День, когда ты не придешь
Шрифт:
Когда Черлинд с родителями вошли в зал почти все присутствующие уже расселись. Рядом со столом остались стоят лишь хранители в теле учеников да те, кто создал свои тела недавно. На пустое место сесть никто не решился. С одной стороны, какие-то обязанности добавляли опыта и увеличивали энергию, а с другой, они обещали лишние поединки, тем более, когда речь шла о месте с самым низким порогом силы.
Мать, как самый сильный хранитель своего поколения, заняла одно из массивных кресел во главе стола, отец устроился на стуле рядом, а Черлинд внимательно посмотрел на собравшихся.
Хранители из поколения родителей волновали мало, там все было как раньше: те же великолепные тела, те же строгие взгляды. И чем ближе к креслу Джуны, тем тела прекраснее, а взоры строже... А вот сверстники будили нешуточный интерес. Уже сейчас Черлинд мог предсказать, с кем придется соперничать. Ката, девушка брата, создала безупречное тело. Судя по нему родители: третий и пятый хранители в поколении Джуны, наделили ее немалой силой. Державший ее за руку брат Черлинда, Нариф, ничем не уступал своей паре. Не отставал и Фаракут - сын седьмого и двенадцатого хранителей в иерархии, его тело смотрелось даже приятнее, чем у остальных. Черлинд прищурился, глядя на этих троих, он лишний раз убеждался, что лет через десять борьба за места за столом развернется нешуточная. Рядом были еще хранители, создавшие свои тела, но за ними Черлинд не улавливал значимого уровня энергии и сразу сбрасывал их со счетов.
Кто-то из незначительных юных решился и занял пустующее место. Других желающих не нашлось и хранители собрались было расходится по своим делам, когда в зал вошла Эрслоу.
Черлинд никогда не видел ее в теле, но ошибиться было невозможно, такой силы ни за кем из присутствующих не водилось. А по тому как всполошились за столом, можно было смело предположить, даже многие из поколения Джуны лицезреют вновь прибывшую в первый раз. Кто-то, из последних сил пытаясь сохранить достоинство, поспешил к выходу, кто-то без стеснения рассматривал совершенное тело хранительницы мертвых душ, а кто-то делал вид, что не замечает ее. Она, в свою очередь, не видела никого.
Черлинд не мог оторвать от нее глаз. Эрслоу была прекрасна. Красота ее казалась немного необычной, но лишь немного. Брюнетка с бледной, почти прозрачной кожей, она смотрела вокруг темно-фиолетовыми глазами и ухмылялась полными губами цвета спелой вишни. У нее были мягкие черты лица, стройная, немного приземистая, фигура с выверенными пропорциями. Одежда, как и у остальных хранителей в зале со Столом Предназначений, почти ничего не прикрывала, но нагота Эрслоу производила особое впечатление, она будила воображение и заставляла кровь быстрее бегать по жилам.
Черлинд почувствовал, как концентрирует энергию мать, как отец настраивается на волну супруги, чтобы прийти на помощь. Увидел, как брат отвлекся от Каты и тоже попытался дотянуться до силы. Нахмурился, но снова поймав взгляд Эрслоу понял, что она идет к нему.
Приблизилась одновременно с родителями. Оглядела его с головы до ног и ухмыльнулась:
– Это к тебе у меня должок?
– поинтересовалась она низким обволакивающим голосом.
Черлинд тяжело проглотил слюну. Опустил глаза. Сейчас ее близость не будила желания, только страх.
– Завтра жду тебя со списком, юноша. Постарайся учесть все, чтобы потом не дописывать. И помни, я не люблю гостей, которые не прошли ворота сада.
– Как скажешь...
– слегка поклонился Черлинд.
Эрслоу поморщилась и развернулась к выходу, давая понять, что разговор закончен. Шагала ногами, без каких-нибудь хранительских штук, размеренно и спокойно. Когда она скрылась из виду, Джуна вздохнула с облегчением. Черлинд усмехнулся и перенесся домой, прихватив родителей с собой.
