Демон-босс

Салах Алайна

Я не могу перестать улыбаться. Ну до чего же он милый, когда о своей семье говорит. Я окончательно и бесповоротно влюбляюсь.

– Дом в этом году начал строить. Чтобы мои по приезде по отелям не шарились.

– Здорово, - говорю я и обрываюсь, потому что в этот момент полиграфический магнат поворачивается и цепко оглядывает мое лицо.

– А дому, как известно, хозяйка нужна. Итак, возвращаемся к нашим матримониальным баранам. Ты замуж за меня пойдешь?

Я смотрю в его глаза стального цвета, которые сейчас приобрели тепло-зеленоватый

оттенок, на выступающие скулы, на волосы цвета соли с перцем. Какой он все-таки красивый мужчина. Да, предложение руки и сердца скоропалительное, и лучше бы все хорошенько обдумать. Но разумно я поступаю всегда, а сейчас душа требует чего-то безрассудного.

– Да, - говорю я, улыбнувшись. – Графиня подумала и согласна.

53

— Мне нужно домой, — в четвертый раз повторяю я, выпутываясь из одеяла. — Клятвенно обещала дочери ночевать дома.

— Нужно было просто не обещать, — ворчит Жданов. — Уснули бы спокойно по- стариковски.

— Ничто не мешает тебе сделать это, как только я уйду.

— Спать, пока будущая жена впотьмах к себе катит? Не годится. — С этими словами он тоже встает. — Надо теперь тащиться тебя провожать.

— Это вовсе не обязательно, — пытаюсь возразить я, но бесполезно: полиграфический магнат уже натягивает брюки, параллельно звоня Михаилу с требованием приехать.

— Ну разве холоп на такое сподобился? Ты, Игорь, настоящий князь, — улыбаюсь я, когда мы вдвоем заходим в сияющий лифт.

— Из графини в княгиню, — хмыкает Жданов, иронично глядя на меня сверху. — Фамилию-то мою возьмешь?

— А нужно? — Я на секунду задумываюсь. — Чем плоха моя девичья? Ивлеева?

— Тем, что не Жданова, ясен хер. Ладно, время еще есть у тебя подумать.

Я вновь ловлю себя на ощущении нереальности происходящего. Ну разве ждешь подобного в сорок три? Когда твоя размеренная и устоявшаяся жизнь за какие-то пару месяцев делает оборот на сто восемьдесят градусов? Еще вчера была инженеркой, как выражается товарищ Жданов, а сегодня раз — и невеста с перспективой стать хозяйкой загородного угодья. Чудеса, да и только.

— Михаил, спасибо огромное, что довезли, — с улыбкой благодарю я, когда гелендваген останавливается возле моего подъезда. — И тебе спасибо, Игорь. — Ласково погладив полиграфического магната по руке, я выглядываю в окно. — Свет горит. Значит, Ника ждет меня с чаем.

— Ну и куда подевались твои графские манеры? — иронично выдает Жданов, глядя на меня из салонного полумрака. — Будущего мужа почаевничать пригласить не планируешь?

Поймав, ошеломленный взгляд Михаила в зеркале заднего вида, непроизвольно краснею. Ох и Игорь. Если что-то решил, то прет как бульдозер. К завтрашнему дню о нашей помолвке будет полгорода знать.

— А ты хочешь подняться? — растерянно переспрашиваю я.

— А почему нет? Чая твоего отведаю, с будущей падчерицей познакомлюсь.

— Ну ладно…

Я выхожу на улицу, Жданов идет следом.

— Ты чего разволновалась, Люба? — продолжает иронизировать он, глядя как я отпираю подъездную дверь. — Я на десять минут зайду. Уж дюже интересно, как ты живешь. Самой-то поди тоже интересно было, когда в первый раз ко мне ехала.

Он прав. После решения стать законными мужем и женой, справедливо пустить его в свой мир. Что, впрочем,ничуть не мешает волноваться. Как Ника воспримет известие о свадьбе? Не решит, что ее мать неожиданно спятила? И вообще — понравится ли ей Игорь? Не то, чтобы ее симпатия на что-то коренным образом повлияет, но все же… Хотелось бы, чтобы эти двое друг другу понравились.

— Привет, ты чего… — Взбудораженная Ника выскакивает в коридор с явным намерением устроить допрос прямо с порога, но, заметив, что я стою не одна, осекается. — Здравствуйте!

— Здравствуй. — Мой спутник оглядывает ее с интересом. — Похожи. Игорь Жданов.

— Ника. Чай будете?

— За тем и пришел. — С этими словами полиграфический магнат скидывает с ног туфли. — За чаем и познакомиться.

— Давно пора, — не моргнув глазом, резюмирует дочь, и, шлепая босыми ногами уносится на кухню.

Со вздохом сняв пиджак, я иду за ней следом. Жданову приглашения не требуется. Он и так чувствует себя довольно расковано.

— Вам чай покрепче, дядя Игорь? — Ника, искрясь весельем, смотрит через плечо.

— Делай как себе, — незаинтересованно отвечает Жданов и тут же добавляет: — мы с твоей мамой решили пожениться.

Я замираю с открытым ртом. Ну Игорь. Да как же так можно? Чтобы сходу без подготовки такое ребенку вываливать?

– То есть, вы собираетесь жениться на моей маме? – переспрашивает дочь будничным тоном. Ясно, что заявление полиграфического магната шокировало ее до неверия.

– Именно это и собираюсь сделать, - гаркает Жданов, по-свойски придвигая стул. – А ты, смотрю, сообразительная.

– Почти «Москва слезам не верит», - хмыкает Ника.
– Гошиных тараканов относительно женщин у вас, надеюсь, не водится. А то мама такого не терпит.

– Никуш… - Я смотрю на нее с укоризной.

– Да я уже в курсе, - отмахивается Жданов. – Мама твоя на днях дала мастер-класс.

– Ну, что тут скажешь? – Поставив на стол чашки, дочь с улыбкой смотрит на нас. – Поздравляю, немолодые! Вас, дядя Игорь, особенно. Сорвали, можно сказать, джек-пот.

Мое удивление сменяется растерянностью. То есть это все? Не будет ни удивления, ни сопротивления, ни просьб подумать?

– Тоже так думаю. – Полиграфический магнат подносит кружку ко рту, делая глоток. – Что за чай такой? Вкусный.

– По рецепту мамы. – Ника расслабленно приземляется на соседний стул. – С липой и мелиссой.

– То есть ты не только пирогами славишься? – Он стреляет в меня взглядом.

– Вы еще ее борщ не пробовали. Это пушка.

– Я будто на смотринах, - очнувшись, бормочу я. – Ни к чему так меня нахваливать, Ника. Замуж уже позвали.