Демон шарлатана. Часть первая
Шрифт:
– Восемь веков?
– помолчав, нервно повторил я.
– Полагаю, да, я могу довериться твоему опыту.
Демоница отвлеклась от невидимых звезд и с нежностью взглянула на меня.
– Милый, возраст не важен.
– Я гарантированно умру до конца текущего столетия, а ты небрежно обмолвилась о восьми, словно об одном дне, - подавленно отозвался я.
– В моих глазах ты только что из разряда демонов перешла в ряды богов. Конечно, возраст не важен, когда речь идет о десятилетиях. Но века?! Ты столько видела, что мы определенно не равны. Я опасаюсь оказаться марионеткой, используемой древним духом для
Демоница плотоядно обнажила зубы. Так мог бы улыбнуться леопард.
– И что, если это правда?
Я остановился. К тому моменту мы уже стояли на пороге моего подъезда, но мои ноги сковало именно словами суккуба.
– Чего именно ты боишься? Если я на самом деле хтоническое божество, ищущее изысканного утешения своей тысячелетней скуки, то чем плохо оказаться моим шутом?
Я обдумал это всерьёз, набирая три шестерки, и вынес вердикт, озадачивший меня самого:
– Ничем. Ты очаровательна. Даже если ты манипулируешь мной в своих интересах, моя бессмысленная жизнь от этого только выигрывает. Разумеется, при условии, что моя смерть не окажется интересна тебе ещё больше.
– Нет. Мертвецы меня не привлекают.
В молчании мы поднялись в квартиру. Узкая сумрачная лестница, будто прорвавшаяся в реальный мир из болезненной фантазии пугливого неврастеника, подавляла желание беседовать.
Уже в квартире, наблюдая, как я разбираю пакет с продуктами, демоница продолжила разговор:
– Ты удивительно спокоен.
– А твои прежние, - я чуть было не сказал "клиенты", но одумался, - хозяева дольше успокаивались?
– Нет. Но они дольше привыкали ко мне. Слияние на третий день - своего рода рекорд.
Богатство интонаций суккуба позволило мне найти в этих словах и удивление демона, и его потаенное самодовольство, но также и некоторую тревогу. Последнюю несложно было понять: за сотни лет древний демон должен был наловчиться предугадывать своё влияние на людей, и ошибка в прогнозах наверняка приводила суккуба в замешательство.
Либо она просто хотела, чтобы я так думал. Я задушил свои социальные амбиции, но всегда знал, что во мне ещё дремлет болезненное честолюбие. Для психолога с многовековым стажем разглядеть его вряд ли было сложно. И уж точно не составило труда польстить мне, намекнув на мою исключительность.
Игра демона оказалась довольно-таки прозрачной.
Либо она говорила искренне, и я только что окончательно сдался в плен паранойе.
– Я не могу верить тебе, и не могу не верить, - проворчал я, разжигая огонь на плите.
– Ты ставишь меня в тупик.
У всех знакомых мне людей, умеющих готовить, есть негласное табу, запрещающее заниматься кулинарией с заходом солнца. "Готовить на ночь глядя?" - изумился бы каждый из них, если бы его спросили о причинах сего запрета, как будто речь о чем-то совершенно естественном и очевидном. Мне сие табу не казалось очевидным, но врожденная подозрительность не позволяла просто так пренебрегать тем, что мой разум не в силах был постичь. Поэтому вместо того, чтобы сварить себе какой-нибудь приличный суп, я снова принялся за изготовление очередного, возможно, уже десятитысячного омлета в моей жизни.
– Не могу представить, чтобы в твоей голове не возникло очередного сумасшедшего объяснения всему происходящему, - фыркнула демоница.
– Ну...
– Делись!
– словно маленькая девочка воскликнула она и даже захлопала в ладоши. Поймав мой озадаченный взгляд, демоница остановилась.
– Переигрываю?
– Весьма.
– Впредь буду действовать тоньше. Но мне действительно любопытно.
Я кивнул и снова отвернулся к плите и шипящей маслом сковороде на ней. Помолчав несколько секунд, собирая разрозненные предположения в одну теорию, я начал:
– Твой свет натолкнул меня на несколько интересных предположений. Твой и Солнца, если быть точным. Твоё свечение не отражается от предметов, а солнечные лучи я и вовсе видел сквозь стену, из чего можно заключить, что обычным видимым светом сей феномен не является.
– Гениальная догадка, - одобрила демоница.
– Смейся-смейся. Возможно, то была простая галлюцинация, и тогда всё, что я скажу дальше, окажется бредом, но если нет... Хм. Сначала я подумал, что обрел способность видеть радиоволны или солнечную радиацию, или иное электромагнитное излучение, свободно проходящее сквозь обычные молекулярные преграды. Но потом я отверг это предположение, ведь в этом случае мне стали бы видны или центр Земли, или вышки сотовой связи, или просто радиоволны вокруг моего телефона, или проводка в стене, или...
– Не обязательно перечислять всё, - вежливо остановила меня демоница.
– Да. Верно. Словом, Солнце и ты не были бы единственными яркими пятнами на картине. Поэтому я предположил, что речь идет о некоем ином излучении, свободно пронзающем всё на своем пути и ни от чего не отражающемся, ни с чем не взаимодействующем.
Я замолчал.
– И? Ну же, твоя любовь к драматическим паузам, право, раздражает.
– Просто мне неловко высказывать такие догадки, не будучи физиком. Я подумал о нейтрино. В этом случае тоже были бы источники в недрах Земли или в виде наземных ядерных реакторов, да и о звездах не стоит забывать, но, возможно, я был способен видеть только самый массивный поток. Если ты впитываешь нейтрино, то, учитывая, что каждую секунду через каждый квадратный сантиметр твоей кожи их проходит около шестидесяти миллиардов, этой энергии должно хватать для поддержания твоей жизни... наверное. Я затрудняюсь посчитать точно, сколько энергии они с собой несут. Но если ты способна поглощать нейтрино в таких количествах, то ты определенно состоишь из экзотической материи, о которой грезят фантасты и некоторые ученые.
Я снова умолк, чтобы почесать лоб.
– Однако ничто не мешает тебе комбинировать источники энергии. Если ты не имитируешь дыхание, но на самом деле дышишь, значит, имеешь доступ к кислороду и углекислому газу, и потому твоя жизнь вполне может быть основана на углероде, как и моя.
– Тут мне вспомнилось виденное давным-давно интервью с Ричардом Фейнманом.
– Растения ведь растут, по сути, из воздуха. Влагу, кислород и углерод они получают из атмосферы. Они используют свет, чтобы расщеплять углекислый газ. Весь спектр, кроме зелёного... а твои глаза светились зелёным и раньше.
– Растерянно открыв рот, я обернулся к демонице. Та закрывала ладонями нижнюю половину лица, чтобы её сдавленный смех не звучал слишком громко.
– То есть ты, теоретически, можешь внутри себя перерабатывать нейтрино в свет, чтобы, как растение, добывать углерод из воздуха.