Демон в университете магии 2
Шрифт:
Глава 19
Когда мы покидали дом Перепелицыных Тверь уже накрыл поздний вечер. Чтобы нас проводить на улицу высыпались все: младшие, старшие и даже две кошки. Аркадий, пьяно покачиваясь у калитки, клятвенно заверял князя, что возьмёт меня и мою сестру под своё крыло, раз с нами так плохо обращаются в доме моего дядюшки по отцовской линии.
Екатерина вторила словам мужа и шептала, что ей всегда не нравился брат Геннадия, то бишь мой дядя. Она даже на эмоциях несколько раз обняла меня. А потом мы с Григорием Александровичем забрались в машину соседа,
Автомобиль зарычал мотором и поскакал на ухабах просёлочной дороги.
— А в этом что-то есть, — покрутил рукой князь, пьяно глядя на частные дома, подмигивающие жёлтыми окнами, освещающими огороды и сады. — Может, я на лето в Тверь буду приезжать. Замечательные у тебя родственники, Волков. Душевные. В столице таких не сыскать. Там все лебезят передо мной и хотят втереться в доверие. А тут народ простой, даже дворяне. Вот ты знаешь, что мать Аркаши самолично варила самогонку?
— Нет, не знал, — сказал я и приоткрыл окно, а то в машине уже начинал витать зелёный туман крепкого перегара.
— Теперь знаешь. Жаль, самогонка её и убила.
— Много пила?
— Нет, в погреб спустилась, а там ей банка с самогонкой на голову и упала. Ха-ха-ха, — засмеялся князь и тут же смущённо добавил: — Хотя, конечно, грешно смеяться над смертью человека. Ну уж больно нелепая она была.
— Да, что-то такое в ней есть, — согласился я, слушая князя вполуха.
Мои мысли были заняты тем, что анализировали ситуацию. Всё, кажется, идёт по плану. Перепелицыны согласились взять надо мной и сестрой опекунство. Оно и понятно. Их ведь сам князь просил. Хотя, они, наверное, и без его слов согласились бы.
Перепелицыны действительно простые и удивительно душевные люди. Даже я уже отвык от таких, живя в столице. В их небогатом доме царили любовь и согласие. А не как в особняке дядюшки, где будто проживали змеи и прочие склизкие гады.
Скорей бы уже покинуть этот особняк и перебраться в другое место. Даже в общежитии будет лучше, чем в особняке дядюшки. А в Тверь можно и вправду на лето приезжать. Я же не собираюсь бросать университет. Потому мне придётся девять месяцев в году жить в Петрограде.
— Э-э-э, ты меня не слушаешь, что ли? — обиженно выдал князь, легонько ткнув меня кулаком в плечо. — Я вообще-то твой учитель.
— Да, что-то призадумался, — сознался я. — Так чему вы меня сейчас учили?
— Самогонку обязательно надо закусывать, а если пить мелкими глоточками, то можно гораздо быстрее свалиться с копыт, — назидательно поднял он указательный палец. — Аркаша так сказал, а я ему верю. Может, титул ему какой у Императора испросить?
Наш шофер не сумел сдержать завистливого вздоха и немного укоризненного взгляда. Дескать, так дела не делаются. Не надо по пьяни титулы раздавать.
Князь же чему-то кивнул и мутным взором уставился на приближающееся здание вокзала.
— Тпру! — выдохнул Георгий Александрович. — Стоять! Приехали.
Мужчина остановил машину и получил от князя крупную банкноту, после чего мы вышли из авто и двинулись по площади к тому самому неприметному
— Ты чего тут делаешь?! — грозно выдал Георгий Александрович, заставив мужичка изрядно струхнуть.
— А-а-а… — затянул он, забегав глазами. — Стену мою, сударь!
После своих слов он поспешно выскочил из тупика и рванул прочь, по-моему, даже забыв спрятать «воробышка» в штаны.
— Мда-а, — протянул князь, брезгливо сморщив нос. — Волков, ты давай быстрее корябай руны. И осторожнее, осторожнее, а то тут явно побывал не один такой мойщик.
Я усмехнулся и с помощью предусмотрительно прихваченного карандаша вывел на бумаге нужные руны. Они вызвали портал. Мы с Георгием Александровичем вошли в него и оказались в подвале особняка.
— Быстро, удобно, — дёрнул головой князь, посмотрев на исчезнувший портал. — Мне определённо нужны такие руны. За сколько их продашь?
— Да как-то неудобно торговаться. Вы столько для меня сделали, — проговорил я.
— Брось, — отмахнулся он, задумчиво поиграл бровями и проронил: — Ладно, потом поговорим, а сейчас, чует моё сердце, в мой дом уже звонили от Императора. Особисты наверняка нажаловались на меня.
Князь оказался прав. Стоило нам преодолеть лестницу и выбраться на первый этаж, как к Георгию Александровичу подошёл дворецкий, чья физиономия не выражала абсолютно ничего.
— Ваша светлость, вам телефонировал барон Краснов и попросил немедля явиться к Императору. Он желает с вами переговорить, — сообщил дворецкий.
— О чём я и говорил, — с ухмылкой бросил мне Георгий Александрович и сказал дворецкому: — Запрягай моего четырёхколёсного коня. Поедем во дворец, но сперва завезём Волкова к его дядюшке.
— Будет исполнено, ваша светлость.
Дворецкий отправился в гараж, а мы с князем вышли на крыльцо особняка, где он проговорил:
— Надо будет накопать компромата на твоего дядю, чтобы он более охотно согласился перестать быть твоим опекуном. Думаю, завтра или послезавтра я навещу его и поговорю с ним. А ты пока с сестрой готовь вещи к переезду. У меня первое время поживёте, а после спасения Медеи решим, где будете жить дальше. Либо у меня останетесь, либо я вам квартирку подарю. Имеется у меня парочка да все простаивают без дела.
— Благодарю, — искренне сказал я и настойчиво добавил: — Только вы сестре ничего не говорите о нашей сделке, да и о падшем ангеле тоже молчите. Она же думает, что во мне нет никого. Мол, это был просто ритуал, который дал мне силы и знания.
— Хорошо, — кивнул Георгий Александрович и пошел к машине, которую около дома остановил дворецкий.
Мы сели в неё, а затем она помчала нас по вечерним улицам Петрограда, окутанного туманом, почти скрывшим фонари, исторгающие жёлтый свет. Да, погода сильно испортилась, а вот моё настроение наоборот — поднялось до заоблачных высот. Поэтому из машины князя я вышел с улыбкой на устах и с ней же открыл входную дверь. Правда, улыбка завяла, стоило мне увидеть дядю и Ивашку. Последний до сих пор с раззявленным от удивления ртом смотрел в окно, за которым взревела мотором машина князя и умчалась прочь.