День Гнева
Шрифт:
— Что ты хочешь от меня?! — вопил он, избегая смотреть в глаза Назгула, — Я ни в чем не виноват! Они зажали меня! Мне нужно было вырваться, и я вырвался! Вырвался! Понятно тебе, черный ты уродец!
— Зачем ты оправдываешься? — подал, наконец, голос Назгул, — Если ты ни в чем не виноват?
— Я не оправдываюсь! Я требую, чтобы ты оставил меня в покое!
— И оставил здесь, наверху?
— Да! Я и сам могу спуститься. — и в доказательство этого он на несколько сантиметров поднялся над поверхностью моста.
— Делаешь успехи! — произнес Денис, вспоминая,
— Убирайся! — закричал тот, вновь пытаясь воспламенить одежду Дениса, — Убирайся к себе в преисподнюю!
— Я пришел не от туда! — веско произнес он, без особого труда отражая волны жара, — А вот тебе суждено отправиться именно по этому адресу. Обвинение — множественные убийства. Вердикт — виновен! Приговор — смерть! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!
Глаза Дениса сверкнули алым огнем из-под черной маски. Плащ затрепетал от порыва поднятого Назгулом ветра. Черная рука указала на убийцу и тот, сжавшись от ужаса, повалился на поверхность моста, сквозь слезы умоляя о пощаде и призывая на помощь… Сначала затрещала краска, покрывавшая пролет, затем вспыхнули волосы человека, и огонь перекинулся на его одежду, пожирая того, кто еще недавно пытался повелевать им.
Несчастный с криком вскочил на ноги, вновь повалился на мост и начал кататься по нему, пытаясь сбить пламя. Бесполезно. Огонь, зажженный Назгулом, потушить мог только Назгул… И он пришел.
Москвин в эту минуту почти взял под свой контроль толпу, когда ожил динамик рации, прикрепленный к его уху.
— Москвин! Вызывает диспетчер. Как слышишь меня?
Одним рывком выбравшись из перехода на своем «Флайбе», он нажал на кнопку «прием», краем глаза успев заметить Дениса, стоявшего на метромосту.
— Слушаю тебя, диспетчер. — отозвался он, машинально подмечая, что «пробка» в переходе» начинает рассасываться.
— Срочный приказ директора. Над тобой Единорог сейчас спалит заживо нового Назгула. Останови его.
Удивлению Димы не было предела. Откуда в «Когорте» знают, что происходит сейчас рядом с ним? Но он не привык обсуждать приказы.
— Понял тебя, диспетчер. Выполняю. Еще что-нибудь?
— Да. Одно «но». Этого сообщения не было. Ты почувствовал вспышку энергии и двинулся посмотреть, не нужна ли Единорогу помощь. А увидев, что он творит — не мог не остановить его. Понял? Инициатива исходила от тебя!
— Понял тебя, диспетчер. Отбой.
— Отбой.
На долю секунды в сердце Москвина закралось сомнение. Он понимал, что движет Денисом и, хотя сам и не одобрял казни потенциального Назгула, не стал бы ему мешать. Но приказ есть приказ. И пусть Денис возненавидит его за это — он должен выполнить его.
Один легкий посыл и послушный «Флайб» взлетел вверх, замерев в метре от края пролета моста. Одно движение руки и пламя с шипением отступило, подчиняясь его воле — так ребенок задувает надоевшую ему свечку.
— Что ты делаешь?! — крикнул он Денису, — Он же такой же, как и мы! Он Назгул!
— Черта с два! Он убийца! Я приговорил его, и я приведу приговор в исполнение!
Вновь взгляд Назгула полыхнул огнем, заставив даже Москвина отступить на шаг назад, отдавая должное его мощи, но сомкнуться вновь над головой человека пламя не успело, наткнувшись на невидимый барьер.
Денис поднял глаза на друга, одновременно пытаясь сокрушить силу, не дающую ему уничтожить приговоренного им преступника.
— Дай мне убить его!
— Только вместе со мной.
— Не вставай у меня на пути! Он приговорен и должен умереть!
— Он Назгул, и его нужно учить, а не убивать. Он убивал по неведению! Мы научим его… ТЫ научишь его!
— Назгул не должен убивать беззащитных людей! — Денис отступил, отпустив из силящихся объять его языков пламени охваченного ужасом обгоревшего убийцу.
— А чем же, тогда, занимаешься ты, последние несколько лет?!..
И Денис, взмыл в небо черной стрелой, позволив Москвину унести его недавнюю жертву в штаб «Когорты». Впервые он задумался о том, а чем же он отличается от людей, подобных этому ничтожеству, наделенному сверхчеловеческой силой? Тем, что никогда не убивал невинных? А разве он может быть в этом уверен? Быть может, все сгоревшие заживо в тоннеле перехода, заслужили такую учесть, а пораженные его собственной рукой — нет? Сколько смертей на его счету? Десятки? Сотни? Десятки сотен! Десятки сотен безликих призраков за три года работы в «Когорте». Хладнокровный убийца с восемнадцати лет — есть над чем задуматься.
Пора было признать, что ему нравилась роль «черной тени». Нравилось, когда при его появлении преступный элемент разбегался в разные стороны, бросая оружие. Нравилось уничтожать целые батальоны и эскадры, пикируя на них с неба, подобно ангелу смерти. Он убивал во имя закона в этом мире, и во имя Тени во вторичных мирах. Начальник «Когорты», Олег Новоселов, приказывал ему найти и осудить, скажем, серийного убийцу, и он с готовностью казнил ублюдка. Приказывал охранять клиента любой ценой, и все посягавшие на жизнь очередного мафиозо или поп. звезды, падали мертвыми, не успевая сделать и шага к нему. Тень говорил, что в одном из вторичных миров опять развязана мировая война, победить в которой должно такое-то государство, и Денис, как и другие, бросался в бой, заставляя отступать целые дивизии. Как и другие, вот только, пожалуй, с большим рвением.
Он был палачом, при чем, палачом, влюбленным в свое дело, и считавшим свою позицию единственно-верной…
История с пополнившим, впоследствии, не смотря на возражения Дениса, ряды Назгулов Виктором Духаниным, учинившим расправу над толпой в переходе, была первым шагом к прозрению. К прозрению и новому взгляду как на «Когорту», так и на себя. Финалом стала смерть Димы Москвина, с которым они практически одновременно начинали в «Когорте», повлекшая за собой и смерть Кати…
К июлю 2010-го, чтобы не привлекать к себе внимание, Денис устроился на работу в маленькую фирму «Оверлук», обосновавшуюся в подвале СГГА, где он учился вот уже четвертый год.