День джихада
Шрифт:
— Должен вас предупредить, господин Васильев, что в случае, если группа, сопровождающая фигуранта, интересующего господина Бен Ари, пожелает вернуться из Ичкерии в Россию через территорию Грузии, на границе она будет разоружена и вопрос о ее пребывании на нашей территории грузинские власти рассмотрят особо.
Полуян сделал вид, что его совсем не задело откровенное стремление Окропиридзе показать израильтянину, как он может унизить русского. Ответил спокойно, изобразив снисходительную улыбку.
— Далась вам эта Ичкерия! Наша группа будет работать на территории России и просить разрешения
Окропиридзе прикусил губу. Глаза Бен Ари уже откровенно лучились смехом. Русский оказался твердым орешком, и грузину, при всех стараниях, ни разу не удалось поставить его в неловкое положение.
Они вышли из посольства вдвоем.
— Может вас куда-то нужно довезти? — спросил Бен Ари предупредительно.
— Спасибо, не надо. Будет лучше, если вы согласитесь немного прогуляться со мной.
Бен Ари кивнул. Они двинулись неторопливым шагом.
— Простите за откровенность, мистер Бен Ари, — начал разговор Полуян, — но я не доверяю грузинам.
— Это у вас личное?
— Нет, я не националист, если это вас интересует. Мое недоверие профессиональное. Беспокоиться заставляют две причины. Во-первых, я отвечаю за жизнь людей, которых поведу на операцию. Во-вторых, я привык выполнять условия договоров. В данном случае моя обязанность — передать вам шейха живым. Теперь представьте, что здесь, в Москве, произойдет утечка информации о нашей группе и точке границы, где должна будет произойти передача Абу Бакра…
— В такой же мере утечка может произойти и на грузинском пограничном пункте в Шатили.
— Именно потому я и сказал, что не доверяю грузинам, а не этому торговцу мандаринами, с которым мы говорили.
— Он что, в самом деле торговал мандаринами?
— Не знаю, но судя по тому, как он пытался со мной говорить, вежливость ему прививали на базаре.
— Как говорят, за словом вы в карман не лезете. И все же грузин, мне кажется, вы не любите.
— Сказать откровенно?
— Да, конечно.
— Я скорее не люблю американцев.
— Не боитесь испортить со мной отношения? Американцы — наши союзники.
— Мистер Бен Ари! Можно подумать, что американцы любят нас, русских!
Бен Ари засмеялся.
— Откровенность за откровенность. Сказать, что я вас люблю, было бы неправдой. Но ваша прямота подсказывает, что вам можно полностью доверять.
— Спасибо.
— Значит, вы мне тоже доверяете? Почему? А если я вас обману? В игре участвуют очень большие деньги…
— Обманывать меня вам не резон. Во-первых, по той причине, что на кону ваша личная репутация. Из-за суммы, о которой идет речь, вы ее портить не станете. Ведь в случае, если все пройдет успешно, вы получите куда большие дивиденды. Разве не так? Во-вторых, вы понимаете, что я не бросаюсь в воду, не подумав, как из нее выплывать. Верно?
— Вы правы, — согласился Бен Ари. — Что касается полковника Окропиридзе, он, возможно, неплохой военный.
— Я ему не судья, однако замечу, что грузины никогда не были хорошими военными. Артисты, футболисты, киношники — это да, но только не вояки. Армяне — другое дело. Советские маршалы Баграмян, Бабаджанян, адмирал Исаков… Для меня эти имена что-то значат. А теперь другие. Вы их конечно знаете. Маршал Советского Союза Берия. Генералы Гоглидзе, Рухадзе, Церетели, Цанава, Рапава. Этих монстров сегодня не помнят, но все они состояли в штате сталинских палачей, там получали звезды на погоны и ордена. Впрочем, давайте вернемся к нашему делу. Скажите, на переходе в Шатили нас будут ждать только ваши люди или вы появитесь там сами?
— Там будут и мои люди, и я. Вас устраивает?
— Вполне. Куда важнее, чтобы после того, как мы возьмем шейха у меня была возможность связаться с вами. Я сообщу время, когда выйду к Шатили. Вы добавите к этой дате пять или шесть дней и назовете это время грузинам. А сами останетесь на границе.
3
Утром следующего дня Полуян, Ярощук и Резванов на конспиративной квартире в центре города встретились с полковником Бойко. Разговор был деловой и профессиональный.
Сперва Полуян подробно рассказал о беседе с Бен Ари, затем описал встречу с господином Окропиридзе, не забыв упомянуть о вине, которое в полной мере отвечало вкусам тех, кого мучает низкая кислотность.
Затем Полуян разложил карту-схему, полученную об Бен Ари. Он просидел над ней всю ночь и был готов доложить свои соображения.
— Я прикинул возможный маршрут группы в район Мертвого города, так чтобы он увязывался с обстановкой боевых действий в Северной Чечне. Если интересно, взгляните. Кстати, примерно в этом районе проходят и группы моджахедов, которые идут через Азербайджан на «заработки» в Чечню.
— Показывай.
Все склонились над картой.
— Границу Дагестана и горной Чечни, — продолжил доклад Полуян, водя по карте карандашом, — мы перейдем через перевал на Снеговом хребте с отметкой 2997. Дальше по реке Хуландойахк до ее впадения в Шарааргун. Там место пустынное и есть брод…
— Есть иное предложение…
Все посмотрели на Бойко, который прервал докладчика.
— Мы слушаем, — сказал Полуян.
— Снеговой хребет вам целесообразней перейти по перевалу Ягодак. Пути здесь более нахожены, а само седло несколько ниже по высоте — всего 2838. Затем надо двигаться до устья правого притока Шарааргуна и по нему выйти к развалинам аула Хашелдой. У старого кладбища, на берегу Шарааргуна, переправиться через реку к развалинам Духархой. Здесь, у аула Шара начинается дорога, которая ведет в райцентр Итум-Кале.
— Я думал о таком варианте, как о запасном, — сказал Полуян. — Но этот маршрут проходит по населенным местам и более труден.
— Тем не менее он быстрее выведет вас к первой цели. Где-то здесь между хребтами Басхой и Ханча-Ройдук, на восточных склонах горы Рогкорт, расположена секретная материально-техническая база Басаева и Хаттаба. Низкие складские сооружения покрыты камнем-плитняком и потому их точное расположение не выявляется ни со спутников, и ни аэрофотосъемкой. Короче, у командования нет координат для точечного удара. Смотрите сюда. Вот несколько овалов. Это развалины аулов, которые давно оставлены людьми, здесь же условный знак «сар» — сарай…