Всю ночь они составляли список. Черлинд писал и писал, писал и писал. Пункт за пунктом, навык за навыком. Он был как нищий, добравшийся до золота, постоянно казалось, что металла мало. В списке было все: начиная от самых незначительных азов до важных, серьезных, доступных не всех хранителям действий. А еще там было много невероятного, того, о чем Черлинд слышал разве что в легендах, и кое-что нужное родителям, не ему. Перечитав уже утвержденный родственниками список на рассвете, сын Джуны добавил туда еще несколько пунктов. Марун, глянув мельком приписку, лишь покачал головой: Эрслоу будет проще прикончить Черлинда, чем выполнить обещание, но сын только рукой махнул: обойдется. Сегодня он ждал великого дня и старался не думать об исходящей от Эрслоу опасности.
3
Арра еще не успела подняться высоко над горизонтом, когда Черлинд подошел к кованным воротам ничего не скрывающего забора. Постоял немного снаружи, давая хозяйке время подготовиться к визиту, а после пересек заброшенный заросший сад по узкой тропинке и без стука вошел в дом.
Оказался в просторном светлом зале с высоким прозрачным потолком сквозь который виднелось чистое лазоревое небо. Тут было так много воздуха и света, что на мгновение Черлинду показалось: вход в дом - лишь иллюзия, а он просто бродит где-то рядом. Пахло сиренью и едва слышно чирикали неизвестные птички.
Черлинд огляделся. Недалеко от входа стоял низкий стол и два кресла. Хранитель расценил это как приглашение и опустился на одно из сидений. Эрслоу вышла из двери в другом конце зала. Гость не заметил входа раньше, но не удивился. Все без исключения хранители любили подобные трюки: возникающие из ниоткуда порталы, тела, исчезающие в никуда. Эрслоу шла к нему обычным шагом, неспешно и грациозно, и Черлинд не отказал себе в удовольствии разглядеть ее хорошенько. Сегодня на хранительнице мертвых душ одежды было значительно больше, чем вчера. В обыденной жизни, она, как и все хранители оказалась куда более консервативна. Неудивительно: там, где стоял Стол Предназначений, тело было своеобразным заявлением, демонстрацией уровня энергии обладателя и умения этой энергией пользоваться, а за пределами зала частенько дул ветерок, веяло прохладой и даже случался дождик. Мало кто обладал силой достаточной для управления погодой, все предпочитали одеваться.
Черлинда всегда удивлял обычай обнажаться на совместных сборищах. Он считал, что взрослое тело само по себе отражает лишь состояние хранителя во время ученичества, фиксирует то, что дали родители и пока еще немногочисленные наставники. Ни для кого не было секретом: хранитель учится и меняется всю жизнь. Имея даже средний уровень энергии, умениями можно подняться так высоко, что и не снилось... А если при этом еще и заполучить гармоничную пару, то можно горы свернуть. К тому же тела собратьев хоть и идеальны, порядком осточертевают к концу вечера. Сначала влечет каждая встречная девица, а потом, налюбовавшись вдоволь на обилие голой плоти, думаешь лишь о том, когда закончится все это безобразие.
На Эрслоу было коричневое из грубой ткани платье в пол, прямое, слегка прихваченное под грудью, с длинными рукавами и круглым небольшим вырезом, которое в купе с ее черными волосами, спадающими на плечи, создавало образ не столько строгий, сколько немного надменный. Впрочем, ей эта надменность шла. Именно сейчас, наблюдая за ней издалека, Черлинд почувствовал всю ее силу, почувствовал и испугался. Страх кольнул лишь на мгновение, но хранитель не медля поспешил отогнать его подальше: все равно все фигуры расставлены и он, Черлинд, сделал свой ход. Слово за соперником.