Демон Эльдорадо
Шрифт:
Тот молчал, в каждое мгновение ожидая ослепительной вспышки, за которой последует черное небытие или низвержение в подземный мир мертвых. Но «паук» не двигался и молчал.
– Что же ты медлишь? – растерянно прошептал Кетук. – Беги прочь или убей меня…
Но ничего не изменилось. Тогда молодой солдат медленно перенес тяжесть тела на руки и попытался встать на колени – и тотчас застонал сквозь зубы. Вспышка боли пробила колено, словно лесной пожар – мертвый лес, охватив всю ногу целиком. Скрипнув зубами, Кетук упал на бок и почувствовал, как хвоя прилипла к мокрому от пота лбу.
Бесполезное оружие выпало из пальцев. Если уж слуга
– Беги, – прошипел Кетук. – Беги или убей меня, тварь!
Многоног угловато шагнул вперед и навис над ним, будто примеряясь для удара, но вместо этого вдруг подогнул четыре передние лапы и опустил край брюха на тропу. Этим движением он напомнил Кетуку ламу, приготовившуюся улечься в стойле.
Неужели он хотел, чтобы человек забрался на его спину? Воин-аймара напряг силы и отполз от «паука» на два шага, освобождая тому путь на город богов. Однако их слуга не сделал попытки убежать, он придвинулся к Кетуку и вновь замер. Его движение «на карачках» показалось солдату настолько смешным, что он не выдержал и сухо рассмеялся. В ответ нога почти онемела, а в животе забилась тупая боль. Похоже, удар пришелся еще и сюда.
«Что делать?» – паническая мысль разом выбила из головы воина всякое «веселье». Лежать тут до утра, пока не сможешь двигаться самостоятельно? А если колено раздроблено и ходить он больше не сможет? Забраться на спину монстра? Вопросам не было конца. Отдать себя во власть богов или замерзнуть от ночной стужи?
Это была неплохая идея! Кетук принудил себя приподняться и вцепился в ледяные лапы чудища. Он чуть не выпустил их от отвращения, но сдержался и подтянулся на руках выше. Правая нога волочилась, словно мертвая, и нестерпимо ныла. Отталкиваться можно было только левой.
Если слуга богов привезет его на холм, можно будет сказать, что упал с дерева, когда осматривал окрестности… Боги милостивы, без помощи не оставят… Уже забравшись на спину «паука», солдат вдруг сообразил: тот наверняка сумеет рассказать хозяевам, что именно случилось с молодым аймара.
Но принять решение и слезть он не успел, потому что ледяной монстр, скрипнув лапами, выпрямился и замер. При одной лишь мысли о том, чтобы спрыгнуть с высокой спины, Кетука прошиб пот.
– Ну? – пробормотал Кетук. – Куда шел?
Он пока не верил, что сумеет избежать путешествия на холм. Однако тайная радость толчками пульсировала в нем, быстро прорастая в уверенность. «Паук» ждал от человека команды! Вот только какой?
Ему было холодно – металл отбирал у Кетука тепло, и постепенно онемение расползалось по телу. Если пролежать так еще какое-то время, окоченеешь до смерти. В горах зимой лучше не ночевать…
Возвращаться в Тайпикала было нельзя, двигаться по тропе к городу богов – немыслимо. Точнее, от одной только мысли об этом у воина останавливалось от ужаса сердце. Кетук лег на живот, стукнул кулаком по синему светящемуся ободку и вытянул руку во мрак, подальше и от дома, и от холма:
– Туда! Быстро, бегом!
Он сильно сомневался, что слуга богов послушается команды, но это случилось! Будто тайная пружина, что держала «паука» на месте, распрямилась и принудила его резво перебирать всеми восемью лапами. Навстречу человеку полетели колкие ветви елей и голые стволы сосен, замелькали в невиданном танце овраги и распадки. Оба камня из поясной сумы благополучно канули во тьму, лязгнув по лапам многонога.
Невыносимо болело раненое колено.
В какой-то момент Кетуку показалось, что он сейчас сорвется, настолько широко болталось туловище «паука» на ходу, когда он проскальзывал мимо препятствий. В какой-то момент, когда солдату показалось, что его онемевшие в хватке руки сейчас сорвутся с края, он вскрикнул от страха и тотчас увидел, как четыре лапы поднялись с боков от него и прижали к покатой спине многонога. Движение во тьме стало прерывистым, дерганым – но зато без риска для «седока» улететь в кусты.
Внезапно лес кончился, и «паук» вылетел на освещенное зимней, холодной Луной пространство между двумя высокими холмами. Один из них был почти лыс, а в его основании виднелся черный провал старого рудника. Кетук вспомнил это место. В детстве, во время сбора хвороста, он с приятелями нередко бывал здесь, но в зев древней пещеры они никогда не забирались. Только заглядывали издалека, тщась разглядеть духов подземного мира, что наверняка охраняли это святое место.
С тех пор не изменилось почти ничего, разве что заросли у входа в рудник стали погуще.
– Туда, – просипел молодой воин и вытянул руку в нужном направлении. Слуга богов совершил резкий поворот и внес человека во тьму заброшенного рудника. Кусты позади с треском вернулись в прежнее положение, закрывая ход. – Стой…
Кетуку казалось, что еще немного – и он рассыплется на части. Боль в разбитом колене уже не просто горела пламенем, а проникла в самую глубину тела, разрывая его изнутри. Кое-как подтянув руки, Кетук опустил со спины «паука» здоровую ногу и со стоном сел на подвернувшийся валун. Все, что не могло осветить голубое сияние многонога, терялось в гулком и пыльном мраке.
Срывая деревянные пальцы, солдат завернул штанину и увидел вместо колена что-то ужасное, вдавленное. Кожа разошлась, обнажив две половинки желтой кости, обмазанные бурой липкой кровью. Кетуку стало трудно дышать. Чуть не крича от чудовищной боли, он заставил себя передвинуться пониже, на клочок мелкого каменного крошева между старыми мшистыми валунами.
– Гляди, что ты наделал, – просипел он и отвел-таки взгляд от раны. – Все, без ноги останусь… Если вообще выживу.
Слуга богов внезапно пришел в движение и замигал сразу несколькими «глазами». Синий обод исчез, затем внутри его бесчувственного туловища что-то зажужжало. В два шага многоног очутился прямо над солдатом. Тот в ужасе вжался в песок и закрыл глаза. Ничего сделать он бы не смог, и вздумай «паук» сейчас прикончить его ударом ноги, так бы и произошло. Но ведь не стал бы он так безропотно исполнять команды человека только для того, чтобы потом расправиться с ним! И Кетук замер, боясь пошевелиться, затем вновь осмелился посмотреть на слугу богов.
Он только вздрогнул, когда из брюха монстра рядом с его лапой, шелестя, выдвинулось что-то невообразимое, похожее на культю однорукого демона – только вооруженную иглами и клинками самой причудливой формы. Все это убийственное великолепие словно в нерешительности клацнуло, раскрываясь будто цветок, затем охватило разбитое колено воина и свернулось в мертвый бутон.
Это был поцелуй самой преисподней, легкий и леденящий.
Едва робот с медным муляжом в брюхе скрылся за изгибом крутой тропы, Алекс вынул из-под камня в палатке, где незадолго до этого спрятал его, настоящий резак.