Демон. Одиночка
Шрифт:
— Голодная? — киваю. — Тогда пошли.
Мы выходим из комнаты и идем по коридору обратно в сторону гостиной.
— Будь вежливее за ужином, — советует Курт и поясняет: — Моя мама почему-то к тебе недружелюбно настроена…
Пользуясь тем, что мужчина, как всегда, идет немного впереди и не видит моего лица, красноречиво закатываю глаза. Ну, это вполне себе нормально! Все мамы недовольны, когда их сыновья кидаются кусать посторонних девушек.
— Курт, а как ее зовут?
— Франциска, — отзывается мужчина. — Кстати, позже приедут мой отец и кузина.
Задумчиво осматриваю широкую спину мужчины в сером свитере и тихонько вздыхаю. М-да, семья в сборе… Вот только я на этом празднике явно лишняя.
— Курт! — равняюсь с ним. — А Кристоф сказал Авроре, что он лаэрд?
Мужчина, не останавливаясь, кивает головой, отчего одна прядь падает на его высокий лоб. Он механическим движением поправляет ее и смотрит вперед, где сквозь неплотно запертые двери слышатся голоса.
— Аврора знала об этом, еще, когда устраивалась к Крису на работу, — говорит он и останавливается. — А почему ты спрашиваешь?
Не ответив, я стремительно кидаюсь вперед по коридору, дергаю дверь в столовую и залетаю в просторную комнату. Веселый разговор тут же смолкает, все поворачивают головы в мою сторону.
М-да… И впрямь, вся семья в сборе.
Во главах длинного обеденного стола уселись двое мужчин — Радор и отец Курта. Мажор с недовольным видом человека, которого оторвали от PS4, нервно стучит пальцами по белоснежной скатерти стола. Рядом с ним, по правую руку от мужа замерла Франциска.
Наконец, я нахожу глазами подругу — она сидит за дальним концом столом в компании Кристофа и Шарлиз.
— Аврорка, а ты знала, кто я?
Девушка поднимает на меня испуганные голубые глаза, краснеет и резко отводит их в сторону.
А это еще что такое?
Внезапно я припоминаю, как встретила в одном из коридоров управления ее сестру-близняшку Азалию и с удивлением узнала, что та уже много лет служит в УНЗД.
— Ты знала, — потерянно шепчу я.
В столовую входит Курт, обменивается взглядами с Кристофом, и кладет мне руку на здоровое плечо.
— Эва…
— Ты знала! — обвинительно кричу я, глядя исключительно в глаза подруги. — Знала и молчала!
Аврора как-то неловко поднимается со своего места, и тут же вздрагивает от слишком громкого удара опрокинутого ею стула.
Кристоф поднимается, кладет свою руку ей на плечо, стараясь приободрить. Курт остается за моей спиной, чтобы перехватить в случае трансформации. Остальные изображают деликатное молчание, и только Мажор довольно улыбается, с жадностью следя за развитием ситуации.
Аврора виновато смотрит на меня.
— Ева, все не так…
Но я не хочу слушать оправдания. Если она знала о существовании в нашем мире демонов, то узнать могла об этом только из одного источника. Аврора, как и ее сестра, работала в управлении. И, если это так, то ни о какой дружбе между нами не могло быть и речи…
— Это был приказ? — мой голос звенит.
Аврора отшатывается назад, по ее щекам катятся крупные слезы. О да! В этом она мастак — чуть что, сразу в слезы.
— Это был приказ? — кричу я, отшвыривая руку Курта, попытавшегося придержать меня за талию.
Та, кого я считала своей подругой, закусывает подрагивающую нижнюю губу и молча кивает.
— Да как же так! — возмущенно рычу я, выпуская когти. — Как же так, Аврора? Я хочу сказать, что это ведь я всегда была Горгоной… Это от меня можно ожидать чего угодно! — бесхитростно смотрю в сине-зеленые глаза Кристофа Дамира. — И да, я крысятничаю против лаэрдов, но, блин! — мой голос срывается. — Аврора, ты же всегда была такой человечной, доброй, честной! Ты была для меня примером, а теперь…
Я задыхаюсь от возмущения и обиды. Мне хочется крушить все вокруг себя, ломать мебель. Жаль, что Микаэль сидит слишком далеко — сейчас я бы с таким удовольствием почесала об него коготки.
Рыкнув, вырываюсь и бегу к выходу. Хочу уйти! Хочу домой! Хочу не видеть всех этих… Короче, этих!
— Эва!
Черт! Ну что ему еще от меня надо? Показалось мало шантажа, мало сводничества, мало предательства подруги, которая была лучшей и единственной в моей жизни?
На ходу сбросив туфли, я пробегаю гостиную, затем холл, благо, без каблуков это значительно проще и безопаснее. Оглядываюсь в надежде найти свой рюкзак, сапоги и куртку, но поблизости ничего, кроме омерзительно претенциозной роскоши и богатства.
Торопливые шаги сзади придает мне решимости, поэтому я, не раздумывая больше ни секунды, толкаю входную дверь и выбегаю на крыльца. Босые ноги, защищенные только тонким нейлоном чулок, обжигает морозом, в лицо бьет порыв ледяного воздуха, но гнев притупляет чувство холода.
Сбежав по ступенькам вниз, делаю шаг по расчищенной белой дорожке и неожиданно взлетаю. Вот только в этот раз крылья не при чем.
— Пусти меня! — верещу я, как ненормальная, пытаясь вырваться, но Курт крепко прижимает меня к своей груди, не давая ни малейшего шанса на побег. — Пусти! Я хочу домой!
— Хорошо, — его голос неожиданно мягок и спокоен, поэтому я слегка теряюсь.
В такой ситуации я бы поняла, если бы лаэрд наорал на меня, ударил, попытался вернуть в дом, но он крепко держит меня на руках, так, чтобы я не касалась босыми ногами земли и в то же время не могла ударить его когтями.
— Машина в гараже, — очень тихо, так, что мне приходится поднапрячь слух, произносит лаэрд и в том же тоне спрашивает: — Хочешь подождать в доме или пойдешь со мной?
Я машу головой. Нет, в этот дом я теперь точно не вернусь!
— Хочу с тобой, — тоном обиженного ребенка говорю я.
Мужчина перехватывает меня и сходит с дорожки, двигаясь к боковым дверям дома. Чисто машинально обхватываю его шею руками и шмыгаю носом. Курт опускает голову вниз и кидает на меня неодобрительный взгляд.
Он прав, Яблокова! Ведешь себя на редкость тупо. Вылетела зимой на мороз без куртки, без рюкзака с деньгами и телефоном. Да что там — босая! И куда бы ты так добежала? До воспаления легких?
Становится стыдно, а еще холодно и как-то грустно…