День, когда наступило будущее
Шрифт:
– Нет.
– Это хорошо.
– А у главного входа тоже есть камера?
– А как же.
– Ну, ты растёшь!
– То ли ещё будет...
– Слушай, ты прости, что снова без звонка.
– Ерунда, Ромка, я всегда рад тебя видеть.
– Вот решил пострелять.
Двинувшийся было вперёд Сашка, приостановился и посмотрел на друга:
– Ты у нас вроде не любитель... да ещё ночью.
– Вот вдруг захотелось пошмалять. Не откажешь?
– Конечно, нет. Пошли.
В конце длинного и узкого коридора они остановились возле
– Прошу, - и первым вошёл в помещение тира. Включив подсветку, он повернулся к Роману: - Из чего будешь?..
– "Шмайсера" у тебя, случайно, нет?
Сашка внимательно взглянул в глаза другу.
– Эка, тебя допекло! Нет, "шмайсера" нет, и "ППШа" тоже, - он сделал небольшую паузу.
– Но есть кое-что получше...
– подойдя к сейфу, встроенному в стену и открыв его, достал блиставшее воронением ружьё. Он передал оружие другу.
– Ух ты!
– воскликнул тот.
– Откуда? Надо же, видел в каталогах, но в руках первый раз держу.
– Роман вертел в руках полуавтоматический "Бенелли".
Сашка осклабился.
– Где взял - уже нет, - он положил на стойку два магазина.
– Давай, выпусти пар.
– Подтянув дальнюю мишень, сменил её.
– Слушай, обойдусь я тебе в копеечку?..
– неуверенно сказал Роман.
– Ерунда. Отстреляешься - оставь на стойке, я уберу. Я к себе.
Минут пятнадцать Роман как заведенный лупил по мишеням. Мозг отключился, а впереди вместо безобидных жестяных мишеней мерещились какие-то невидимые и неведомые враги. Роман очнулся только тогда, когда патроны закончились. Но ещё долго стоял неподвижно словно охотник, прислушиваясь к шорохам леса, и с наслаждением вдыхал пороховой дым. Потом положил "итальянца" на стойку и быстро вышел в коридор, не забыв выключить свет.
Минуя двери слесарной мастерской и классной комнаты, Роман направился к каморке, где обитал друг. Коридор пересекала тонкая полоска света, пробивающая из-з неплотно прикрытой двери. Сашка стоял возле открытого старенького шкафа, где хранился весь его небогатый гардероб. На нём уже была белая футболка и светло-синие джинсы.
– Я вижу, терапия дала хорошие результаты, - сказал Сашка, заметив в проржавевшем зеркале, встроенном в дверцу шкафа улыбающееся лицо друга.
– Да уж - отвёл душу. Послушай, я там раскрошил пару мишеней...
– Ничего, нарисуем ещё.
– Ого, да у нас сегодня пир горой, - взгляд Романа остановился на низком журнальном столике, одновременно и шахматном: часть его столешницы была расчерчена под шахматную доску. На столике лежал белый батон хлеба, в мелкой тарелке - аккуратно нарезанные кружочки из сервелата, рядом - открытая банка с красной икрой и банка шпрот. Венчала всё высокая красивая коробка, содержимое которой не вызывало сомнений...
– Сит джаун, пли-и-из, - Сашка сделал широкий приглашающий жест.
Роман усмехнулся и сел на единственный
– Да-а-а, произношение у тебя осталось прежним.
– Ничего, - устроившись на продавленном диване и доставая бутылку из коробки, сказал хозяин.
– Главное чтобы русское произношение было правильным.
– Это точно. Скажи, а чёрной у тебя нет?
– Чего?
Роман кивнул на стол:
– Икры.
– А-а-а, обещали притаранить, - разливая коньяк в пиалы, серьёзным тоном ответил Сашка.
– Кудряво живёшь.
– Роман взял в руки коробку из-под конька.
– Ого, пять звёзд! Французский. А ну, колись: откуда изобилие?
– Счас. Давай выпьем. Три дня уже стынет в холодильнике.
– Ну, давай, - поднял пиалу Роман.
Они чокнулись, выпили.
– Хорош-о-о, - выдохнул Сашка. Взял батон хлеба и, отломив большой кусок, передал Роману.
– Понимаешь, Ромыч, нарисовался тут один жирный клиент...
– Сашка намазал на хлеб толстый слой икры.
– Кто такой?
– Роман вилкой подцепил рыбку из банки.
– Скажем так, - товарищ из Смольного.
– Ага, теперь понятно. Значит и те замечательные мониторы и "Бенелли"...
– У-у, - с полным ртом кивнул Сашка, - это ещё не всё...
– Он отложил кусок, отряхнул ладони от крошек и, выдвинув ящик столика, достал небольшую чёрную коробочку.
Роман перестал жевать.
– Это что, мобила?
– Он осторожно взял прибор.
– Похоже на рацию.
– Точно. Не просто мобильник. Это радиотелефон. Могу настраиваться на любую волну, даже милицейскую.
– Сашка наколол на нож кругляш колбасы и, откусив от ломтя хлеба, стал нарочито тщательно пережёвывать, словно бы вовсе не замечая вопрошающего взгляда Романа. Потом не выдержал: - Я не говорил тебе раньше... не знал, как ты к этому отнесёшься... Но понимаешь, Ромыч, сейчас без этого не обойтись.... Короче, у меня появилась крыша.
Несколько секунд Роман молча смотрел на друга:
– Братва, что ли?
Сашка кивнул, затем энергично замотал головой:
– Не-е-е, менты.
– Менты?!
– с удивлением переспросил Роман.
– Да-а-а, - протянул он.
– Я так понимаю, тот товарищ из Смольного тоже связан...
– А чёрт его знает. Вроде бы не замечал.
– А ты отдаёшь себе отчёт, что за всё придётся платить?
Сашка снова кивнул:
– Ребята не борзеют. Даже дали время на раскрутку. Зато быки не наезжают.
С минуту Роман задумчиво пережёвывал пищу.
– Наверное, ты прав. Эх, времечко! Всё смешалось в доме Облонских. Ну, ладно, - почти весело добавил он, - наливай, что ли. А что, Сашка, возьмёшь меня в помощники?
Явно повеселевший Гончаренко взялся за бутылку:
– Ромыч, мечтаю об этом. Не осмеливался предложить. Правда, давай, а? Будем как раньше - вместе.
– Давай сначала выпьем.
– Они выпили.
– Вот если и на этот раз не выгорит, тогда посмотрим, - ставя пиалу на столик, сказал Роман.
– Завтра, нет, уже сегодня мне должны позвонить...