Дело в шляпе
Шрифт:
— Иди, иди, — хмыкнул Бакли. — Я лучше посплю лишний час. Трещишь постоянно, спать не даешь.
— Какой ты противный, — Бонни надула губки. — Тебе лишь бы дрыхнуть. Вот запомни мои слова, Бакли — ты так свое счастье проспишь. Запросто!
— Напугала, — фыркнул Бакли. — Не обижайся, — вдруг улыбнулся он. — Я правда не выспался. Вот и ворчу.
— А я и не обижаюсь, — вздернула носик Бонни. — Мне, может, тебя жалко.
— Ну, тогда ладно. Ребята, вы постучите, как приедете.
Обычно мастерами-частниками
— Чего вам? — не слишком любезно поинтересовалась женщина.
— Документы потеряли, надо бы восстановить, — улыбнулся Фадан.
— Документы потеряли, документы потеряли… — пробормотала женщина. — Заходите. Руками ничего не трогать!
Зашли. Женщина включила свет. Маленькая прихожая, в которой они стояли, переходила в приемную комнату, тоже небольшую, и набитую техникой под завязку. Три компа со снятыми кожухами, две печатные машины, здоровенная резалка с опасно поблескивающим огромным ножом для бумаги, повсюду — стопки картонок, листов разного цвета; какие-то бесчисленные папки с завязками, баллоны с краской, рулоны разноцветной пленки (для альбомов, догадался Фадан), и еще кучи какой-то мелочи, о назначении которой знала, видимо, только сама хозяйка этого фантастического бардака.
— Греваны, значит. Документы потеряли, — протянула хозяйка. — Дайте-ка я угадаю. Поехали в город из монастыря, и… сопроводительные документы — потеряли. Я права?
— Откуда вы знаете? — удивился Фадан.
— Слышь, мужик, ты думаешь, ты первый такой самый умный, что ли? — хихикнула женщина. — Вас таких по три на дню бывает. Ну или почти таких. А где еще один, кстати?
— В машине решил поспать, — не задумываясь, ответил Фадан. — Что?! Какой еще один?!
— Да расслабься, чего ты всполошился. Про вас объявки на общалках всех епархий висят. На скрытых, конечно. И награда за вас назначена.
— Большая награда? — поинтересовался Аквист.
— Две сотни. Поэтому вот чего. Документы сделаю, но стоить они будут четыре сотни, — женщина вдруг закашлялась. — Прощения прошу… апчихит замучил… Четыре сотни, значит. И не бумажкой меньше.
— А не слишком? — прищурился Фадан.
— А если слишком, мои ребятки сейчас позвонят полисам. И я получу две сотни, вообще ничего не делая, — спокойно женщина. — Но за четыре сотни я, так и быть, покорячусь. Сваяю вам бумажки. И тащите этого спящего сюда, мне же фотографии надо будет сделать.
— Хорошо, — обреченно согласился Фадан. — Аквист, сходи за Бакли.
Аквист ушел. Вернулся он спустя пять минут в сопровождении сонного и злого Бакли.
— Чего ты меня приволок, идиот? Чего, вот прямо сейчас фотографироваться надо будет? — ворчал тот.
— Не сейчас. Но ты же не хочешь быть на фотке с сонной рожей? — резонно спросил Аквист.
— Да мне плевать, с какой я там буду рожей, я спать хочу, — Бакли поискал, куда бы сесть, не нашел, и остался стоять в дверях.
— Нишкни, парень, все спать хотят, эка невидаль, — женщина села за один из компов, нажала стартовую кнопку, прикрученную сбоку к корпусу. Комп взревел. — Эх, вентилятор старый… надо новый, так еще и не достанешь… Так. Значит, бланки командировок нам надо… монастырь смешанный?
— Ага, — согласился Аквист. — Сочера Гордо Смотрящего.
— Так он вроде бы закрытый… а, хотя какая разница. Эмблемы нет, но это ничего… — бормотала женщина. — Сейчас одолжим у кого-нибудь эмблему, не велика работа… во, сгодится. Где там рожа этого Сочера? А вот она. Да, ну и ряха у монаха… Это сколько ж он жрал, чтобы такую харю наесть?.. Так, ряху на эмблему, и сойдет. Теперь вы. Как зовут? — она повернулась к Фадану.
— Фадан Киго, — ответил тот. — Но ведь нужно другое имя…
— Которое ты через полчаса позабудешь, и спалишься на первом же посту? Не, не пойдет. Надо твое имя переиначить, так запомнить проще. А скажешь случайно правильно, так легко соврать, что оговорился. Так что я тебя вписываю — Кадан Фиго. Все равно к тебе будут обращаться Брат Кадан, так что какая тебе разница?
— Ээээ… ну да, наверное, — Фадан несколько растерялся.
— Так, следующий, — приказала женщина. — Эй ты, соня! Как звать?
— Бакли Рут.
— Ракли Тур. Или лучше Ракли Бут?
— Ой, да мне по фигу. И так, и так уродство, — поморщился Бакли.
— Красавец нашелся, тоже мне… следующий!
— Аквист Атум, — не без злорадства произнес Аквист. А и еще А — как тут переиначишь? Однако женщину это не смутило.
— Иствак Мута, — невозмутимо сообщила она. — Сойдет?
Аквист только и смог, что обалдело кивнуть.
— Чего молчим, девушка? — женщина глянула на Бонни.
— Бонни Бирд, — пискнула Бонни несмело.
— Да вы что, сговорились, что ли?! А-А, Б-Б… Так, сейчас… Инба Рид. И тебе, и этому вот придется имя заучить, чтобы не попасться. Следующий!
— Шини Рой, — обреченно сообщил Шини.
— Рини Шой, — облегченно вздохнула женщина. — Ну хоть с тобой просто получилось. Так, теперь фотографии. Эгли, Амрумус, живо сюда! — крикнула она, и снова закашлялась. — Готовьте камеру и свет. И подключите второй комп, чтобы время не тратить.
В комнату вошли два подростка лет по пятнадцати, оба гермо. Они были удивительно похожи на свою мать — оба невысокие, черноволосые. Даже одежда, и та была похожа: потасканные рубашки, штаны не по размеру. Близнецы? Да нет, скорее погодки — понял Фадан.
— Мам, черняшки снимаем, или цвет? — спросил один из них.
— Черняшки, Эгли, это же монастырь. Когда ты выучишь?
— Ладно, мам, не ворчи, — подросток виновато глянул на мать. — Кого первого фоткать?
— С девушки начни.