Демон Монсегюра
Шрифт:
В течение месяца брат Огюст корпел над фолиантом с драконами. Работа шла медленно, да и торопиться особо было некуда. Затем ещё месяц брат Себастьян, одарённый художественным талантом, копировал иллюстрации. Огюсту в это время дали для переписи другой фолиант с изображением различных замысловатых колб и реторт, видимо, в этом научном труде содержались рецепты приготовления неких веществ. Шевалье полностью переключил внимание на новый химический трактат и забыл о драконах.
…Перепись химического трактата близилась к концу. Уставший, но умиротворенный добрым ужином и интеллектуальной работой, Огюст предавался философским размышлениям в своей келье. Нахлынули воспоминания о Монсегюре, Бланшефоре, Крэг Фадриг, жене, смысле жизни.
Вдруг размышления брата Огюста резко оборвались. По вечерам он имел привычку любоваться у окна пейзажами окрестностей озера Лох-Несс, и вот эту картину оживила знакомая драконья голова, вынырнувшая из воды. И почти сразу рядом появилась ещё одна, поменьше. Изумлённый Огюст воскликнул:
– Матерь божья! Детёныш! Поразительно! А он откуда взялся?! Ведь для появления детёныша на свет нужно как минимум две взрослых особи!
В озере, как сказал отец Эдвард, с незапамятных времён появлялся один дракон. В голове шевалье промчался вихрь мыслей. Как у человека умного, наблюдательного, склонного к анализу ситуации, у него созрела догадки, что братья-монахи в Инвернесс занимаются не только редкими и ценными фолиантами.
– Этим трактатам здесь находят применение! Ставят опыты! – с жаром воскликнул Огюст и испугался своей неосторожности и порывистости. Успокоившись, он прислушался: замок хранил вечернюю тишину. Монахи предавались различным занятиям в кельях: кто молился, кто читал, кто сам писал трактаты.
Теперь шевалье был убеждён, «терракотовые» монахи – высшая ступень братьев в Инвернесс занимается тем, что находит применение восстановленным фолиантам. Он никогда не посещал замковые подвалы, ибо вход для «синих» и «зелёных» братьев туда был строго закрыт. Но догадывался: в подземных тоннелях замка могут находиться тайные лаборатории. В них и проводят время «терракотовые» братья.
Шевалье продолжал рассуждать: «Чем занимаются высокопоставленные монахи? Если изысканием философского камня, эликсира молодости, получением золота из свинца, то это банально и неинтересно…» Насколько было известно брату Огюсту, орден тевтонских рыцарей занимался нечто подобным. Изыскания продолжалось до тех пор, пока Папа Урбан III не прознал через своих шпионов и не объявил всё это ересью и преступлением против Святой церкви.
«Вероятнее всего, занятия в Инвернесс гораздо серьёзнее поисков философского камня, например, изучение и разведение невиданных мифических существ. На мысль об этом наводит появление детёныша-дракона… Но каким образом его вывели?» – в голове брата Огюста царил хаос.
С такими мыслями шевалье заснул. Ему приснился кошмар, будто его разбудили крики. Он встал и открыл дверь и выглянул в коридор, прямо на него ползло чудовище, изрыгающее пламя. Огюст проснулся весь в холодном липком поту. По сравнению с монстром из сна, водяной дракон Лох-Несса показался ему просто очаровательным созданием.
…День начался, как обычно, с утренней молитвы, затем прима [79] возвестила о начале дня. После чего братья отправились на завтрак. Огюст вошёл в трапезную в положенное время, «терракотовые» и «зелёные» монахи отсутствовали в полном составе. Да и те, кто из «синих» братьев сидел за столом, лишь делали вид, что вкушают пищу. Они были явно чем-то обеспокоены.
79
Прима – звон колоколов на рассвете или рано утром, возвещала о начале дня.
Позавтракав, брат Огюст отправился в скрипторий и занял надлежащее место, собираясь приступить к работе. К своему вящему удивлению, он не увидел брата Катберта. Каждое утро тот приходил первым, встречал братьев-монахов и распределял работу.
Огюст заточил перо, обмакнул его в чернильницу и преступил к работе… В скрипторий вошёл досточтимый брат Катберт, облачённый в терракотовую рясу. Шевалье, как впрочем, и все присутствующие братья, был поражён.
Брат Катберт сообщил:
– Братья! Я переведён на следующий иерархический уровень и старшим у вас с сегодняшнего дня будет брат Ромуальд.
Брат Ромуальд, занимавшийся перепиской трактатов, поднялся со своего привычного места и поклонился. Брат Катберт передал ему дела и быстро удалился.
Всё утро Огюст чисто механически занимался копированием трактата. В голове пульсировала одна и та же мысль: «Что случилось с высшим составом Инвернесс?»
Обед прошёл в напряжённом молчании, «терракотовых» братьев по-прежнему не было… Монахи окончательно пришли к выводу: с руководством Инвернесс что-то случилось, возможно, нечто страшное и непоправимое.
Вечером, после ужина, всех братьев, независимо от статуса, собрали в скриптории. Перед ними выступило новоиспечённый «терракотовый» брат Климентий:
– Братья! Я вынужден взять на себя нелёгкую обязанность по руководству замком Инвернесс и работами, в нём происходящими, в связи с безвременной кончиной брата Леопольда и его помощников в результате неудачно проведённого опыта.
Ещё недавно Огюст видел на Климентие зелёную одежду. Вывод напрашивался простой – действительно высший состав Инвернесс погиб полностью. О подробностях неудачного опыта новоиспечённые «терракотовые», разумеется, низшему составу не сообщили. О похоронах погибших, вообще, не упоминалось. Всё это настораживало Огюста и «синих» братьев…
Монахи разошлись по кельям. Огюсту хотелось с кем-нибудь поговорить, поделиться своими соображениями, но за четыре месяца пребывания в замке, он толком ни с кем не сошёлся. Возникло острое желание докопаться до сути происходящего, а потом покинуть замок. «Золото есть, можно купить дом в горах, развести овец, жениться на крестьянке, – думал шевалье, – хватит с меня благородных шотландских леди. Мак Кумалы не вечность же будут меня искать… Да, и вряд ли они доберутся до Лох-Несс…»
Время перевалило за полночь, Огюсту не спалось. Ему во чтобы то ни стало хотелось проникнуть в подвал замка и воочию увидеть: что там произошло. Он взял два кинжала (с которыми ране проделал путь от Лох-О до Инвернесс), заткнул их за монашеский пояс, и выскользнул из кельи. В коридоре стояла тишина, несмотря на последние события, обитатели замка спали. Огюст решил, что сейчас наилучший момент, дабы осуществить свой план – проникнуть в тайные лаборатории.
Он спустился вниз по винтовой лестнице на первый этаж, вышел во внутренний двор, пересёк его и подошёл к двери, куда имели право входить только «терракотовые» братья. Огюст внимательно её осмотрел, не увидев ни ручки, ни замка. Достав из-за пояса кинжал, он попробовал вскрыть дверь, но, увы, ничего не получилось.