Деловая письменность Приенисейской Сибири XVII в. как источник региональной исторической лексикографии
Шрифт:
У нас не такая уж частая телефонная связь. Обычно звонит мне он, самой делать это как-то неловко. Сейчас тоже, но я убеждаю себя, что приперлась не просто поглазеть на его улыбку. Я вообще-то по важному делу…
– Слушаю, Айлин, – Айдар берет почти сразу и обращается по имени. От того, как звучит его голос, я тут же сбиваюсь с мысли. Даю подскочившему сердцу приказ успокоиться. Смотрю на здание.
– Привет, ты на работе?
Судя по паузе, муж чуточку удивлен. А я прошу у Аллаха, чтобы не дал ответить «нет».
–
Обидно, конечно, что он думает обо мне только как о возможном источнике проблем и неприятностей. Но я смогу с этим жить. В идеале – даже поменять. Но это уже далекие и амбициозные планы.
– Нет, просто… Я хотела с тобой поговорить кое о чем…
– Хорошо, давай вечером. Я планирую не поздно…
По грудной клетке растекается успокаивающее тепло. Я даже выдыхаю, пусть и не хотела бы, чтобы Айдар это услышал.
Говоря, что после его возвращения из командировки ничего не поменялась, я в частности имела в виду и частые ночевки вне дома. Они есть. Когда думаю о них – отчаиваюсь. Утопаю в грязи и ненужности. Но возненавидеть Айдара не могу. Он слишком честен со мной. И слишком добр.
– А если я зайду ненадолго… К тебе? Я недалеко…
На самом деле, я не "недалеко", а специально наготовила новую порцию ненужной домашней еды и примчалась на такси. Платила наличкой, чтобы позориться не так явно.
– "Ко мне" это куда?
– В прокуратуру.
Айдар молчит, а я переминаюсь с ноги на ногу. Вот сейчас в полной мере осознаю глупость своей затеи. Он меня развернет. Аллах, он меня развернет…
Слышу, как Айдар прокашливается. Кажется, с кресла встает. Его окна скорее всего выходят на эту сторону, точно я не помню.
В трубку молчит. Наверное, смотрит вниз.
Только не смейтесь, господин прокурор… Пожалейте…
– Других сюда силой не затащишь, а тебе понравилось, я так понимаю…
На самом деле, нет. Вообще не понравилось. Но а как иначе с вами повидаться? Разве вы даете мне выбор?
– У меня нет оснований бояться. У меня муж – областной прокурор. Слышали, наверное…
Люблю получать его реакции. Сейчас слышу, как хмыкает в трубку. И сама улыбаюсь, приободряюсь…
– Сейчас на проходную скажу позвонить. Только ножи и взрывчатку выложи, хорошо, ханым?
– Хорошо…
Скидываю. С улыбкой смотрю на экран, давая мужу несколько минут на звонок на проходную. Не хочется стоять в уголке и ждать, когда охране дадут распоряжение меня пропустить.
Здесь все тоже должны знать, что Айдар Салманов взял в жены достойную девушку, а не шуганного зайца.
Поднимаясь по лестнице, всё равно волнуюсь, но прохожу без проблем. Уточняю номер кабинета мужа, потому что в первый свой визит не запомнила. Поднимаюсь на лифте на один из верхних этажей.
Это место мне по-прежнему не нравится, но к нему можно привыкнуть. Сейчас мне вообще сложно концентрироваться на интерьере или атмосфере, я взволнована из-за предстоящей встречи.
Стучусь в приемную, побеждаю желание заглянуть и уточнить, можно ли.
Мне можно. Делаю решительный шаг.
Здесь за столом сидит та же девушка, которая в первый мой приход оценивала, не слишком одобряла…
И, если честно, я очень боюсь понять, что именно ее муж выбрал, чтобы компенсировать отсутствующий в нашем браке элемент, но мне становится легче быстро. Это не она.
Сначала ее взгляд на меня – абсолютно нейтральный. Потом происходит узнавание и в нем снова зажигается зависть. Она влюблена в моего Айдара, она оценивает меня и не считает достойной, но в глазах нет превосходства. Значит, их ничего не связывает.
– Здравствуйте. Я к Айдару Муратовичу. Он знает…
Совсем наглеть и обходить его секретаря я не стану. Нет цели покорить мужа нахальством. Иду по процедуре.
Девушка здоровается в ответ, вымучивает улыбку. Присесть не предлагает, что, наверное, неправильно. Но это мелочи.
В заветную дверь стучится она. Заходит и сообщает. Я слышу голоса. Сердце ускоряется, ладони мокнут.
– Проходите, Айлин. Айдар Муратович ждет.
Киваю в ответ на приглашение. Захожу в открытые двери. По ощущениям это похоже на прыжок с водопада. Не знаю, почему так волнуюсь. Наверное, просто соскучилась.
Вместе с первым взглядом на мужа с душой что-то делается. Она как будто переворачивается. Это и больно, и сладко. Если бы кто-то меня спросил, хочу ли я влюбляться, сказала бы, что нет.
Но уже поздно.
Айдар улыбается, кивает. Я – в ответ, краснея.
Приподнимаю пакет и выдаю заготовленную речь:
– Ты не просил обеды тебе собирать. Но я подумала, что раз уж мне всё равно по дороге… Здесь вкусно, я старалась…
Делаю шаг ближе к прокурорскому столу. Веселю, конечно же, но это неважно. Он поест и будет сыт. Поблагодарит меня у себя в голове. Домашняя еда всегда лучше доставок или даже ресторанов.
Ставлю на край, жду какой-то реакции, потому что пока Айдар просто следит за действиями с улыбкой.
Потом поворачивает голову в сторону. На тот же диванчик, на котором когда-то сидела я. Аж сердце подскакивает. Шайтан, он не один…
– Вот видишь, почему жениться стоит? И от язвы сдохнуть не дадут, и деньги сэкономят. На босоножки, да? Айлин-ханым?
Одновременно и смущаюсь, и голову боюсь повернуть. Но какой уже смысл? Делаю это.
Когда ловлю взгляд брата, пугаюсь. Он смотрит пристально и из-под нахмуренных бровей. Совсем не разделяет нашего с Айдаром настроения.
Первое, что я чувствую, – боль. А потом злость. Не нужно перекладывать на мои плечи свои беды. Это не я вас наказываю. Это вы меня наказали.