День, когда я тебя найду
Шрифт:
Кирсти пожала плечами и опустила взгляд.
– Он не мой поклонник, – робко пролепетала она.
Тони только ухмыльнулся и снова уткнулся в газету.
– Он очень симпатичный, Кирст, – заметила Пэм, и Кирсти яростно на нее зашипела.
– Он не слышит, – заверила Пэм. – Он далеко, в баре.
– По-моему, какой-то урод, – заявил Грей.
Пэм посмотрела на него с осуждением.
– Вовсе не обязательно воспринимать все так серьезно, Грэхем.
– Я и не воспринимаю ничего серьезно. Просто выражаю свое мнение. Мне кажется, что он урод. Вот и все.
Краешком глаза Грей наблюдал, как он сжимает в кулаке
Парень медленно вернулся к своему белому полотенцу, пройдя в нескольких сантиметрах от Кирсти, и Грею пришлось побороть желание подставить ему подножку и ударить его. На самом деле, размышление над этим сценарием принесло ему такое удовольствие, что он прокрутил его в голове несколько раз и наконец не удержался от смешка.
– Что такое? – спросила Кирсти.
– Да ничего.
И нет, Грей не завидовал. С чего бы Грею завидовать? Грей был высоким, по-мальчишески довольно симпатичным и стройным. Девушки говорили ему, что он милый. Вообще-то, девушки ему много что говорили. В основном о других парнях, но дело не в этом. Дело в том, что они ему доверяли. Девушкам нравился Грей, а Грею нравились девушки. Возможно, иногда нравились не в том смысле, в каком они думали. Возможно, иногда в немного более порочном смысле, ночью, в одиночку под одеялом. Но все равно – он был уверен, что этот парень не смог бы нормально поговорить с девушкой, даже если бы от этого зависела его жизнь. Грей сомневался, что он вообще умеет разговаривать.
И в тот самый момент, когда в голове Грея пронеслась эта мысль, парень повернулся, посмотрел на него, посмотрел на Кирсти, посмотрел на их родителей и спросил голосом из фильмов о Джеймсе Бонде:
– Хорошо, когда светит солнце, правда?
Все члены семьи, как перепуганные животные, повернулись на это неожиданное начало беседы. Их мама положила руку на ключицу и сказала голосом, которого Грей прежде никогда не слышал:
– Конечно, правда.
Он заметил, как Кирсти бросила на их маму убийственный взгляд и опустила глаза, густо покраснев.
– Вы здесь на каникулах? – задал он дурацкий вопрос.
Тони кивнул.
– Мы из Суррея, – он всегда говорил так в тех случаях, когда не хотел упоминать Кройдон. – А ты?
– Харрогейт. Я приехал сюда с тетей. У нее недавно умер муж, и она не хотела ехать одна.
– Ой, – охнула Пэм, – очень жаль твою тетю. Ты молодец. Не каждый молодой человек согласился бы пожертвовать каникулами ради родственницы.
– Ну, она хороший человек. И очень меня поддерживала. Плюс ко всему, у нее потрясающий дом, – он улыбнулся и показал на другую сторону залива, где по мере продвижения его пальца дома становились все больше и больше, пока он не остановился на величественном особняке: светлые стены, высокие окна, и все это в окружении тополей и тисов.
– Ого! – восхитилась
Тони кивнул.
– Мы думали, может, кто-то из членов королевской семьи.
– Вовсе нет. Мой дядя сделал состояние на свиноводстве. В основном на беконе, – он улыбнулся. – И это только их летний дом. Видели бы вы, где они живут в другое время!
Родители Грея впечатленно закивали.
– Ой, – парень приблизился к ним и протянул руку. – Кстати, меня зовут Марк. Марк Тейт.
– Приятно познакомиться, Марк, – с легким хрипом произнес Тони, приподнявшись со своего шезлонга, чтобы дотянуться до руки Марка. – Я Энтони Росс – Тони. Это Пэм, моя жена, Грэхем, мой сын, и Кирсти, моя дочь.
– Грей, – пробормотал Грей. – Не Грэхем. Грей.
Но парень по имени Марк не слушал его. Он не сводил взгляда с Кирсти с улыбкой на лице, которая, по мнению Грея, подозрительно напоминала победную. Словно его «спонтанная» беседа с их семьей была не простым эпизодом дружелюбного общения, а первым блестящим ходом намного более серьезного плана.
Он наблюдал, как родители оживленно беседуют с молодым человеком, как будто это – принц Чарльз на официальном визите, а не незнакомец с надменным голосом, у которого нет абсолютно никаких причин с ними общаться. А потом он посмотрел на Кирсти. Она – и это действительно было единственным словом, которым Грей мог описать происходящее, – расцветала. Прямо у него на глазах. Пристальное внимание этого мужчины заставляло ее выплеснуться наружу, раскрыться. Ее глаза блестели. Она просто сияла.
– Знаете что, – сказал Марк, – вам нужно прогуляться до нашего дома. Посмотреть. Тетя приготовит пирог.
– Что ты, мы не можем ее беспокоить, когда у нее такое горе, – сказала Пэм.
– Нет-нет, она будет рада. Честно. Она очень общительный человек, и ей там одиноко. Собственно, почему бы вам не зайти сегодня? Приходите к четырем.
Что? Грей не поверил собственным ушам. Что?
Его родители улыбались и говорили вещи вроде: «Ну, если твоя тетя действительно не против» и «А что нам принести?».
И вот план удался.
Грей поверить не мог.
Марк надел чистую футболку и шорты, с военной четкостью свернул полотенце и убрал в сумку. Прежде чем уйти, он повернулся к ним, слегка поклонился и уточнил:
– В четыре? Да?
Родители Грея отчаянно закивали и сказали:
– Да-да, спасибо.
И он ушел.
– Да уж, – прокомментировала Пэм, – неожиданный поворот.
– Это точно, – согласился Тони. – Но похоже, мы получим бесплатный чай.
Грей сидел, сжав челюсть, и думал о том, что бесплатного чая не бывает, и за него непременно придется заплатить какую-то цену, но его родители слишком глупы, чтобы это понять.
10
Мама переводит Лили сто долларов. Она использует часть денег на билет на поезд до Лондона в пятницу днем, чтобы зайти в офис Карла и попытаться отыскать его следы. Она впервые едет в Лондон одна. Автомат по продаже билетов приводит ее в замешательство: как все это работает? Она отстаивает небольшую очередь в кассу.
– Здравствуйте, – говорит она, подойдя к окошку, – мне нужно в Лондон. Вы можете помочь?
Мужчина серьезно смотрит на нее.
– Туда и обратно?