Демон-Апостол
Шрифт:
— Прекрасно, — пробормотала Пони с уважением в голосе.
Ее восхитила изобретательность бехренцев; они нашли способ скрыться от преследования, не привлекая к себе ненужного внимания. Всего лишь кратковременное купание в холодной воде и еще несколько часов в лишенной удобств пещере — вот и вся цена за спокойствие и безопасность.
А почему, собственно, в лишенной удобств, подумала Пони? Может, тайные убежища бехренцев обустроены очень даже неплохо?
У нее возникло желание вслед за бехренцами спуститься к воде, нырнуть и вплыть в какую-нибудь пещеру. Мысль о том, что эти
За спиной Пони зашуршала трава. Резко обернувшись, она увидела приближающегося бехренского воина: невысокий жилистый человек, вооруженный кривой саблей — излюбленным оружием южан. Он надвигался на Пони, не произнося ни единого слова и нацелив саблю прямо на нее.
Пони взялась за рукоятку меча и сделала кувырок с таким расчетом, чтобы выйти из него непосредственно перед воином. К этому моменту меч уже был у нее в руке, и в ход пошла магия камней, вправленных в его рукоятку. Результатом этого магического воздействия стало то, что саблю с силой притянуло к лезвию меча, когда бехренец бросился на Пони.
На его лице проступило выражение удивления; этого момента растерянности хватило, чтобы Пони после кувырка сначала поднялась на колени, а потом встала в полный рост, оказавшись лицом к лицу с нападающим.
Бехренский воин оторвал саблю от меча, отскочил и занял оборонительную позицию. Пони не нападала; улыбаясь, бехренец медленно распрямился и начал лезвием сабли делать круговые движения с таким изяществом, что его руки казались гармоничным продолжением оружия. Чувствовалось, что он хорошо владеет им.
Внезапно сабля взметнулась вверх, вниз и снова вверх, но по диагонали, нацелившись в шею Пони сбоку.
Очень искусный воин, поняла Пони по тому, как точно был рассчитан угол удара; если парировать его обычным способом, то ничего не получится. Кривое лезвие как бы обогнет плоскую поверхность меча и достигнет цели.
Пони и не стала этого делать. Она так молниеносно выбросила вперед меч, что удар сабли пришелся по его рукоятке, и, внезапно изогнув запястье, заставила кривое лезвие изменить направление движения.
Бехренец перебросил саблю в левую руку и сделал новый выпад, нацелившись Пони в живот.
У нее потемнело в глазах от страха за ребенка. Она согнулась пополам и отскочила назад. Начался обмен ударами без четко выраженного преимущества с чьей-либо стороны, во время которого Пони пыталась как можно скорее понять стиль борьбы бехренского воина. И это ей удалось. То, как он сражался, должно было обеспечить ему несомненную победу, если бы его противник придерживался типичной для этой страны тактики «меч-и-щит».
Однако Пони прошла обучение у Элбрайна, а он в свое время у эльфов. Ее уверенность возросла, когда стало
Теперь главная проблема состояла в том, как победить, не убивая его; нелегкая задача, в особенности если учесть, что схватка происходила на самом краю утеса.
В какой-то момент бехренский воин отступил, подняв саблю вертикально к лицу и глядя на Пони с уважением и одновременно оценивающе.
Однако Пони не дала ему возможности сделать это. Шагнула вперед, подпрыгнула и, едва коснувшись ногами земли, пролетела — так, по крайней мере, казалось ошеломленному бехренцу — вперед. Его рука только еще пошла в сторону для замаха, а кончик ее меча уже оказался прямо перед ним. Сейчас Пони могла нанести удар куда угодно — в горло, в сердце или в глаз, — и он, несомненно, оказался бы смертельным. Вместо этого она с силой ударила бехренца в плечо, ставя перед собой одну цель: чтобы он потерял способность владеть этой рукой. Даже и пронзать плечо глубоко она не стала, почти мгновенно вытащив меч и отступив на пару шагов назад. Сабля продолжала движение, но оно утратило энергию и силу, и Пони с легкостью выбила ее из ослабевшей руки противника.
Зажимая рукой кровоточащую рану, он замер, поражение глядя на нее.
Она отсалютовала ему, развернулась и бросилась бежать.
Но не тут-то было — на ее пути как из-под земли вырос второй бехренский воин. Пони остановилась, оглянулась и увидела, что первый нападающий уже поднял саблю и теперь сжимал ее левой рукой. Ну и упрямец! Выиграть бой, не убив ни одного из двух противников, — это была почти непосильная задача. И все же она просто не могла убить ни их, ни какого бы то ни было другого бехренца, который с большой долей вероятности мог тут появиться; они просто защищали свои семьи.
Она отпрыгнула сторону, ухватилась за верхнюю часть ограды — та угрожающе заскрипела, и на какой-то миг возникло ощущение, будто она сейчас рухнет вместе с Пони, — и перемахнула через нее, оказавшись на открытом месте. Это давало определенные преимущества, если не учитывать того, что бехренцы, по-видимому, задались целью во что бы то ни стало сохранить свою тайну. В этом малообитаемом районе Палмариса повсюду были разбросаны полуразрушенные, пустые строения. Из-за одного из них показался третий воин, а четвертый крался вдоль городской стены.
Пони пробормотала проклятие и сунула руку в тайный карман с камнями — они, без сомнения, позволили бы ей скрыться, не причинив никому вреда. Можно, скажем, с помощью гематита завладеть телом одного из нападающих и заморочить головы другим. Или извлечь из графита ослепительный заряд молнии, ударить им под ноги приближающимся бехренцам, воспользоваться их замешательством и сбежать. Или с помощью малахита подняться над нападающими, взлететь на какую-нибудь крышу и скрыться, перепрыгивая с одной крыши на другую.