы доказать виновность обвиняемой?
— Я заинтересован в правде. Не имеет значения, какой она произведет эффект. Если это доказывает вину миссис Бэнкрофт, тем хуже для нее. Я говорю правду. Меня не интересует, кого это затронет.
— Вам известно, что Джилли собирался в яхт-клуб на встречу с миссис Бэнкрофт?
— Он сам говорил мне об этом.
— После его исчезновения вы ездили в яхт-клуб?
— Нет. Я был дома и ожидал его возвращения.
— Если бы он отдал вам половину полученной суммы, поделились бы вы с ним деньгами Евы Эймори? — спросил Мейсон.
— О, Ваша Честь, — вмешался заместитель окружного прокурора, — я думаю, этот вопрос дискуссионный и не имеет отношения к делу. Я предоставил защитнику самые большие возможности для допроса данного свидетеля, так как понимаю, что его показания позволяют все распутать.
Если же в них есть какие-то изъяны, я так же, как и защита, заинтересован в том, чтобы выяснить все до конца. Но, безусловно, подобный вопрос вряд ли имеет отношение к делу.
— Согласен, — объявил судья Хобарт, — но мне кажется, при столкновении с людьми подобного сорта защита имеет право на получение ответа. Я отклоняю протест. Свидетель, отвечайте на вопрос.
— Ну скажем, — произнес Келси, — что если бы Джилли поступил со мной честно, я, наверняка, поделился бы с ним. У меня репутация… Да, я так бы и сделал. Но когда он попытался надуть меня и получить лишние полторы тысячи, я стал относиться к нему с подозрением. Я пришел к выводу, что он обманщик, что с ним следует расквитаться и больше не иметь дела. В нашем бизнесе, как впрочем и в любом другом, есть своя этика, и люди, имевшие со мной дело, всегда полагались на мою репутацию — только я не собираюсь здесь ничего говорить о своем бизнесе, мистер Мейсон. Мы ведем речь только об этом деле и все.
— Хорошо, —
— Вызывается, — объявил заместитель окружного прокурора, — следующий свидетель — доктор Мерли Бэджер, судебный врач, патологоанатом.
Доктор Бэджер занял место свидетеля.
— Скажите, — спросил его Хастингс, — одиннадцатого числа этого месяца вы производили вскрытие?
— Да.
— Кого вы вскрывали?
— Уилмера Джилли. По крайней мере, это был труп, чьи отпечатки пальцев принадлежали именно Джилли.
— Что было причиной смерти?
— Пуля тридцать восьмого калибра вошла в грудь, пробила сердце и застряла в позвоночнике.
— Что вы можете сказать относительно смерти?
— Она была мгновенной.
— Каковы были движения тела после выстрела?
— Их не было. Пуля не только пробила сердце, но и повредила позвоночник. Естественным и единственным движением могло быть только падение тела. Человек умер и упал на том месте, где стоял.
— Сколько времени прошло с момента смерти?
— Приблизительно двадцать четыре часа.
— Можете вы более точно указать время?
— С медицинской точки зрения, я бы сказал, что этот человек умер между восемью и одиннадцатью часами вечера десятого числа. Если исходить из других данных, время смерти можно указать точнее.
— Что вы имеете в виду?
— Пострадавший умер приблизительно через полтора — два часа после последнего принятия пищи, состоявшей из консервированной свинины с бобами.
— Можете задавать вопросы, — обратился Хастингс к Мейсону.
— У меня нет вопросов, — заявил адвокат.
— Что! — воскликнул Хастингс в удивлении. — Нет вопросов?
— Нет, — повторил защитник.
— Должен обратить внимание Высокого Суда, — объявил Хастингс, — что приближается час дневного перерыва. В предварительном слушании подобного рода мы должны только доказать, что преступление было совершено, и есть достаточно оснований признать обвиняемую виновной в этом. Я полагаю, этот факт полностью установлен.
— Может быть, и так, — заявил судья Хобарт, — если, конечно, защита не пожелает доказать обратное.
— Защита желает отложить слушание дела, — сказал Мейсон, — до завтрашнего утра.
— Как! Вы собираетесь выступать? — в удивлении спросил судья Хобарт.
— Это, безусловно, необычно при предварительном слушании дела, и я предупреждаю вас, что как только состав преступления будет установлен, простое противоречие фактов не будет иметь существенного влияния на решение Суда. Вопрос правдивости свидетелей в случае несовпадения показаний целиком находится в компетенции Суда Присяжных.