День, когда наступило будущее

Дмитричев Геннадий

Когда Роман затормозил около Машиного подъезда, ему даже не пришлось выходить из машины. Мужичонка небольшого роста - консьерж - ждал его.Быстро спустившись по лестнице, подал через окно маленькую карточку:

– Велено вам передать.

Роман молча взял визитную карточку. В глаза сразу бросилась строка, набранная крупным витиеватым шрифтом: "ТРУБЕЦКОЙ ВЯЧЕСЛАВ АРИСТАРХОВИЧ - антиквар".

"Надо же, Трубецкой!" - Взгляд скользнул ниже, на строчку "адрес". Роман чертыхнулся. В визитке указывался его район. Выходило, что зря тащился в такую даль! Запустив мотор, рванул с места, сразу же набрав недозволенную скорость.

Он мчался,

обгоняя "Волги", "Жигули", "Москвичи". Иномарок попадались мало. Лишь неподалеку от Смольного повстречал два тёмно-синих "Мерседеса".

К дому, указанному в визитке, подъехал ровно без десяти три. Элитную высотку построили совсем недавно. Отчего-то Роману казалось, что антиквары должны жить в старинных особняках. "Трубецкой, Трубецкой, - шептал он, поднимаясь по широкой лестнице.
– Интересно, это настоящая фамилия?"

Железная дверь подъезда оказалась оборудована домофоном. Однако, вопреки ожиданиям, вести переговоры не пришлось. Раздался металлический щелчок, и дверь сама открылась, будто была на пружине. За большим письменным столом сидел человек в комуфляжной куртке и смотрел в монитор компьютера, а на краю лежало армейское кепи. Роман заметил эбонитовую ручку трости, прислоненную с той стороны стола. "Эге, парень, да ты, кажется, из наших", - подумал Роман.

Человек вопросительно взглянул на него. "Ах, да!" - спохватился Роман. Вынув из нагрудного кармана куртки визитку, подал её консьержу.

– Вам на восьмой, - мрачно произнёс тот, затем, посмотрев за спину Романа, крикнул: - Иван Палыч, проводи! Восьмой этаж.

Роман оглянулся: у лифта стоял ещё один человек, которого раньше он не заметил,- старичок невысокого роста и щуплого телосложения. Чёрный полувоенный френч был застёгнут на все пуговицы. На голове - форменная фуражка с красным околышем и блестящим чёрным козырьком.

– Значит, на восьмой?
– делая приглашающий жест, спросил старичок.
– К Трубецкому, значит?

Лифтёр нажал на кнопку, и лифт плавно тронулся. Волгин взглянул на старичка-лифтёра.

– А тот, за столом, он военный?

– Кто, Володя-то? Да,он у нас афганец, - ещё что-то хотел добавить, но промолчал.

Роман кивнул и ни о чём больше не спрашивал.

На восьмом этаже (по всей видимости, из холла уже предупредили о его визите) их встретила девушка в тёмно-синембрючном костюме.В очках тонкой золотой оправы. Волосы гладко зачёсаны и стянуты сзади в узел. Про таких говорили: серая мышка. В руках она держала коричневую кожаную папку. В представлении Романа - таковыми и должны быть секретарши.

– Роман Волгин?
– она посмотрела на негострогим взглядом учительницы

– Да, - улыбнулся Роман. Его немного забавлял тон девушки, не сочетающийся с её молодостью.

– Вас ждут. Следуйте за мной.

Следовать пришлось недалеко. Секретарша открыла дверь квартиры, расположенной напротив лифта. Они оказались в просторном и, как ему показалось, пустом холле. Он успел заметить только гардероб с блестящими вешалками и огромное зеркалона стене.

– Сюда.
– Она провела Романа в огромную гостиную. Вдоль стен стояли стулья, при виде которых ему вспомнилось посещение Эрмитажа. Между двух больших окон - софа, как и стулья обтянутая тёмно-бордовым атласом, так же стилизованная под старину, а может быть, на самом деле - восемнадцатого века.

Секретарша сняла трубку с небольшого аппарата на письменном столе, и проговорила:

– Пришёл Роман Волгин.
– Выслушав ответ, она повернулась к Волгину: - Прошу, заходите.

