День, когда наступило будущее
Шрифт:
В этот день почти половину класса обуял писательский зуд. Многие остаток дня, а, возможно и кусочек ночи, провели над белым листом бумаги. Но далеко не у всех там что-то появилось... Роман тоже решил написать заметку, но с наскоку к делу не подходить, сначала выбрать и подготовить наиболее интересный, по его мнению, материал. Тему для статьи, конечно же, он выбрал любимую - Древний Египет Статья, конечно же, будет посвящена любимой теме - Древнему Египту. Однако материала набралось столько, что он растерялся - ему всё казалось интересным и всё хотелось опубликовать. В конце концов, решил посоветоваться с Марией Фёдоровной: может быть разрешат
На следующий день Роман пришёл в школу раньше обычного, рассчитывая на то, что в классе ещё будет мало народу и удастся без помех поговорить с классным руководителем. Но он ошибся. У противоположной стены стояла кучка учеников, активно что-то обсуждающих. Отличница и активистка Верка Саблина, которую избирали куда только было возможно и, конечно, выбрали в редколлегию, прикнопывала к доске, выкрашенную в синий цвет, листочки бумаги. "Быстро же они..." - промелькнуло в голове у Романа.
Он протиснулся вперёд, и вдруг краска бросилась ему в лицо. В центре доски был приколот большой лист бумаги из альбома для рисования, заполненный ровными строчками. Он узнал крупный размашистый почерк друга. А статья называлась "Египетские ночи Ромы Волгина". К тому же статья была проиллюстрирована намалёванным акварельной краской рисунком: на фоне голубого неба большой коричневый треугольник - египетская пирамида, плывущая среди жёлтых волн, должно быть означавших пустыню. Роман сделал вид, что читает, но буквы скакали перед глазами, а за спиной слышал перешёптывание одноклассников. Он еле сдерживался, чтобы не сорвать ненавистный листок. Протиснувшись назад, столкнулся с Сашкой, только что вошедшим в класс. Тот широко улыбался:
– Видел? Ну как?
– Как ты мог?!
– зло прошипел Ромка.
– Я тебе одному... а ты...
– Ромыч, ты чего?
– Лицо Сашки вытянулось.
– Ничего!
– Роман с силой стукнул крышкой парты, так что на них обернулись все кто стоял у стенгазеты, и резко развернувшись, пошёл в конец класса, где стоялаи свободная парта.
Начался урок, в течение которого он несколько раз ловил на себе недоумевающий Сашкин взгляд. (Позже, немного поостыв, Роман всё же прочёл всю заметку и, действительно, ничего обидного в ней не нашёл, даже наоборот... И чего он так разошёлся?) Но сейчас был оскорблён до глубины души.
Незаметно наступил Новый год. Также тихо прошли зимние каникулы. Друзья почти не виделись. Обида на друга у Романа давно прошла - да и была ли она? Но что-то мешало пойти на окончательное примирение. Он сам не понимал что...
Сашка, не чувствуя за собой никакой вины, тоже не спешил делать шаги навстречу. А вскоре Роман почти случайно, из-за визита Сашкиной матери к директору школы, узнал, что Сашкин отец получил назначение на Дальний Восток - во Владивосток, и уже отбыл по месту новой службы. Вслед за ним должна выехать семья. До окончания учебного года оставался целый месяц, а Сашке уже выправили документы об окончании седьмого класса. А уже на следующей неделе - сразу после первомайских праздников, они вылетали во Владивосток.
Попрощались друзья сухо. Не глядя друг другу в глаза, пожали руки и пообещали писать письма. В конце сентября от Сашки пришло письмо, где он сообщал, что живут они в военном городке почти посередине леса, что вновь вынужден пойти в седьмой класс (почему - не объяснял), но не жалеет об этом, учёба даётся легко, остаётся много времени. На что остаётся время, тоже не уточнил, однако
Глава 7 РАСПЛАТА НЕИЗБЕЖНА
В центральном зале храма бога Себека*, на высеченном из цельного массива чёрного гранита троне, сидел жрец Пархан и невидящим взором смотрел в одну точку. Из большой плошки, стоящей на бронзовой треноге, вырывался язычок пламени, дающий больше копоти, чем света - углы зала терялись в зловещей темноте. Жрец ждал вестей из дворца. Сегодняшняя ночь решала всё! К ней Пархан готовился долгих десять лет. Если что-то сорвётся... Но нет, он даже думать об этом не желал.
Да, Пархан жаждал свержения фараона и смены династии, но, как ни странно, сам не стремился занять трон и править государством, хотя всегда считал, что в его жилах течёт царская кровь. Он хотел всего лишь одного: чтобы его храм вернул себе прежнее положение, а культ крокодила вновь занял подобающее место. Фараон Сид и его окружение не выказывали никакого уважения к этим священным животным, разрешив охотиться на крокодилов и употреблять в пищу их мясо!
Это далеко не первая попытка Сида попрать многовековой уклад государства. Чего только стоило его желание сделать царицей наложницу-простолюдинку, да ещё иудейку! Но слава богам, этого не произошло.
Претендент на трон нашёлся быстро - юноша по имени Маи из знатной и богатой семьи. Жрец подозревал, что там нет даже капли царской крови, но это было не важно. Главное претендент и семья - полностью под его влиянием. Он велел Маи подружиться с принцем. Вскоре юноша стал его лучшим другом, а жрец получил ещё один источник информации.
Конечно же, Пархан знал о бессмертии фараонов, но не верил в родство фараона с богами. Он был уверен, секрет долголетия хранится в тайниках посвящённых жрецов. И он должен узнать его!
Кусочек неба в небольшом отверстии-окне, под самым потолком, из иссиня-чёрного превратился в пепельно-серый. Приближался рассвет. Где-то пискнула первая ранняя пташка. Жрец резко поднялся и нервно заходил взад-вперёд. Нет, он не переживёт эту ночь, если что-то сорвётся! Пархан подошёл к стене. Рука заскользила по шершавому камню, нащупывая паз ниши, где стоял сосуд с ядом.
Вдруг громкий всплеск в бассейне, находящемся в центре зала, привлёк его внимание. Вода забурлила, отдельные брызги достигли жреца, и на поверхность всплыл огромный крокодил, украшенный золотыми серьгами и браслетами - вожак. Вслед за ним из глубин бассейна появились ещё шесть животных поменьше первого, но каждый почти в два раза крупнее речных - диких.
Вожак широко распахнул пасть, требуя пищи. Наступило время кормёжки. Разносчик запаздывал. "Накажу!" - подумал Пархан. В это время колыхнулась ткань, закрывающая проём двери, и в зал бесшумно скользнул тот самый разносчик, в обязанности которого входило приготовление пищи и кормление крокодилов. В одной руке он держал большую плетёнку, другой прижимал к телу охапку лепёшек. Вкусно запахло жареным мясом и свежим хлебом. Жрец бросил испепеляющий взгляд на слугу, вновь уселся на трон и жестом разрешил начать кормление. Он любил наблюдать за этим процессом, и нередко сам поил своих любимцев красным вином, смешанным с мёдом.