День цезарей
Шрифт:
– Уверена, скоро мы снова увидимся, – сказала напоследок Домиция. – Буду к этому стремиться.
Семпроний с квелой улыбкой дождался, когда они скроются из виду, после чего вернулся и растянулся на ложе, яростно натирая себе лоб.
– О боги, боги, – нараспев простонал он. – Что же мне делать? Что?
Глава 4
Атмосфера страха в городе начала ощущаться буквально с того момента, как они подошли к Риму со стороны Остийских ворот. С приближением на исходе дня двоих офицеров караул из преторианских гвардейцев чутко поднял щиты и копья.
– Эй, ребята, полегче, – с дружеским взмахом руки подал голос Макрон. – Мы свои. Можете опустить оружие.
Старший караула дождался, когда эти двое станут видны более отчетливо, и лишь тогда дал своим подчиненным отбой.
– Не взыщите, служба такая. Строгий приказ проверять всех – и на входе в Рим, и на выходе.
– Да неужто?
Макрон остановился перед самыми воротами. Его более рослый и молодой спутник с заметным шрамом, идущим ото лба к щеке, распрямил спину и отодвинул складки плаща. При этом он посмотрел вдоль стены и заметил там еще несколько караульных постов, вдоль прохода и у башен. Под складками плаща на чешуйчатом нагруднике проглянула красная лента старшего офицера. Опцион тут же встал навытяжку.
– Прошу извинить. Я не думал, что передо мной старший по званию. Сочту за честь показать вверенный мне участок.
Катон отмахнулся.
– Не надо. Мы сейчас не на посту. Просто следуем домой на отдых. – Он пригляделся к опциону более внимательно. – А ведь я тебя, пожалуй, знаю… Да, точно. Мы, кажется, общались с полгода назад, когда возвращались с центурионом из Британии. Тебя, кажется, зовут Ганник?
– Точно так! – с широкой улыбкой воскликнул опцион, довольный тем, что его помнят даже по имени. – Рад снова встретиться. Я-то думал, вы сейчас воюете в Британии…
– Да уж лучше б там, приятель… Нет, мы только что вернулись из Испании. Повоевали как следует.
– Не иначе как сражались в Астурике?
– Точно, – ответил ему Макрон, похлопав по наградным фалерам у себя на груди. – Вторая когорта преторианской гвардии.
– Ух ты… – Глаза опциона заблестели. – Вторая? Так это вы, стало быть, задали трепку повстанцам?
– Было дело.
Опцион вновь застыл навытяжку и отставил копье.
– Честь и слава. Вам обоим, – добавил он и склонил перед Катоном голову.
Тот отреагировал скромной улыбкой, а Макрон рассмеялся.
– Верно делаешь, Ганник. Ты не ошибся. Этот префект не из тех служак, что красуются в свите, в то время как парни вроде нас выносят тяжести боя на своих плечах. Этот вырос до префекта от самого низа, не чураясь тягот в воинских рядах. Так что Катон – один из нас.
– Просто на более выгодных условиях, – вставил Катон, и они втроем рассмеялись. – Так что тут у вас случилось с Клавдием? Отчего он умер? Мы в Остии слышали, что тут не все чисто.
Радушие опциона враз улетучилось. На лицо наползла маска официозности, и он отступил на шаг назад.
– Так говорят враги императора. На вашем месте я не повторял бы эти россказни. Преторианская гвардия целиком стоит за императора Нерона и не даст спуску тем, кто злословит, будто бы это он погубил своего старика отца.
Смерив опциона внимательным взглядом, Катон кивнул.
– Спасибо, что остерег.
– Это я так, для сведения. Сейчас лучше держать рот на замке. Пока все не уляжется.
– А что, еще не улеглось?
– Это не моего ума дело, – мрачновато ответил опцион и махнул своим людям: – Пропустить!
Макрон поглядел на своего друга, который, приподняв бровь, покачал головой.
– Давай не сейчас? Дождемся, когда вокруг не будет ушей. Будем довольны хотя бы тем, что мы снова в Риме, и на этот раз с добрыми вестями.
– Не знаю, скажется ли это как-то на нынешнем раскладе, если так себя ведут даже молодцы вроде Ганника.
Из-под высокой арки ворот они вышли в тенистую улицу. Сразу же бросилось в глаза, как малолюдно вокруг. Несмотря даже на зиму, людей в этот час здесь должно было мелькать полным-полно. Однако горожан можно было по пальцам перечесть, а те, кто попадался, обходили двоих офицеров с явной осторожностью. Зато то и дело попадались отряды городских стражников, следящих на улице за порядком. Это были уже не статные преторианцы, да и вообще не солдаты, а так называемые «городские когорты» – одеты кто во что горазд, вооружены палками, но при этом готовы отдубасить любого, кто проявит непокорность.
Картина предстала во всей своей явственности, когда Катон с Макроном поравнялись с одной такой кучкой стражников, обступившей покрытого синяками юнца. Мальчуган занимался тем, что под бдительным присмотром оттирал непристойное изображение подростка, втыкающего сзади бабе с прической как у знатных матрон. Улица в этом месте смердела прогорклым жиром, а невдалеке виднелась вывеска кожевни.
– Это что такое? – осведомился Макрон.
При виде двоих офицеров старший стражник нехотя ответил:
– Да вот, схватили мерзавца, когда он тут заканчивал свое художество. Притащили ему из кожевни ведро с водой и щетку – пускай оттирает… – Увесистой палкой он припечатал мальчугану по ягодицам. – А ну, давай усердней, ублюдок!
Малец вякнул и подналег. Вблизи стали видны нацарапанные под картинкой имена: «Нерон и Агриппина». Все понятно. Катон указал на изображение:
– И много такого рисуют?
– Больше, чем хотелось бы. И уж явно больше, чем по нраву новому императору и его матери… Сами можете представить. За сегодня этот гаденыш уже не первый. Тому, что перед ним, сломали пару пальцев. Пусть маленько отдохнет от своих художеств! – Начальник стражи усмехнулся. – Ну, а этот как управится, мы о нем тоже позаботимся.
Он снова вознес палку для удара, но на этот раз Макрон проворным движением схватил его за запястье, вывернул и отпихнул его от себя, для верности поддав увесистого пинка. Стражник на скорости влетел физиономией в стену и, крякнув, сполз по ней и упал без движения. Его дружки тут же вскинули палки и повернулись к двоим преторианцам. Мальчуган стоял посредине, тревожно озираясь с щеткой в дрожащей руке.
– Не уверен, что это был венец мудрости, друг мой, – с укором посмотрел на Макрона Катон.