Демоническая мать-перемать
Шрифт:
– Может, он сдох? – Ева рухнул в кресло и швырнул берцы в угол. Сапог ударился в стену и оставил на ней след уличной грязи.
– Не знаю даже… – Стас открыл пиво и посмотрел на карту Мурманска, где уже все возможные и невозможные места были помечены крестиками «выполнено».
– Или переехал… Может, его уже поймали или он на пенсию ушел…
– Скорее всего, он тут, но мы с тобой не подходим как жертвы. Может, мой демон глушит сигнал? Тебе стоит пройти одному, без меня…
– Глеб написал, что темного духа видели под Волгоградом.
– Или кровь не подходит? –
– Ты думай, а я в душ.
Ева начал стягивать с себя футболку и застрял ушами в горловине. Ребра у него стали торчать еще сильнее, чем обычно, и мышцы растаяли, отчего фигура стала напоминать синюю тощую тушку курицы.
«Ты, блядь, опять, что ли, нихера не жрешь?» – подумал Стас.
– Значит, слушай, какой у нас план, – сказал Стас, когда мокрый Ева с повязанным на бедрах полотенцем вышел из ванны.
– У нас уже есть план?
– Да! Завтра разделимся и быстро пройдем по главным точкам, если не сработает, поедем ловить другого духа.
***
Следующим утром Ева с нарисованными на тыльной стороне ладоней кровавыми крестами прогуливался за гаражами одного из малоэтажных кварталов города. Валяющиеся бутылки намекали, что люди здесь ходят часто. Дух появлялся здесь единожды и то почти пять лет назад, шанс, что он все еще спит где-то рядом, стремился к нулю. Можно было бы уже двигаться на следующую точку, но Ева залез на стопку паллетов, сел по-турецки и открыл банку энергетика.
Воздух так и не прогрелся, но солнце приятно подпекало. Между панельками виднелись сопки и залив, в котором отражалось непривычно высокое чистое небо. Легкий ветерок блуждал в лабиринте гаражей и тихо шуршал мусором. Не насладиться минутой уединения в таком красивом месте Ева считал преступлением.
«Какая же унылая форма саморазрушения», – Ева посмотрел на пустую банку и кинул ее в груду мусора.
От энергетиков надрывалась вегетативка, то и дело прошибал холодный пот и напряжение на кончиках пальцев превращалось в тремор. Давно пора было перейти на сок, но Ева не мог себя заставить, он и так во многом себе отказал – ему нужно было что-то, что хоть как-то торкало. По иронии, ему хотелось почувствовать диаметрально противоположный эффект – хотелось накачаться до полусознательного состояния и проваляться тут несколько часов, чувствуя безграничную гармонию со стылой землей, высоким северным небом и ржавчиной, пожирающей старые гаражи и некогда великий атомный флот.
– Но надо идти делать дела, – скомандовал себе Ева и соскребся с паллетов.
Целый день Стас и Ева бродили по Мурманску. Они по пять раз обошли все точки и вместе и по одному, прочесали все прилегающие закоулки, заглянули в каждую дыру, навернули пару кругов просто по городу и часам к семи валились с ног.
– Ладно, давай домой, я жрать хочу, – Стас не выдержал и лег на скамейку, мечтая, что она обратится с Сивку-Бурку, отвезет домой и топать самостоятельно не придется.
– Что, уже? – Ева, собака бешеная, славился способностью ходить пешком по восемь часов, но даже он выглядел усталым.
– Ну да, – Стас стек со скамейки и с трудом принял вертикальное положение. – Если дух нас не заметил, то он слепошарый и план не работает. Погнали в магаз зайдем.
– А когда мы будем знать, что сработало?
– Если через день-два начнется полтергейст, то сработало. Если нет, то едем в Волгоград. Но чет мне кажется, хуезябра в Волгограде прокаченное, но вполне классическое привидение, а не магическое тело, – Стас укусил губу.
Все складывалось не в их пользу – осталось четыре недели, а они не продвинулись ни на шаг. Это при том, что начали с самого простого.
В магазине Ева с отсутствующим взглядом походил вдоль полок и положил в корзинку огурцов.
– Чувак, вот ты это серьезно? Тебя и так скоро тараканы за обои утащат!
– Не знаю, ничего не хочу, особенно готовить, – Ева поморщил нос.
– Я стейков сделаю, но иди возьми еще хоть что-то.
Они разминулись. Ева поплыл куда-то в сторону полок с бытовой химией, видимо, желая добавить к огурцам губок для посуды, а Стас покачал головой и пошел покупать мясо. У него даже слюна потекла от вида говяжьей печени, лежащей в лотке с натекшей по углам кровью. Взяв килограмм вырезки и двести грамм печени, он пошел искать напарника.
Ева прижимал к груди упаковку помидор и как лиса ходил вдоль полок с вином.
– Да возьми ты уже себе бухла. На тебя смотреть больно, – Стас положил в корзинку стандартные два пива для себя.
– Не… – Ева опять поморщил нос и замотал головой. – Я не смогу, как ты, выпить пару бутылок и остановиться.
– Да? Раньше вроде мог?
– А сейчас у меня другое настроение, – Ева всплеснул руками и чуть не выронил помидоры. – Я напьюсь в говно и завтра буду страдать. Нахер надо. Оставлю это на тот день, когда мы не будем ожидать появления страшного японского духа-людое… – Ева замолчал на полуслове и посмотрел на Стаса. – Что ты жуешь?
– Ничего, – Стас поспешно проглотил все, что было во рту, и они пошли к кассе.
Хотелось как можно быстрее прийти домой и вытянуть ноги, а очередь продвигалась медленно. Тетка перед ними выкладывала продукты целую вечность, а потом еще обнаружила, что взяла что-то не то, и попросила сделать отмену. Ева, несмотря на то, что весь день бегал, был не в силах просто стоять неподвижно и чуть пружинил на носочках, чем отчаянно напоминал Стасу скороварку, у которой вот-вот сорвет крышку.
– Зачем ты себе так гайки закрутил? – Стас все же не выдержал и спросил. Женщина перед ними наконец рассчиталась, и кассир начала пробивать их товар.
– А разве ты не должен поддерживать мою трезвость?
– Если бы ты был обычным алкашом, то возможно, но ты – это ты, а твоя трезвость – пятый всадник Апокалипсиса.
– То есть тебе психологически комфортнее, когда я невменяемый в луже блевоты валяюсь?
– Нет! Мне комфортнее, когда ты обычный, средний… Умеренно потребляющий, потому что вот эти вот твои качели – лютая срань. Можно как-нибудь без них?
– Ты понимаешь, что я это не особо контролирую?
– А почему? Что тебе мешает?