В первую очередь, его поразили глаза хозяина кабинета. На Волгина смотрели две серые ледышки.

Почудилось, что где-то видел этот стальной взгляд. Но уже через мгновение наваждение исчезло. Из-за стола, протягивая руку, поднялся высокий грузный человек. При виде хозяина кабинета, у Романа сразу же возник образ Семёна Михайловича Будённого. Усы у Трубецкого были поистине выдающимися - пышными, широкими, с подкрученными наверх кончиками, заканчивающимися где-то на уровне ушей. На вид Трубецкому было около пятидесяти.

– Волгин Роман Ильич?
– густым басом спросил антиквар.

– Так точно!
– Волгин едва не вытянулся по стойке смирно. Но тут же спохватился и ответил на рукопожатие: "Что это я? Яже на гражданке".

Но, кажется, такой ответ понравился Вячеславу Аристарховичу.

– Прекрасно, прекрасно. Присаживайся.
– Трубецкой выдвинул ящик стола, достал резную шкатулку и, открыв крышечку, пододвинул к Роману.

– Куришь? Разреши обращаться к тебе на "ты"?

– Конечно. Разница в возрасте...

– Ну, не такая уж она и большая. А меня зови просто Вячеслав.

– Да, конечно, - в ответ улыбнулся Роман.
– Нет, не курю. Но запах сигаретного дыма люблю.

– Похвально, похвально. А я вот дымлю, как паровоз. Хотя знаю, что это вредно для здоровья. Да и для моей коллекции на пользу не идёт...
– Стена за его спиной была увешана картинами.
– Но ничего не могу поделать с собой.
– Трубецкой притворно вздохнул: - Думаешь, почему я храню курево в шкатулке? Чтобы лишний раз не читать надпись: "Минздрав предупреждает..." - Трубецкой снова широко улыбнулся.

А Роман чувствовал, что за этими пустыми разговорами и улыбками кроется что-то ещё... Всё время ощущал на себе цепкий оценивающий взгляд.Он заметил одну странность: в то время, когда губы Трубецкого растягивались в улыбке, его глаза оставались совершенно серьёзными и даже настороженными.

Раздался мелодичный перезвон. Роман повернул голову. Стрелки на циферблате больших напольных часов показывали ровно три.

– Прекрасно, просто замечательно!
– воскликнул Трубецкой.
– Точность - вежливость королей. Время - деньги. Итак, - он посмотрел на экран ноутбука, - я навёл кое-какие справки... Ты мне подходишь идеально. Кстати, за тебя хлопотал сам Иван Степанович, а это дорогого стоит...
– как Роман понял,Иван Степанович - Машин отец. Но ещё больше он удивился, когда антиквар начал перечислять вехи его жизни. Это было уже не резюме, а полное досье...

– Прекрасно, прекрасно, - антиквар перевёл взгляд на Романа.

– Тогда не будем откладывать дело в долгий ящик.
– Он щёлкнул тумблером на небольшом продолговатом приборе (как понял Роман - коммутаторе) и, чуть пригнувшись, вкрадчиво проговорил: - Ирочка, договор готов? Занесите его к нам.

Через секунду в дверях появилась Ирочка с папкой в руках.

– Знакомьтесь, Ирина Сергеевна - моя секретарша. А это наш новый сотрудник - Роман Волгин.
– Подавая шефу два листа бумаги, Ирина Сергеевна взглянула на Романа (по его спине пробежали мурашки, - этот взгляд напомнил ему картину Крамского "Неизвестная") - Ира, присядь пока.- Секретарша отступила на несколько шагов и села на краешек роскошного обтянутого светло-коричневой кожей диван. Трубецкой мельком посмотрел на верхний документ и перевёл взгляд на Волгина: - Вот, прочитай и подпиши.
– Вячеслав Аристархович пододвинул плотные листы бумаги.
– Это контракт в двух экземплярах.
– Антиквар протянул Волгину паркер - Надеюсь, пять тысяч, на первых порах, тебя устроят? О, нет!
– воскликнул Трубецкой, по-своему расценив задержку Романа.
– Конечно же, не рублей!