День на Каллисто (антология)

Несвадба Йозеф

Ворличкова кивнула.

— Сестра вас проводит, — сказала она.

Медсестра, стоя у окна, готовила для больных лекарства.

— А почему бы тебе не взять ее к себе? — обратилась Ворличкова к Мареку, едва за сестрой и пациенткой захлопнулась дверь палаты. — У меня все переполнено.

— У меня тоже, — улыбнулся Марек. — К тому же мне придется замещать главного врача. А кроме того Ганочка, по-моему, это удачный случай: Вера Петранева — секретарша доцента Петра, того самого. Так что, глядишь, у нас появятся связи

с экспериментаторами. Вера нуждается в особом уходе и самом хорошем враче, поэтому все за то, что это будешь ты и пациентка останется в твоем отделении, — по-прежнему улыбаясь, закончил Марек.

— Эксплуататор! — смеясь сказала Ворличкова.

— И на том спасибо. Ну, мне пора к старику.

Главный врач ожидал Марека с неизменной трубкой во рту.

— Меня не будет всего неделю. Больше я не выдержу. Это уже проверено. Вряд ли за это время случится что-либо из ряда вон выходящее, но на всякий случай оставляю вам свой адрес. При необходимости телеграфируйте.

— Хорошо. Я надеюсь, мы справимся. Вы заслужили отдых.

— Не надо преувеличивать, Марек. Да, кстати, звонил профессор Клен. К нам должна поступить сотрудница его института, некая Петранева.

— Это как раз та девушка, которую вы встретили в коридоре.

«Состояние тревоги», — прочитал главный врач записку. — Не поместить ли нам ее в другую больницу? Представительница экспериментальной биологии? В силах ли мы ей помочь?

— Полагаю, что да.

— Ну что ж. Сообщите профессору наше согласие. Вот телефон и адрес. По крайней мере познакомимся со светилом нашей биологической науки. — Главный врач протянул Мареку записку. — Ну, до свидания.

— Желаю хорошо пожариться на солнышке.

Главный врач фыркнул.

— Глупости! Загар губителен для нервной системы. Будущие поколения посмеются над нами и вновь вернутся к розовым зонтикам. Мы — белокожие, уважаемый, и должны смириться с этим.

После ухода главного врача Марек погрузился в бумаги. Но его прервали. Вошла Ворличкова, держа в руке толстую книгу.

— Извини, что беспокою тебя, но главного врача уже нет. Если верить этой девице, дело и правда довольно странное.

Ворличкова села и поправила очки.

— Она рассказала тебе, что доцент Петр угрожал ей револьвером? — спросил Марек.

— Если бы только это! Три дня назад, встретив ее в коридоре, он даже не поздоровался. Видимо, не узнал. А когда увидел ее у себя в лаборатории, стал кричать на нее, как на постороннего человека, велел ей убираться вон. И еще она утверждает, будто слышала, как он ругает самого себя… Странно. По-моему, болен скорее доцент, а не его секретарша. Ты видел его?

— Типичный ученый. Ничего особого за ним я не приметил.

— Но если верить Петраневой, он ведет себя в высшей степени странно. Как будто речь идет о двух разных людях… Вот

здесь, прочти-ка…

Марек захлопнул книгу.

— Глупости. Занимайся своей пациенткой.

— Но она утверждает, что их двое.

— Два доцента?

— Да. И один из них — биологический робот, андроид, как теперь принято говорить. По словам Петраневой, доцент создал его месяц назад.

— Ну что ж, все ясно. Петранева больна. Говоришь, ее преследует робот? Когда началась болезнь?

— Это началось с того опыта, который доцент проводил ночью, один у себя в лаборатории. Утром его нашли без сознания. Пожалуй, его поведение можно объяснить травмой… А робот тут ни при чем. А не отправить ли Петраневу к психиатрам?

— Прежде всего необходимо поставить диагноз, хотя не мешает выяснить, кто будет диагностировать. Послушай, ведь профессор Клен — шеф института. Он уже звонил нашему главному. Зайду-ка я к нему и расспрошу подробнее. Тем более что это моя обязанность — собирать данные, информацию с места работы и так далее. А ты подожди меня. И ни на шаг от Петраневой, пока я не вернусь. Я хочу заручиться свидетелями.

Они сидели в кабинете профессора Клена. Сквозь стеклянную перегородку можно было видеть большую лабораторию, где несколько человек возились возле необычных с виду машин.

— Доцент Петр — один из ведущих работников нашего института, — говорил Клен. — Как вы, вероятно, знаете, наш институт занимается проблемами молекулярной биологии. Мы исследуем строение живой материи. Петр — кибернетик, он работает с вычислительными машинами. Превосходный специалист.

У Марека вытянулось лицо.

— А я думал, он тоже экспериментатор.

Это наивное заявление вызвало у профессора улыбку.

— По-своему, конечно… Хотя, должен заметить, более всего Петра интересует взаимосвязь и аналогии вычислительных машин и живых организмов. Конечно, определенная общность между ними действительно существует, но это особый разговор. Как я уже сказал, доцент Петр — исключительный работник. Я полагаю, вы согласны?

— Возможно. Впрочем, я его почти не знаю. Меня он интересует лишь постольку, поскольку это входит в круг моих обязанностей. А если говорить откровенно, мой интерес к нему объясняется состоянием здоровья его секретарши.

— Прекрасная девушка. Правая рука Петра. Думаю, они скоро поженятся. Петранева просто нуждается в отдыхе.

Двери внезапно распахнулись, и в комнату буквально ворвался доцент Петр. Мареку показалось, будто его подменили — он был полон энергии. Петр, не взглянув на доктора, направился прямо к профессору.

— Готово, пан профессор. Ваша гипотеза подтвердилась.

Марек не выдержал и поднялся.

— Добрый день, пан доцент.

— Добрый день, — бросил тот, будто видел Марека впервые, а затем снова обратился к профессору: