Демоны без ангелов
Шрифт:
Гул, рев, свист винтов, рассекающих воздух, и… плавно и невесомо вертолет оторвался от земли.
Катя прилипла к окну (или как оно там называется в вертолете?), летное поле, ангары, красные пожарные машины – все уплывало, уменьшаясь в размерах.
Вертолет описал круг, развернулся и взял курс на юго-запад.
– Если где в лесу дым увидите, сразу сообщайте, – распорядился пилот Саша. – Девушка, а вы надолго к нам?
– Я? Как получится. А мы на этой высоте останемся или выше поднимемся, там ведь ЛЭП впереди.
–
– Спасибо. Я дала вам распечатку, помните? Ордынский лес… мы можем осмотреть с воздуха сначала его?
– Все в наших руках, начинаю проверочный полет с квадрата семнадцать, – пилот оповестил об этом кого-то в переговорник и лихо заложил вираж, вертолет накренился, снова описал дугу и начал уходить на юг. – А потом в баре посидим, пива выпьем. Вы мне о себе расскажете. У вас такие глаза… А я вам тоже расскажу про свою жизнь. Я холост, шесть лет летаю на таких вот птичках.
– Это Ордынский лес? – Катя, не слушая, обалдевая от грохота, ткнула пальцем вниз. – Мы уже на месте?
– Мы подлетаем, квадрат семнадцать за железной дорогой.
Катя совсем прилипла к стеклу. Но что тут можно разглядеть – зелень, зеленое марево… «Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги…»
– Мы можем ниже спуститься?
– Ниже? Вы же просили выше.
– Так ничего не видно, не разобрать, что там внизу, под деревьями.
Вертолет начал снижаться. И картина внизу начала проступать, проясняться: квадратики как на лоскутном одеяле, кубики и полосы обернулись полями, огородами, домами, железнодорожной станцией и дорогой.
Внизу плыли крыши домов, столбы, фонари, машины на забитом транспортом федеральном шоссе, дачи, пруды, коттеджи, ангары, поля. А потом снова началась зеленая полоса – до самого горизонта.
– Квадрат семнадцать, – объявил пилот. – Теперь смотрите в оба.
– Еще ниже можно? – взмолилась Катя.
А Федор Басов молча, с грохотом открыл дверь кабины пилота и наклонился вниз.
– Кузен, не дури! – Пилот погрозил ему кулаком.
Но Басов, казалось, не слышал. Одной рукой он ухватился за какую-то скобу сверху, другой придерживал дверь кабины.
– Справа по курсу дым! – крикнул он.
Вертолет описал круг. Катя увидела пруд – зеленый, заросший ряской, а на берегу подростков, окруживших костерок. Она различила даже удочки, брошенные на песок, и велосипеды. Заслышав гул вертолетных винтов, мальчишки засуетились.
Пилот высунулся и погрозил им кулаком. Они тут же начали заливать костер, таская воду из пруда пластиковыми контейнерами для рыбешки.
– Пожароопасный сезон, за разжигание костров в лесу – крупные штрафы, – объяснил пилот.
Вертолет теперь летел над самыми верхушками сосен и елей. Вот впереди показалась просека и еще одна ЛЭП. Катя поняла, что это то самое место, где были обнаружены сожженные тела, но она ориентировалась с трудом.
«Я же приезжала сюда и карту эту чертову изучала, почему же я понять ничего не могу?»
– Куда теперь? – крикнул пилот.
– Мы не могли бы полетать над лесом, кругом, увеличивая радиус вот от просеки? – попросила она.
– Десять минут, не больше, потом я должен лететь вон туда, – пилот указал куда-то вправо.
Вертолет снова накренило, и они чуть набрали высоту над ЛЭП, затем снова снизились уже над лесом. Катя смотрела, но ничего не видела – деревья, сплошные деревья. Вертолет начал разворачиваться, просека удалялась. Вновь пошли низко над лесом, гудя винтами.
Федор Басов высунулся из открытой кабины так, что Катя за него испугалась – вдруг вывалится.
– Зависай! – крикнул он внезапно. – Стоп, зависай! Там внизу что-то есть, я вижу.
Катя переползла на другой борт, приникла к стеклу. Но она ничего не могла разглядеть, кроме зелени и сосновых крон. Кажется, внизу глинистый склон. Что там, овраг?
– Держи меня! – крикнул ей Басов.
– Как?
– Крепко, обхвати руками!
Она вцепилась в его одежду, он высунулся так опасно, что ей на секунду померещилось, что он уже там… летит… летит камнем вниз.
Он навалился на нее спиной, отдаляясь от открытой двери, в которую врывался ветер.
– Там в овраге, я вижу. Я спущусь туда.
– Кузен, не дури! – Пилот крепко закусил сигарету.
– Трос и эта ваша кадушка летучая, в которую ты воду набираешь…
– Я сказал, не дури!
– Опускайся как можно ниже, я спущусь по тросу. Он меня выдержит, потом я спрыгну, – Басов начал сложное перемещение по салону.
Через секунду черный трос уже был у него в руках.
– Убьешься, дурак, меня ж за тебя посадят!
– Все нормально, кузен, – Федор Басов еще раз проверил крепления троса. – Не такие штуки мы с тобой, Сашка, откалывали!
Катя не успела даже окликнуть его, запретить ему, как он вывалился за борт вертолета и заскользил по тросу вниз, навстречу сосновым кронам.
– Такой же, как я, отчаянный. Вся наша порода такая. Следи за ним, он спустился?
Катя поняла, что это он орет ей и что ей надо тоже высунуться из вертолета, держась за скобу, посмотреть.
Впившись в скобу обеими руками, она высунулась, зажмурила глаза, потом открыла:
– Спускается! Федя, осторожнее!
Сквозь рев винтов никто уже никого не слышал. Верхушки деревьев ходили ходуном от вихря, поднятого винтами вертолета. Трос опасно мотало из стороны в сторону. Но Басов спускался. Вот он достиг емкости, уперся в нее ногами.